Брехнул неуверенно дворовый пес — и затих, убоявшись связываться с тем, от кого отчетливо разит болотом и ведьмовством. Раздутая сума оттягивала плечо. Весу в ней был немного, а вот тяжесть — немалая.
И тут же болотная почва начала расползаться под ногами: чары, которыми чудовище ее скрепляло, больше не действовали.
Когда же взгляд Хелайоса вернулся к Илиану, в нем замерла морозная стужа.
Когда граф Бирнский узнал, что его жена всерьез увлеклась ремеслом цветочницы, он взбеленился. Птички донесли, что он орал и швырялся стульями: очередной позор на его голову! Вот в кого дурная кровь! Но требовать, чтобы супруга вернулась в замок — почему-то не рискнул.
— Чего это? — пробормотала я себе под нос. — Сам утверждал, что я вкусная…
“Золото!” — мысленно согласилась я сама с собой. — “Только клейма ставить негде!”