– А у меня еще нога не заросла, – робко уточнил Пашка, для которого общение с Никой не прошло просто так.
– А что я могу, по твоему, попросить? – Устало взглянув на часы, спросил я. – Убить кого-то безвинного? А ты что, раньше кого-то убивал за квартиру и машину? С чего ты решил, что станешь убивать сейчас? Что тебя можно заставить это сделать? Не говоря уж о том, что я тоже ношу этот мундир и никогда подобного не прикажу.
Драгоценный паркет был аккуратно убран, а на бетонных плитах разведены огни, пожиравшие чуть менее драгоценную мебель – лавки, столы, кресла, принесённые отовсюду. Возле пламени грелись призванные гусары, охотно подставляя ладони под жар. Тихонько к кострам подходили люди из обслуги дворца – погреться в мире, внезапно оказавшемся без Силы.
Черниговский повел шеей, разминая напряженные мышцы и мрачно посмотрел на бутылку.
– Какая радость, что эти бесстыдные беглецы из Биена не имеют к вам, ваше величество, никакого отношения. Этих убийц, из-за которых станет некому отдавать золото и деньги, мы жестоко осудим на страницах газет вместе со всей просвещенной общественностью!
– Ах так… – Зашелестел голос будто снаружи здания.