Вцепившись в широкие плечи, я двигалась, ритмично, чувствуя, как медово копится внутри меня наслаждение, а Камень… кажется, его руки были везде — он то пропускал сквозь пальцы пряди, волнистые после кос, то стискивал мои ягодицы, направляя и задавая ритм, то ласкал мою грудь, скользнув под рубаху.
Мы въехали в акрополь к ночи. Завели коней в стойла, Илиан направился в нашу комнату, а я задержалась, кивнув ему — иди, я скоро.
— С книги о чудовищах, ваше сиятельство, — на всякий случай уточнила я.
— Так что, — хмыкнула я, — Парни там все что боровы холощеные?
Я сморгнула и тряхнула головой, отгоняя странное видение, больше похожее на фантазию и сосредоточилась на пути.
Мужчина поклонился. Ему, матери, мне. Кивнул Танис — свидетельнице — и сел в карету. Фыркнули лошади, застучали копыта, загремели колеса, и мой брат под конвоем навсегда покинул отчий дом. Даже если суд будет милостив и не лишит его жизни, как носителя ценной дворянской крови, Хелайоса ожидало лишение всех прав, титулов и пожизненное заключение. Я надеялся, что эти права все же сохранят за Аглеа и ее нерожденным ребенком. Если это, конечно, мальчик. Если же нет, то…