– Педро и его камрадос забирали не только у меня, сеньор Оди.
– Шевели жопой. – улыбнулся я ему, возвращая винтовку в салон, опуская на сиденье шлем. – Мы ждем в зале.
– Да не. – спокойно ответил я, продолжая оглядываться. – Я уже чую запах… и это запах не пролитой крови.
К Понти Севен мы выдвинулись через три часа, предварительно спрятав подальше все то, что никому показывать не хотим.
Я хапнул у Моксы сто картечных патронов шестнадцатого калибра, три килограмма разнокалиберных винтовочных, десяток аккумуляторных универсальных батарей, старых, но еще живых, один настраиваемый и кое-как работающий передатчик, а к нему пяток различных и ей не особо понятных модулей, в которых я сумел опознать части игстрелов. Эти модули меня удивили. Если часть из них – по крайне мере, что-то похожее – я уже видел, то вот остальные, порой не серые, а черные и красные, вытянутые или с обилием входов-выходов и странных зацепов фиксации… я даже не смог сообразить, куда и для чего они могут крепиться. Хотя все это явно внутренние потроха – причем для крупного игстрела, а не подобия пистолета.
– Это только кажется мелочью! Людей хоронят каждый день! Кладбища растут! Зачем они миру? Есть польза от кладбищ миру?