— А чего ты тут делал в одиночестве? — продолжала спрашивать я, не спеша кидаться на помощь.
Не слушая сестрицы, я устремилась к обгоревшим полкам, нашла рычаг и, открыв дверь, шагнула в темноту, держась обеими руками за стену. Нога благополучно соскользнула со ступеньки, и я твердо обосновалась на каменном полу. После чего, нащупав фонарь, включила свет, направила луч на стену напротив и глухо простонала: мумии на месте не было.
— С ума я сошла, что ли? Просто не знаю, что делать, — не выдержала я.
— Ладно, и ты сгодишься, если никого другого нет, — кивнула я, не обращая внимания на ядовитость его речей, и вошла в дом, сестрица шмыгнула следом.
Утром я первым делом отправилась за машиной Иннокентия, сестрица осталась приглядывать за фундаментом. Машину я поставила рядом со своим «Фольксвагеном» и, открыв дверь, занялась поисками таблеток Иннокентия Павловича от изжоги. Они были то ли в «бардачке», то ли в карманах чехлов, то ли у черта на куличках. Я немного нервничала, так как ночные события не шли у меня из головы.