Дверь вдруг резко отворилась, заставив невольно вздрогнуть, а затем и вовсе испуганно попятиться.
— Ты сойдёшь? Α как назвать то, что происходит со мной? — облизывая мокрые и солёные губы, всхлипнула я. — Ты можешь мне объяснить, что произошло там, в цеху? Потому что я не могу! И у меня такое ощущение, что обзывая меня безумной, все те люди были правы!
— Нет, Белль. Есть тайны, раскрытие которых может обернуться бедой. Не думаю, что женщины Эйдэры готовы её принять.
Слетевшие с губ слова медленно истаяли в воздухе, пока я смотрела, как удивлённо изгибается густая тёмная бровь тиррианца, а его высокий смуглый лоб прорезает горизонтальная складка.
— Я не понимаю… Ты что, сама этого хотела? Но как же так? Ты — истинная! Образец того, какой должна быть настоящая лирэ. Безупречная в своих манерах и воспитании. И он — чужак! Беспардонный выскочка, наглец и скандалист!
Я и не заметила, как опустошила весь бокал. Но стоило его поставить на стол, по затылку пробежал лёгкий холодок, вздыбив все волоски, и мир вокруг неожиданно изменился. Краски стали ярче, звуки громче, а чувства острее. Во мне вдруг откуда-то взялось столько энергии, что я могла плясать до утра, а на завтрак еще и горы свернуть!