Тащить в комнату – перебьется, я ее сегодня уже достаточно потаскал.
— Мы выехали отрядом. Мэтр пояснил, что это охрана, все же едем в достаточно опасное место. Меня оглушили и связали практически сразу, как мы въехали в лес. Дальше… дальше, видимо, мэтру было нужно, чтобы я пребывал в сознании, и Актеон говорил со мной. Пытался, — Илиан снова хмыкнул, — утешить. Чтобы я не расстраивался. Что это не смерть, а перерождение. И что я сотворю с его, мэтра, помощью, великие вещи. А с графством прекрасно справится мой брат, очень умный мальчик, очень многообещающий, ведь это именно он показал мэтру легенду и натолкнул на идею…
Я остановилась возле портрета Солнышка — что вы, простите, виконта Бирнийского! — и стала делать то, зачем и пришла: беззастенчиво подслушивать.
Я устроилась на кровати поудобнее и приготовилась ждать.
На шее шнурок, на нем четыре бусины: “первая в роду”, “последняя в роду”, “первенец”, “иду за Ведающим Тропы”.
Всё смазалось в одну полосу, и впервые в жизни я била разом и сталью, и магией, на силе своей ненависти взяв высоту которая дается единицам, наплевав на собственные раны — вокруг меня были враги, и я еще была жива, и только это имело значение.