– Это не слишком неосторожно – говорить людям о своих планах? – начала Елизавета с отвлеченной темы, отслеживая чужое внимание.
Эфирное время, наверное, стоило адово дорого. А состряпанный в экстренном темпе обвинительный хлам, обильно разбавивший правду о княжеских преступлениях и влитый через те же источники, и того дороже.
Сверху со стола упал парализованный кот. Принялся укоряюще смотреть на него – полегчало.
– На дне реки вообще ничего не найти, – сухо отбрил старейшина.
– Ваше сиятельство, вы же не собираетесь подписывать, не читая?! – возмутился юрист.
– Облыжно мог обвинять, великий князь! – возмутился Шереметев. – Суда твоего страшась! Вину свою пытаясь умалить и внимание на пустое отвести.