Когда я вышел, обнаружил Клюсю, спящей головой на моем плече. Очки она сняла, макияж еще не нарисовала, и лицо ее во сне было совсем детским. Почувствовав, что я зашевелился, она зевнула и проснулась.
— А кто? Я пыталась, честно, но не тяну. У меня своих проблем полно.
Я выразил дежурные соболезнования Антонине. Женщина выглядела не столько убитой горем, сколько какой-то… замерзшей, что ли? Она покивала, глядя на меня чуть рассеянно, и, как будто забыв о поводе, пригласила поужинать со всеми. Мне показалось неловко отказываться. Столы составили вместе, дети уселись рядом, локоть к локтю. Справа от меня уселась печальная Клюся — ее мрачная роспись стен сегодня казалась особенно неуместной. Или, наоборот — слишком уместной. Как посмотреть.
— Заболтала я вас, да? А знаете что? Приходите к нам еще, как-нибудь вечером, когда дети в сборе. Тут очень не хватает новых лиц. Пожалуйста!
— Он вообще не сидит. Это самообучающийся интерфейсный модуль программно-ментального взаимодействия. Их даже сначала хотели назвать «симпы» — но потом решили, что «вирпы» лучше.
— Давайте назад, в коридор, — сказал Петрович, — там хотя бы сзади не обойдут…