— Да не вмешиваться! Люпин кинется в лес, прямо на нас!
— Понятия не имею, о чем ты, Сириус… — пробормотал Петтигрю, задыхаясь. Его лицо блестело от пота.
— И ты снова попал впросак, Северус, — проворчал Блэк. — Как только этот мальчик, — он кивнул на Рона, — принесёт крысу в замок, я спокойно…
Гарри запихнул Плутоскоп в носки и бросил их назад в чемодан. Теперь было слышно только, как Рон тихо стонет от боли и ярости. Короста свернулся калачиком у него в руках. Гарри давно не видел крысу и был неприятно поражен тем, как Короста изменился: раньше он был толстый и лоснящийся, а теперь похудел, и, вдобавок, шерсть с него лезла клочьями.
Перси, сидевший неподалеку, выпятил грудь и с гордостью огляделся. Дамблдор снова замолчал; он окинул зал серьёзным взглядом, и никто не шевельнулся и не издал ни звука.
— Это была очень странная ночь, Хедвига, — зевнул он.