– Понимаете, взяли да и вычеркнули «Риголетто», – сообщил он Филипу, как только они остались вдвоем.
Ему было приятно, что она считает его донжуаном; он перевел разговор на другую тему, намекая тем самым, что ему есть что скрывать. Он сердился на себя за то, что у него не было любовных похождений. Просто не представилось подходящего случая.
Она не ответила, но в ее глазах мелькнула нежность, и она ласково провела рукой по его волосам.
– Нельзя, чтобы тобой помыкали, – заявила она. – Никто тебя уважать не станет, если согласишься работать за гроши.
Филип задумался. Ему захотелось поддразнить дядю.
Больше Филип о ней ничего не слышал. Она затерялась в огромном человеческом море Лондона.