– С вашей стороны было жестоко не поцеловать меня вчера вечером.
– Ну пойми же меня и прости, – говорил он. – Легко быть приятным с теми, кто тебе безразличен. И если бы ты знала, как трудно, когда любишь так сильно, как я. Ты хотя бы меня пожалела. Ведь я тебя не упрекаю, что ты меня не любишь. В конце концов что ты можешь с собой поделать? Я только хочу, чтобы ты позволила мне любить тебя.
– Ты мог бы мне помочь, – сказал он Гриффитсу.
– Что ж, в конце концов мы вернулись к моему замыслу.
Филип улыбнулся. Этот художник своей жизни явно не смог создать для себя ничего, кроме уродливого прозябания. Кроншоу задумчиво на него поглядел и наполнил свой стакан. Он послал официанта за пачкой сигарет.
– Ну, как же вы решили насчет вашей маленькой прогулки? – весело спросил он.