– Знаешь, в этом триместре дела твои пошли хуже. Я не смогу выставить тебе в табель хороших отметок.
– Но почему? Как ты можешь быть таким жестоким?
– Ну, скажи мне что-нибудь хорошее, – шепнула она.
– Ей могло быть каких-нибудь десять лет, – заметил Филип.
– Я окрестил ее Мария дель Соль – она мой первенец, – и посвятил ее ослепительному солнцу Кастилии, но мать зовет ее Салли, а братец – Мордашкой.
– И хуже всего, – добавил Клаттон, – что ему нужно дьявольски много времени, чтобы напиться.