— Конечно, я могу тебе их прислать, если ты дашь мне доступ к твоим контактным средствам связи.
— Расстегнёшь их и покажешь, что под ними — отдам тебе гейры. А если снимешь платье и продемонстрируешь всё остальное — получишь миллион крейсов, — ухмыляясь, Хард достал из кармана ручку с чековой книжкой и, вписав в чек миллионную сумму, положил его поверх папки с гейрами. — Такой товарообмен тебя больше устраивает? Белль.
— Разберись с Бридом. Я хочу, чтобы у него отобрали лицензию и обвинили в укрывательстве от налогов.
От гомерического хохота Харда в вестибюле клуба, куда мы успели войти, стихли голоса всех присутствующих. Ург, этот мужчина не просто не умел сдерживать своих эмоций, а даже не пытался! И самое ужасное, что он за своё поведение ни капли стыда не испытывал: делал что хотел, говорил как хотел и плевал на то, что обо всём этом думают другие.
Истинные навэ носились со своими родословными, этикетом и величием, считая себя элитой общества, а невоспитанный и хaмоватый Хард, демонстративно плюя на вековые традиции, был человечнее всех нас вмeсте взятых.
Какая трогательная забота! Жаль, я буду в шоке и не смогу ответить.