Наступило молчание. Гриффитс явно не знал, как ему поступить.
– Это значит, что зимой у вас будут пустовать три комнаты, – сказала она.
– Знаешь, в этом триместре дела твои пошли хуже. Я не смогу выставить тебе в табель хороших отметок.
– Но почему? Как ты можешь быть таким жестоким?
– Ну, скажи мне что-нибудь хорошее, – шепнула она.
– Ей могло быть каких-нибудь десять лет, – заметил Филип.