Все цитаты из книги «Соль Саракша»
— Это же очень просто, — сказала Рыба. — Вот значки. Это не буква, это человечек! Идут изображения людей. Родные, друзья, встречные-поперечные. Вот типичная выпускная фотография, совсем как у нас. Ка…
— Господин старший мастер, — сказала Рыба. — Нам ещё нужно вывезти отсюда больного и сиделку. Больной — это дядя Чака Яррика…
— Ну, нам-то придётся сдавать подешевле, — сказала Рыба с большой досадой. — Договорюсь с проводниками, они возьмут наш товар в морозильный вагон — и прямо в столицу. Любой ресторан с руками оторвёт…
— Я и полезу, — сказала Рыба. — А вы меня с плота будете страховать. Плот лучше лодки. Лодка может перевернуться. Да и лодки там сплошь негодные, я смотрела… Психи их все порубили, когда персонал изв…
— А давай, — сказала Рыба. — Дежурство моё в детском отделении кончилось, я свободна. Чаки, ты не думай — я все эти дни рядом была на всякий случай, то и дело заходила проведать…
— Ну да, — сказала Рыба. — Лучшая подруга барышни Лайты. И заметь, Чаки: глупая красавица обычно выбирает в товарки дурнушку вроде меня — для контраста. А умная — такую, чтобы лишь самую малость поху…
— А ты, Птицын, откуда про неё узнал? — сказал я.
Я прикинул. Плескаться в Ледянке, конечно, невеликое удовольствие. Зато если рыбья затея выгорит, мне не придётся все каникулы разносить пиво в «Штучке». Потому что не ехать же здоровому дылде в детс…
— На костылях… — сказал дозер. — Отличная идея! Молодые патриоты несут героя на руках…
— Потом подробно расскажешь, — сказал дозер. — Да, а доктор где?
Иногда эти нестерпимые герои приезжают в Шахты на пятнистом шестиколёсном «онагре», обычно втроём, заходят в винную лавку и набирают дикое количество спиртного. Самогон, видите ли, надоедает. Даже со…
Тогдашних старшеклассников они тронуть не смели, а тем плевать было на мелочь пузатую. Они решали проблемы полового созревания. Мы для них были колонией простейших, где выживают самые сильные. Да и ж…
Ох, не была эта борьба похожа на гвардейский боевой комплекс! Не может даже самый лучший гвардеец в мгновение ока раскидать десяток себе подобных бойцов, да ещё и обозначать при этом смертельные удар…
— Не горже… не гордее некоторых, — сказал я. — Что бы ты сделал? Испепелил «отчичей»? Тогда бы совсем уж несусветная вонь поднялась!
Когда я по вечерам подрабатываю в «Солёной штучке», последние клиенты вот так же норовят побеседовать по душам — и в таком же точно состоянии…
— И если бы мы его не нашли, — сказал я. — Отлежался бы мужик в лесу, пришёл в себя, сел в свою… эту…
Паук выслушал меня, взял за ухо и потащил в спортзал. И там я понял, что все мои предыдущие тренировки были курсами для желающих похудеть домохозяек.
Вчера поддатый Князь объявил, что и не надо отпарывать. В правительстве, сказал он, давно уже идут разговоры о том, что следует восстановить имперскую символику, упразднённую сдуру и по горячке. Тем …
А в лесах наших может почудиться всякое — и, к сожалению, не только почудиться. И вот иду я, и кажется мне, что за мной кто-то увязался. И не сказать, чтобы это двуногий был. Цокает сзади кто-то по г…
И странное дело — всякая работа была мне нынче в охотку и в радость. Даже самая противная и нудная.
Говорят, что такое отношение к сиротам у нас от пандейцев. Возможно. Не худший, конечно, обычай.
— Да я уже понял, — сказал он. — Чего уж не понять.
Штука и вправду оказалась очень удобной и неожиданно лёгкой. Я вскинул ствол и стал наводить его на воображаемую цель. Условный противник — секция капрала Паликара — укрылся вон за тем валуном. Враг …
— На Пандею! На Пандею! Порадуем дух Старого Енота!
Отошёл я всего несколько шагов, и чувствую — что-то не то. Я даже сначала не понял.
— Конечно, — сказал Князь. — Если он строго на охоту заточен, то всё правильно: чтобы напарника не подстрелить…
Однако вокруг санатория «Горное озеро» никаких возов сена не наблюдается.
И ведь подлатал Мойстарика доктор! Да так подлатал, что он снова, как в молодые годы, стал по выходным борьбу во дворе устраивать с дядей Ори!
В общем, когда дядя Ори не приходил ночевать, Мойстарик и я не сильно переживали — небось, не в канаве спит и не в кутузке!
Ого, подумал я. Разговаривать подобным образом с господином штаб-майором мог только тот, кто намного хитрей и подлей его…
Привезли меня в зал для оздоровительных упражнений — потому что он самый большой. В мою честь здесь собрался все госпитальные коновалы, да ещё пригласили коллег из нашей шахтинской больнички — должно…
Тем более что сам Творец наверняка и являлся архитектором этого обалденного сооружения. А первыми художниками и скульпторами стали те же солекопы. До сих пор в стенных нишах сохранились несколько кор…
— Да уже попало, — сказал Князь. — Дай-ка сюда.
— Тогда мне угодно, — сказал Князь, — чтобы всё было организовано согласно Кодексу Калинта Седого.
Зато и никакие мертвецы по номерам уже не валялись — тот же Паук постарался. Так что нет худа без добра.
— Спасибо. Я прекрасно вижу в темноте, — сказал чужак.
Движок, лебёдку и баллоны, конечно, добрые люди сняли первым делом. Всё флотское отличается надёжностью и долговечностью. Наверняка движок ещё пашет на чьём-нибудь катере. Причём питающий элемент вря…
Если зажмуриться, когда слышишь речь Нолу Мирош, можно подумать, что с тобой, убогим, общается самая прекрасная принцесса на всём Саракше.
— Я что — джакнутая? Я в городской библиотеке популярную брошюру нашла, называется «Грибалка — золотое дно»! Серия «Для начинающих»…
— Как-то это сильно на сказки смахивает, — сказал я.
— Так ведь тогда мы уедем отсюда, мой бедный маленький друг, — отвечает грустный поэт. — И ты никогда больше не увидишь прекрасную Лайту…
— Горный комбайн, что ли? — сказал поэт. — Или эта… фреза Морену? Так они ещё до всяких Отцов…
И мы поискали. Ходили, как положено, кругами. И, скорей всего, не нашли бы — да я об него споткнулся.
— Так его и не было, — говорю я. — Доктор его специально из разных мертвецов сшил, чтобы было кому мозги сношать…
— Ну… — сказал я. — Они же иногда приезжают в Шахты…
Первым делом он этот организм почувствует — раньше-то не замечал, жил себе и жил…
Вот какой джакч лезет в голову ныряле-пугале, которому страсть как не хочется нырять в обжигающую воду и пугать бедных грибочков.
— Люк Паликар, — сказал штаб-майор, — очень опасный человек. Более опасный, чем ты думаешь… И уж точно — не в том смысле.
Историю про наш Акт Чести, который обернулся разоблачением нарокбанды, украли — и сняли по ней фильм. Гай даже хотел судиться со студией, но Рашку отсоветовал — сказал, что законы у нас дырявые и ник…
Рыба откинулась на спинку плетёной скамьи и закрыла глаза.
Что-то подобное я бубнил себе под нос, проходя по мосту. Далеко внизу издевательски шумела река, а часовой в будке совершенно гнусно подмигнул, словно знал, какой конфуз со мной только что приключилс…
А потом уроды сами стали старшеклассниками. И развернулись вовсю. Отнимали карманные деньги. Вытряхивали ранцы и брали себе всё, что понравится. Малышей зашпыняли вконец. Курили чуть ли не на уроках.
В номере мне что-то сон не пошёл. Какой может быть сон, если на ночь не поругался с Князем? Стихов его не послушал? Это не сон, это недоразумение…
— Здравствуйте, отче. Это мой новый друг Дину, он из военного городка…
В этот раз — загремело. Тот самый тревожный жестяной лист.
Рыба, не то говоришь. Лучше бы ты дурочкой прикинулась, а не любознательной гимназисткой!
— Может, не надо никакого трибунала? — спросил я. — Зачем Гвардию позорить из-за единичного случая?
Отныне буду предельно вежлив с могущественной феей Нолу Мирош… Какой уж там ключик!
— …и фермер, что самогонку привёз, — закончил я. — Мужики сидели выпивали, когда вертолёт…
…Ну да, вертолёт. Тот самый, ихний. У погранцов в отряде две старенькие платформы, и уж так отцы-командиры над ними трясутся — новых-то не дождёшься! Зато БГ может гонять свой «Кренч-турбо», он же «О…
— Гай Тюнрике этим «отчичам» навалял, — сказал я, — Гая и награждайте. Он меня из джакча вытащил, а не наоборот… Да! Я ведь ещё и заражённый! У меня мысли знаете какие гнилые!
Нет, сука очковая, летит уже над озером — и прямо на нас.
— Это хорошо, — весело сказал я, хотя какое уж там веселье. — Теперь пусть хоть вся гвардия придёт по наши грибочки — будет чем встретить!
В то время, когда они меня приловили, Грузовик в сильном душевном волнении ошивался в окрестностях Старой казармы. Разминался, видимо, перед схваткой. И вдруг почувствовал, что кто-то его треплет за …
— Да пусть тут лежит, — сказал Князь. — Зашвырну его в кусты…
— Врёт она всё, — сказал Князь и положил ложку. — Галлюцинации не заразны. Они у каждого свои. Не возьмут нашу ведьму ни в какую клинику по причине мракобесия и воинствующего невежества… Колдуй баба,…
— Вот идиот! — воскликнула Рыба. — Да то и будет, что он растеряется. Руки опустятся, ноги подогнутся. Тут ты и дай ему изо всех сил кулаком по башке, чтобы сознание потерял. Мозги я ему потом вправл…
— А чего мне бояться? Здесь же Паук, он сам любого напугает…
— А они что — говорят, что на колёсах были? — спросил я, хотя и знал, что вопросы мне задавать не положено…
Уму непостижимо, как мог водолазный плот с огромного имперского авианосца «Адмирал Чапка» попасть в наши горные края.
— Юноша, — наставительно сказал Акратеон (видно, к нему самому слишком часто обращались именно так), — если вам повезёт вылезти из всего этого джакча, держитесь подальше от наркотиков. Ваш соперник, …
Против земледельческой мудрости не попрёшь. Я поднялся, сунул ноги в тапки и направился к двери. Мойстарик бросился меня поддерживать. Ох, он ведь меня до старости поддерживать будет. Причём до моей …
— Вот и славно! Будешь там, непременно зайди в самый шикарный университет… Не стесняйся, выбирай такой, где дети богачей и министров… Сбережения у Ярриков имеются…
— Возьми нож на память, — сказал советник. — У мужчины в Горном краю непременно должен быть хороший нож.
— Лайта, целуй этого олуха побыстрее да вали домой, — бесцеремонно заявила она. — Мне ему на прощанье ещё пару ласковых надо сказать…
— Понятно, — сказал дозер. — А почему еле втиснули?
— Конечно, — сказал дозер. — Но к этой медали прилагаются такие огромные льготы и привилегии, что награждают ею только посмертно… Ладно, ты всё понял. От капрала держись подальше — просто на всякий с…
Когда я был совсем маленький и совсем дурак, я развлекался тем, что менял разные вещи местами, прятал их где попало, и дико хохотал, глядя на его страшноватую физиономию. Пластических хирургов у нас …
Джакч! А вдруг то, что говорил Князь в моём бреду — правда?
Правильно говорит. С пониманием вопроса. Это я во флотских делах не разбираюсь — нам, горным козлам, оно и ни к чему. Изо всей морской темы я знаю только припев «Марша Берегового патруля»: «Не боимся…
— Все, наверное, уже развлекаются в лагерях, — сказал я.
В бороде у доктора Мора хранятся предметы первой необходимости — авторучка, сигаретка, карамелька и маленький шприц. Возможны варианты.
Как бы мне ему возразить, чтобы всё-таки не разговаривать?
Ну, в общем, лежу. Выздоравливаю так, что рыжий док диву даётся. Извлёк из себя, наконец, первое слово. «Джакч», естественно. Что тут ещё скажешь?
И как-то не порадовался я свершившейся мести.
— Рыба, — говорю. — А у него как — во всех местах сложение атлетическое?
— Нет, — вздохнула Рыба. — Поэт, а простых вещей не понимаешь. Любит он её — это да, но только безответно. Ничего у него с ней не получилось…
Посмотрел на часы — ещё не время ей болеть. Это просто контузия или сотрясение мозга. Рыба вылечит…
— Сегодня день святого Рамбали, и вы пришли раньше всех. Занимайте на галерее самые удобные места…
— Только перед вами пришли, — сказал я на всякий случай. Уфф. Кажется, они действительно по делу прилетели, а не просто развлекаются. Тогда, может, и обойдётся…
Время от времени доктор приезжал в город на огромном ярко-зелёном «магистре», непременно посещал контору господина Рашку и ехал потом либо в шахтинскую больницу, либо в госпиталь к погранцам. Это озн…
— Он пилот, — сказал Князь. — Видишь, руками показывает заход на посадку…
Вот негодяйка! Самое главное на последний момент приберегла!
Штаб-майор Тим-Гар Рашку сидит на развёрнутом спинкой вперёд стуле, ручки свесил…
— Но ведь это неправда, — сказал я. — Вы и с «отчичами» всё наврали, и сейчас… Ложь это всё! Так нельзя!
На беду мою, оказалось, что в кадетском корпусе тоже неплохо учат драться. Через какое-то время Дину Лобату уже сам сидел на мне и слишком уж туго бинтовал мою шею той самой атласной лентой утончённо…
Но самое страшное даже не это. Перед странной выпуклостью в пейзаже сидели спинами ко мне пять головастых лесных собак. Сидели, словно поджидая того, кто выйдет из этого оптического феномена. На моё …
Я по глупости надеялся, что господа начальники возьмут меня с собой на электромотриссу. Сейчас! И пассажирский вагон оказался уже забитым, хорошо, проводник Гэри пустил меня в своё купе. А куда он де…
…Началось всё с того, что у фермера с хутора Чёрная Глина взорвался в процессе эксплуатации перегонный куб. Самогонщик при этом не пострадал, но вся продукция была уничтожена. А фермер этот снабжал в…
Рыба рискнула. Но это же Рыба! Штаны были кожаные, из того же материала, что курточка и сумочка. Ансамбль, джакч!
— В эманациях Мирового Света! Именно они, изливаясь на усталую, измученную страну, выковывают в ней нового человека — будущего повелителя всего Саракша. Именно этого нового человека и ненавидят наши …
— Вот видишь — и мелкие детали рассмотрел, — сказал дозер. — Что значит молодые глаза… Как ты считаешь — контрабанда?
У тебя была посылочка доктора Мора для нашего болезного господина Рашку. Сумасшедший профессор собирал её при тебе. В ней был шприц, десяток ампул, куча разноцветных таблеток россыпью.
И вы с Нолу будете рядом. Как можно править без Рыбы — это даже представить трудно… Во голова у девки! Всех построит! Мы же будем изображать из себя трогательную дружбу монарха с людьми из народа…
Хотя ни в чём не виноват. И стрелял по той же причине, что и я. Только спокойно и метко…
— Вот сами бы и восполняли, если Отцами назвались, — сказал я.
— Всё верно, — сказала Рыба. — Сопли есть — платочка нету, есть платочек — нет соплей… Теперь к делу. Вот тебе ключ от «магистра». Съездишь домой, отметишься — и в «Горное озеро». Меня не будет какое…
Но мы начинаем бить ладонь о ладонь. Так выражают в том Саракше приветствие. Или восхищение. Или почтение. И, видимо, человек из сарайчика этого заслуживает…
— Мне пора… И вообще, недопустимо, когда молодой человек наедине с барышней без третьего лица…
Звук явил такую силу, что враз вышиб из толпы ликование и восторг. Заткнулись музыканты, оборвалась песня, и, когда рёв постепенно затих, установилась тишина.
— Есть выход, — вдруг сказала Рыба. — Ничего не пропадёт.
— Господин советник, — сказал чужак. — Имя вам ни к чему.
Мойстарик, его бы воля, круглые сутки надо мной сидел, но у него работа, бригада и брат не в себе.
— Ага! — говорит Гондон. — Пробирки! А почему у вас в руках были пустые банки? Сами-то пили, а нам тут заправляете про довоенное пиво!
Когда-то учитель физики объяснял нам, почему никакая ракета не может долететь до Мирового Света. Вернее, она будет вечно приближаться к нему, но так никогда и не приблизится. Объяснял-объяснял, пока …
Сомневаетесь, чтобы с простым солекопом было столько возни? Зря сомневаетесь. У нас, конечно, не кидонские законы об охране труда, а просто хозяин почесал репу и прикинул, что платить сразу двум Ярри…
— В вашей компании есть только один человек с мозгами, и это Нолу Мирош. Щедрый дар отпадает. Но чтобы на демонстрации были все — и без ваших дурацких штучек! Проследите за этим, господин Яррик!
— Нет, — отвечает Князь еле слышно. — Оказывается, есть у него ремень, нашёлся… Не было ремня — и стал ремень… Как же я раньше его не увидел?
Вначале я хотел притащить в «Горное озеро» нашу большую гимназическую компанию и превратить здешнюю тоскливую жизнь в сплошную военную игру, но доктор Мор категорически заорал: «Только в качестве под…
…В младших классах нас то и дело водили в Музей Горного края. Это в Старых шахтах, недалеко от Соляного собора. Там есть на что посмотреть — ведь человек в наших местах начал селиться с незапамятных …
Даром что Мойстарика, то есть Киру Яррика, женили рано (хотя никаких Балов Суженых тогда ещё и в помине не было), поскольку деда Гунга положил себе целью резко увеличить поголовье Ярриков.
А Грузовик уже давно оправдывал свою кличку. Но в гимназических вождях не состоял, был очень правильный парень, туповатый зубрила, хороший спортсмен, будущий муж и воин…
И только тут в моей тупой башке всё встало на свои места.
— Ну чисто дитё наш Динуат! Сам дурак и шутки дурацкие!
На шум прибежал дядя Ори, отодрал от меня джакнутого душителя и шарахнул его об стену.
То, что я тебе скажу… Сам поймёшь, что за такие вещи у нас убивают не глядя. Это смертельная тайна.
— Да потому что тебе спесь дворянская шары застит, — сказал я. — Ну, раз-два, взяли!
Вечно он норовит последнее слово оставить за собой…
Ментограммы нашего друга-охотника даже тебя, я видел, проняли до потрохов — вон как глаза горели! А я с тех пор, как ты в беду попал, насмотрелся в ментоскопе немало интересного. Когда наш герой стал…
Ну, значит, Князю и вовсе нельзя подобные вопросы задавать — у него же сердце…
— По-другому у нас не бывает, — сказал я. — Семья изменника… Но как ты-то решилась ночью через лес?
— Читал такую детскую книжку «Маленькие отважные сердечки»? Там во время Войны за Проливы двое пацанов на оккупированной территории нашли нашего сбитого лётчика. Раненого. Пацаны были ещё мелкие, так…
Неужели, думаю, это рыжий доктор-салага так распоясался, что рукоприкладствовать начал над беспомощным пациентом?
Вертолёт взлетел, а мы с Князем вернулись на плот. Я зачем-то оттолкнулся от берега ногой — хотелось, видно, убраться с места нашего позора как можно дальше…
— Мы всё исправим, — сказал он. — Поль теперь совсем как ребёнок. И словарный запас такой же. Но мы будем последовательно прокручивать перед ним все ментограммы — и он всё вспомнит…
И оставили нас, побитых и ограбленных, рыдать на развалинах Старой казармы.
— Будь ты проклят, Чак Яррик! Это всё из-за тебя! Мой мальчик всё рассказал по-честному, а его всё равно отправили на каторгу! Будь ты навеки проклят со своими Отцами! Они у меня мужа погубили, а теп…
Госпитальные врачи решили, что могут дать капралу только лёгкую смерть. Им бы и тормознуться на этой здравой мысли, так нет же — связались с доктором Мором. А он и рад попрактиковаться…
Вернее, сперва я прочитал заголовок на первой странице, а уж потом упал.
И вот эта самая дверь не открывается, а попросту исчезает. И выходит из будки человек. И направляется к нам.
В общем, ничего хорошего будущее не сулило ни мне, ни Гаю, ни моим друзьям и знакомым.
Так что нам ещё повезло. Видимо, доктор просто истосковался по слушателям. А тут мы подвернулись.
Зато и всплыло их потом чуть не вдвое больше, чем в прошлый раз…
Но смертельный исход здесь не является целью. Цель — заставить противника или сделать что-то или, наоборот, чего-то не сделать. А каким образом достигнута цель, никого не касается.
А! Господин штаб-майор до своего рабочего места сами дойти не могут! Отчего бы и не помочь хорошему человеку? Он-то нам помог!
— Ну, натахорга-то при тебе, — сказала Рыба и, ловко обойдя жестяной лист, исчезла в чердачном окне.
— Да я и не обижаюсь, — сказал я. — Только у меня весь организм болит. Кажется, вот подойдёт ко мне Гай Тюнрике, ткнёт пальцем — и весь я развалился…
— Чай, свои грибки, барышня, не купленные! — сказал я. — Вот этими самыми руками собранные, вырванные, можно сказать, из ледяной бездны…
…Второе погружение далось мне намного проще. Я не только достиг дна, я ещё проплыл сколько-то над бугорчатым илом — надо же посмотреть через очки, как грибы будут оттуда вылезать!
Но не тот человек Нолу Мирош, чтобы брать её за душу!
— То есть как это — составляло? — сказал Князь.
Сейчас мы увидим, каков мир с высоты птичьего полёта…
Выдержка у Динуата Лобату отменная. Он не заорал, не выскочил из-под причала, как псих — а просто побледнел, как всегда.
Разогнался я как следует — не потому, что испугался этой собаки, а потому, что достали вы меня все сегодня!!!
Ну, мы и почеломкались. Не так, как тогда, на диване, а как-то… официально, что ли.
Деток, конечно, жалко. Это перебор. Только ведь и мама моя была на сносях, когда её убили. Должна была мне братика родить, настоящего, кровного… Вот так всегда и бывает — справедливости навалом, а ра…
Шуткует он ещё! На тебя бы такую кирасу напялить, лекарь джакчев…
— В самом деле, — сказал господин Рашку. — Зачем в «онагре» пилот?
В моей жалобе капрал «струдом нашол и памачился», у Князя — «осквернил священный берег древнего озера», а целомудренная Рыба вовсе этого факта не заметила… Разнообразие, джакч!
Юг Отчизны был не похож на Север. Огромные семьи жили там в огромных домах на сваях. Там и боролись по-другому. Но нынче на Голубой Змее некому бороться… Во всяком случае, по правилам…
Ладно, бывает в жизни джакч. Плохо только, что в моей джакч бывает всё чаще.
И вот лечится он от алкоголизма, попивает настоящий кидонский ром, бегает за киноактрисами и думает, что так будет вечно.
— Продержимся, Чак, — сказала Тана. — Ты не думай, Поль умеет ходить самостоятельно. И знает много слов по-нашему. Он только родной язык забыл. К тому же добрый доктор вкатил ему тройную дозу… Детокс…
Видно, Айго-Паук получил от доктора вредительское указание ни в чём нам не помогать. Он просто сидел на крыльце и курил свои листья — фабричного табака не признавал.
— На какие надо, — сказала Нолу и сошла с палубы «Адмирала». — Только не вздумайте смеяться, даже мысленно, а то ничего не получится… И вообще отвернитесь…
Но самое главное не рыбы. Там жил кое-кто покрупнее.
Князь покорно поднялся. Я тоже поднялся и потащил его за рукав.
— Полночь — это хорошо, — сказал Князь. — Сверкнул в полуночи тутун кровавой мести — паж уронил в траву кишки младые… А срок… В ближайший выходной. Да, так.
— Вот потому-то я и выполняю сейчас за вас вашу работу, — сказал советник. — Эти архи добросовестно установили бы устройство на дамбе. Но известно, что в зоне действия башни ПБЗ ядерные устройства не…
Покойник откинул руку и начал бить обугленной ладонью по траве, словно что-то искал…
Контактная информация [email protected]
— Так я дело уже продала одному столичному олуху, — сказала Рыба. — Правда, с советом директоров не согласовала, извините. Зато продала очень удачно. Сыночек, тебе не надоело хозяйство морозить? Лайт…
Рыба запустила обе руки в рогожный мешок, захватила соли и насыпала её на песок — примерно в том месте, куда падала струя из поганого капральского крантика. Ну правильно, ведь нет у ведьмы ни обрезко…
— Шпион, что ли? Так чего он у вас на воле разгуливает? — сказал я. — И всё ещё больной?
— Ничего не понятно, — сказал я. — Паликарлик — подлец и предатель, и вы это хорошо знаете… Похоже, он и пристрелил этого… фермера… и другого… Когда рвануло, они уже мёртвые были.
— Вернулся архи, — сказал Князь. — Не догнал или зарезал… Да! Тогда возьми нож и вот это… Рыба сама вручила…
Но мужики мы сегодня были воистину нерасторопные, и поэтому не двинулись с места.
Надо же — «для шантажа»! Определённо не пропадёт Рыба в столице…
Звук над водой летит легко и далеко, а слух у Князя получше моего — он-то в детстве не болел рыжей сыпью.
— Зря не трать, но и не прибедняйся там, — сказала она. — Ну, заказывать тебе ничего не буду, всё равно чего надо не купишь. Деньги все вместе не держи. Подели хотя бы пополам. Гэри будет тебя выпивк…
Тут мы отвечать ничего не стали, а только потупились виновато — твоя правда, презервативчик, лажанулись… Ничего не скроешь от твоего зоркого взгляда, о вождь!
— Да мы по пути зашли, чтобы через проводника посылочку от доктора передать. Пробирки какие-то…
Словом, был обычный тихий вечер в городке Верхний Бештоун.
— Пиво это пить нельзя. Оно ещё из санаторских запасов. Мы несём банки в «Солёную штучку» — Сани Копчушка заказал. Он хочет обновить интерьер, чтобы стойка выглядела как в довоенные времена…
Доктор и Рыба приехали голоднющие — и потребовали жрать. Мойстарик непременно бы проворчал: «Что же вас в госпитале-то не покормили?», но я воздержался. Даже Яррики меняются! Кроме того, приятно было…
— Мать Соль, отец Огонь, подарите мне ваши свет и крепость, а возьмите взамен мою чёрную обиду; передайте мою чёрную обиду вечернему ветру, а возьмите взамен его белую лёгость; чтобы понесло мою чёрн…
Ментограммы охотника будут крутить по телевизору день и ночь — вместо идиотского «Волшебного путешествия». Глядите, обыватели, пьяницы, шлюхи, нищие, банкиры, вояки, убийцы, воры — вот как надо жить!…
Зато я вообразил себя с поломанными рёбрами — это в лучшем случае.
Я вышел из здания и принялся бесцельно бродить по дорожкам.
Первым делом автор пропел славу нашей земле, «вотчине солекопов и горных стражей», помянул Гуса Счастливого и осаду Старой крепости. Потом восхитился чистотой здешних душ. И перешёл к обличению «нарк…
Высотой он был с двенадцатиэтажный дом. Всеимперский тянет примерно на десять. Правда, его и построили-то совсем давненько…
Нас, адептов Империи, много. Мы везде. Мы готовы в любой момент принять власть. А этот момент настанет. У нас готовы реальные программы восстановления экономики, здравоохранения, образования и боеспо…
Значит, всё-таки допускал такую возможность, что пойду на соль.
— Ой, не знаю, — сказала Нолу. — Боюсь, уже не придётся нам никакого заводика ставить…
Я немного подождал, пока живость моя станет менее заметной, и, громко пылая всеми щеками, пошёл к двери.
Обо всей этой хрени Князь узнал уже в кадетском корпусе. А просветил его настоящий пандейский шпион с целью завербовать и манипулировать через него ценным для врага полковником Боевой Гвардии. Про шп…
Будешь, гад, у меня мучиться, подумал я. Как все нормальные выродки…
— Я сделала всё, что могла, — вздохнула хитрая ведьма. Про ворожбу свою не упомянула.
Хотя сам адмирал Эрон Чапка, судя по книге о его подвигах, был великий мастер выживания. Последний свой флагман утопил, хотя сам не утонул, выбрался на берег, явился во дворец с петлёй на шее и с оче…
— А где ордена и медали? — спрашиваю. — Карты, кинохроника боевых действий, схемы сражений? Это же типичное «как сейчас помню»…
…Пожалуй, погорячился я насчёт чистяка. Впечатление было примерно такое же, как от прыжка в озеро.
— Стоп, — сказал дозер. — Роман «Алые от крови паруса» я прочитал ещё в твоём возрасте. Теперь перейдём к гвардейцам. Сколько человек было в вездеходе?
— Нет, Чаки, — повторил Князь. — «Мушкету» сему должно исчезнуть из нашей жизни и памяти навсегда. Без вариантов.
Лысый задумался. Потом хлопнул огромной ладонью по столу.
Я попробовал один ремень на прочность. Не рвётся. Значит, и он не порвёт: поза не располагает…
Князь вместо очередной хамской реплики вытащил из кармана тужурки «ибойку» и стал демонстративно вытряхивать из него воду.
— Князь, — говорю, а голос противный какой-то, визгливый. — Сейчас мы поедем в город. Нет, сначала позвоним от доктора в мэрию и всё расскажем. Пусть присылают полицию. А если Мукомол начнёт вертеть …
Ну да. Я, по крайней мере, этого не хотел. Вдруг он всё знает про Поля? Может, доктор Мор ему всё уже давным-давно доложил?
А ещё в «Горном озере» была огромная библиотека. Доктор Моорс морщился: «Чтиво для слабоумных, а ни классики, ни справочников, ни энциклопедий…». Хотя было и то, и другое, и третье, пусть и не в нужн…
Мне болтать не приходится, на моём «ослике» подниматься в гору тяжелее, чем на его сверкающем звере. Асфальт ещё влажный после ночного дождя.
Пришли два санитара из психиатрического отделения и под руководством господина Акратеона переложили меня на каталку. Каталку очень быстро довезли до двери и долго мучились потом на лестнице. Санитары…
— Представь себе стеклянный шар, до половины заполненный песком. Плоская поверхность. Не совсем плоская — есть и горы, и моря. Но Мировой Свет не в центре шара, а на самом верху — там, где у нас Архи…
Мы наперебой принялись утешать Рыбу, гладить по голове и обнимать. Хотя с Князем я всё ещё не разговариваю.
— Поль жил тем, что сочинял истории для телесериалов, — сказал лысый. — Совершенно чудовищное воображение. Мы его наняли, чтобы он разработал проект нашего неминуемого будущего. Чтобы было к чему стр…
Входит без стука высокий тощий типчик в каком-то лиловом полуперденчике с галунами, кудри чёрные, скулы торчат, щёки впалые, красная атласная лента завязана бантом на шее под кружевным воротничком — …
А иначе почему я лежу в отдельной палате, словно генерал?
Скотина и впрямь была огромная. Фигурка человека рядом с ней терялась где-то в районе щиколотки — если у гигантской чешуйчатой твари имелись щиколотки…
Толе Казыдлу по прозвищу Гондон появился в нашей гимназии примерно в одно время с Князем. И тоже приехал с папой — господином главным гимназическим воспитателем, которого прислали из столицы. А до то…
…Примерно через год, когда я стану совсем взрослый и осознаю себя частицей чего-то великого и единого, я, возможно, и полюблю Боевую Гвардию всем сердцем и всей душой, как полагается верному сыну Стр…
Я, пока ехал, представлял, что медаль мне будут вручать в каком-нибудь бело-золотом зале, под оркестр и с цветами… Ага! С цветами!
— А дядя Ори, — спросил я, — он что — тоже в нашей кровавой команде?
Почему семья пациента живёт в натуральном дворце или музее? На обычное людское жилище что-то не похоже… Или он там у себя был наследником престола?
— Ну конечно, — сказал я. — Это ты мачеху свою имеешь в виду или сеструху названую?
— Да и я кое-что придумал, — сказал Князь, — чтобы надолго запомнили…
Поминать не полагается, а приглашать, когда сами свой джакч разгрести не могут, очень даже полагается… Интересно в Хонти пляшут — с табуретки не встают…
Плевать. Пусть потом меня хоть стреляют, хоть пыряют, хоть позорят. Это будет потом…
— Значит, там, откуда он родом, кошки с хвостами, — сказал терпеливый Князь. — У кошек же есть рудиментарный хвостик? Значит, когда-то был и полноценный хвост… Или будет… Или будет?
Чтобы я жил спокойно и ни в чём не сомневался. Полюбил всем сердцем не только Отцов, но и Боевую Гвардию. Песни орал и кровью наливался, как все…
Нет, Чак Яррик, ты не просто полумёртвый. Ты полумёртвый идиот.
— Если нельзя, то и не говори, — сказал я.
— Мальчишки! — закричала она. — Вы должны это видеть!
На голове у неё красовалась какая-то немыслимая причёска, похожая на кремовую розу с торта.
Вот таков наш старый, добрый доктор Мор. Такой весь наш, такой свойский…
— Хорошо восстанавливается кожа, — сказал Князь. — Без рубцов, без синюшности этой… Доктор Мор точно на премию Фелля мог бы претендовать — жалко, что остались от этой премии только списки прежних лау…
У капрала Паликарлика всё маленькое — ручки, ножки, головка, носик, ротик, глазки… Нет, про глазки как раз ничего не известно, потому что капрал всегда ходит в чёрных очках. Вот очки у него очень бол…
На самом деле это не так, и до войны скалолазы на Трёх Всадниках то и дело совершали восхождения, обогащая горцев-носильщиков. Целое племя этим кормилось. Теперь, поди, вернулись к своему исконному р…
— …окружают нас враги… Бороздят наши прибрежные воды Белые субмарины в смехотворных попытках… лягушачий десант… Возомнившие о себе хонтийские варвары не оставляют… захватить Голоземелье…говорим им: Х…
— Не говори так, сыночек! — Мойстарик даже вроде испугался. — Что за язык у нынешней молодёжи! Власти — джакч, Неизвестные Отцы — джакч…
— Они часового должны были выставить, — сказал я.
— Ну ты молодец! Догадался! А сам-то чего хочешь?
Так что древний промысел придётся возрождать с нуля.
— Вот эта нас устроит? — спросил Князь. — Побольше кошки, поменьше морского ящера… Головка маленькая, орать особенно нечем, такой черепок не резонирует… Но должны же мы хоть один звук оттуда услышать!
Поработал Дину действительно на славу. Он отобрал на специальную катушку не только сцены отдельных схваток в спортзале, но даже целый бойцовский турнир — видимо, с учениками из другой гимназии.
Оказалось, что за медалью «Верный сын» надо стоять в очереди, словно за парой трусов по талону. Выдавали их — не трусы, а медали — в телецентре, на первом этаже. Железная дверь, в неё окошко, за окош…
— Нет, — сказал я, желая выглядеть хотя бы остроумным. — Это для узников гауптвахты.
— Получится, и даже непременно, — отвечает. — Недаром же у нас, князей пандейских, обычай есть — воспитывать дитя в семье простой, дабы не прерывалась связь с народом…
— Ого! — сказал Князь. — Вот это маскировочка! Боюсь, что от одёжки сей тоже могут неприятности великие воспоследовать…
Сперва посетитель покупал билет, рассказывал Мойстарик. Билеты надо было брать заранее, а ещё лучше — заказывать через контору в Шахтах. Потому что очередь туда была под стать нынешним очередям за хл…
Доктор-то с ним наверняка не только про головную боль толковал!
— А я тут как-то даже забыл про охотника нашего, — сказал я. — Как-то отошёл он у меня на задний план… Ну ладно, надо встречу отметить…
Не скажу же я, что сроду бы не хотел столкнуться с Грузовиком ни на каком перекрёстке!
Я вернулся в холл, погрузился в диван — и неожиданно уснул.
— Да о чём нам распускать, — промямлил я. — Что мы там знаем? К тому же он и сам — секира и броня…
Провалилась бы эта медаль третьей степени! Побежал дурак за блестящей цацкой, а тем временем…
— Вовсе нет, — сказал Рашку. — Самый подходящий момент уйти на пенсию. Тем более в моём положении…
Ох, нет, чего врать — он и сейчас бы накидал. Поскольку Князь сам же написал стишок про поединок горных стражников — «хореография чёрных пантер в непроглядную горную ночь». Хореография, понятно? А ти…
— А башмаки, — говорю, — у него вроде как прямо из штанин растут…
Но Рыба не хочет замуж. Так что Империи не суждено возродиться.
— А если бы мы вообще очканули в санаторий прийти? — загоняет Князь меня в угол.
— Так и так бы вычистили, — сказал Рашку. — Тенденция…
Страшная растрёпанная баба с красными глазами и в каком-то немыслимом тряпье кинулась ко мне.
Креслице моё инвалидное стоит пока во дворе. Там же притаилась до поры и Рыба. Благо, место построения «серой» гимназии недалеко от нашего дома.
И полились единым потоком свекольная самогонка, пандейская кровь и боевые песни вроде «В далёкий поход созывает всех Старый Енот, в дорогу жена ему пачку бельишка даёт, а там — красные кальсоны, йо, …
Мне в своё время тоже не повезло — пришлось изображать поражённого стрелой в битве при Золотой Пади офицера. Так и пролежал всю дорогу на пузе и ничего не увидал. Одна радость, что каска с плюмажем…
Ага. Ребята работают под ровенов — древних монастырских ополченцев. В том же учебнике истории, где воевода потрошит горцев, есть и такая иллюстрация: «Патриоты-ровены вершат правосудие над бродячим е…
На выходе каждому вручают сувенир, уменьшенную копию уменьшенной копии Саракша — Саракшарик. Один такой до сих пор хранится в нашем доме. Как только я его не кокнул — сам удивляюсь. Правда, он уже не…
— Ну так вот и пришли сюда наконец серьёзные люди, — сказал Гондон. — Теперь всё будет по-другому. Молодёжная патриотическая организация «Отчичи» возрождает древний грибной промысел. А вас мы нанимае…
— Кишки застудить — верная смерть, массаракш! Сама знаешь! К тому же сказано: «Младая дева сразу после боя да приготовит кубок для героя»! Кубок у древних символизировал…
— Больной Паликар, немедленно вернитесь в свою палату!
— Не надо, — сказал Рашку. — Парни разберутся.
— Цель поединка? — сказал он в манере инспектора Пала Петру.
С этими словами он протянул мне свёрнутую в трубочку газету — естественно, местную. «Солёное слово».
— Что делать-то будем с этой гадостью? — спрашиваю.
— Не смотри туда, — сказал дозер. — Там мои ребята сложили погибших…
— Свою семью он создать не успел, — сказал лысый. — А родители… Они очень далеко. В экспедиции.
— А я и не спаиваю несовершеннолетних, — сказал он.
Массаракш! Там был даже ремень безопасности!
Значит, приехать к нему нужно как раз после вечернего приступа, когда он будет еле живой, вцепится в коробку с лекарствами и ни о чём другом думать не сможет. Хотя старый алкаш двужильный…
— Пальцем он шевельнул, — проворчал Князь. — Надо было ещё сказать: «кых, кых!».
— А не проще будет их здесь реализовать? В «Солёной штучке» или у погранцов?
— Я же тебе предлагал подстраховаться, — сказал поэт. — Но ты ведь у нас гордый…
Разговор они начали, видимо, сразу при встрече, так что мне пришлось вникать в тему.
Прочие слова заглушил гудок, и проводник втянул меня внутрь вагона.
— Ты, Чак, это… — сказал Паликар, затянулся и поднатужился. — Ты зла не держи. Коряво как-то там вышло, на озере-то… Если жалобы не заберёте — трибунал, а у меня трое детей…
— Во-первых, никто не поверит, что Гай сбежал, — говорю я. — Не такая у него репутация. Во-вторых, куда это он может сбежать? В Пандею через снежные перевалы? А в-третьих, не вздумай действительно ме…
— Чаки, — сказал Князь. — Ты не забыл, кому мы задолжали?
— Обожди, Нолу, — сказал я. — Мы их что — кулями будем заготавливать?
А отверстия в стене остались. И скрывались они за портретами каких-то солидных мужчин и женщин — то ли исцелённых психов, то ли выдающихся психиатров. Главное, что обзор хороший.
— Отче, — сказал Князь. — Я, в отличие от многих своих ровесников, читал Писание. Там сказано, что до того, как сделаться бродягами, Сиктор был кузнецом, а Сирога — гончаром, и явился им Творец под м…
Чаки, ты слушаешь? Да если и не слушаешь… Ты не думай, что я хвастаюсь. Это Дину над моей ворожбой хихикает, а ты же наш, шахтинский, понимаешь, что почём…
Может, всё-таки позволю Рыбе разукрасить меня порезами?
— Дай нормально пожрать, поэт хренов! — заорал я.
— Когда-нибудь ты поймёшь, что это не так, — сказал он. — Что иногда нужно громко творить малое зло, чтобы избежать большого. Потому что иначе кое-кто сообразит копнуть поглубже, а мы ведь этого не х…
— Да ты им нужен, — сказал я. — Твоё императорское заджаканное величество. Как принц Балино кидонцам триста лет назад. Претендент на престол. А не надо было с Паликарликом брататься. Пойдём лучше со …
Но ни эта, ни другие позорные кликухи не мешали Гондону и его шайке держать шишку в гимназии.
Всё-таки далеко город от санатория. На колёсах так вроде рядом, а пешком-то идёшь-идёшь, а он всё ещё где-то впереди…
— Старый герб, — сказал Князь, — это само совершенство. Он гениален. Он прост, ярок и понятен любому. Белый круг. В нижней его части — чёрная дуга, обозначающая контур Чаши Творца. И над Чашей — алый…
Чтобы Рыбу до слёз довести, очень надо постараться.
Как же пофиг, когда практически каждая семья кого-нибудь да потеряла в Нижнем Бештоуне!
— Вставлять ей ключик пора… — задумчиво сказал Князь. — Чтобы гормоны в голову не ударяли…
— Как же, — говорю, — господин военврач. — Так они меня и подхватили!
— Что за джакч?! — произнесли мы с Князем, как по команде — и уставились друг на друга.
— Ну, тогда за что купила, за то и продаю…
Нам с ней было страшно неловко, и слов не находилось…
Одно крыло главного корпуса, к сожалению, выгорело. Там, по закону подлости, проживали в номерах прима-класса джакнутые миллиардеры и запойные кинодивы, и добра у них было видимо-невидимо.
Впереди — редкие деревья, частый орешник. И ещё кое-что.
Но сильно нежничать с ней тоже нельзя: вдруг она решит присушить кого-то из нас? Или обоих сразу, для развлечения?
Так бы мне и лежать голому и мёртвому, но главарю, моему ровеснику, приспичило подраться один на один. Вот тут мне наука фельдфебеля Айго и пригодилась…
— Не проще, — сказала ушлая Рыба. — Ну, сдадим мы их за бесценок в «Солёную штучку». Тогда господин Энти Харош сам договорится с проводниками, да и кулинар-корнет Краку не станет такое добро стравлив…
Старый негодяй нашёл то, что ему нужно. Отоварился надолго, выродок.
Я встал, отвязался, закутался в халат — благо, размер был примерно такой же, как у Рыбиной рубашки — и жестами потребовал подогрева изнутри. Тратить слова на этих бесчувственных негодяев не хотелось.
Тут, видно, память подвела мальчонку: самолёт рванул в небо со страшной силой, но в салоне никто из стоящих даже не покачнулся, а никто из сидящих не пристегнулся в кресле. Должно быть, такие мелочи …
— Вот извращенец-то пандейский, — сказала Рыба. — Мамаша… У них, кажется, родственные связи вообще ослаблены. Нету здесь того, что у нас именуется семейными снимками. Такими, какие у любого фермера в…
— За словами своими бди, Сыночек, — сказала Рыба. — Тебе бы так потрахаться. Твоё счастье, что ты в это время под водой отсиживался…
Лопасти механизма шлёпали по воде, а Рыба командовала — лево руля, право руля, стоп машина.
— Манок! — опередив меня, торжествующе вскричал Князь. — Потому и форма такая. У каждого охотника должен быть манок, Нолу, и как ты не догадалась…
— Нарушать ритуальные правила так нарушать, — сказал я. — Правда, человечины я ещё не пробовал. Давай-ка я тебе на всякий случай палец откушу!
Командовал операцией пожилой ротмистр с обожжённым лицом. Он точно был как с сурового похмелья, но пахло от него чем-то совсем другим, а чем, Ники сказать не может, потому что и сравнить не с чем. Ро…
— А я тогда говорю — если добываем товар мы, то и цену назначаем тоже мы. А он отвечает — не при Семи Королях живём, а в централизованном государстве! Есть в столице такой народный антимонопольный ко…
И наш дорогой Паликарлик делить её ни с кем не пожелал. Потихоньку сам прикладывался и постоянно прятал священный сосуд от возмущённого личного состава. Прятал и перепрятывал.
— А это мысль. Кресло представим как щедрый дар городских властей пострадавшему юному герою… Вручат во время триумфа…
— Не всё. Ты же видел, что Мировой Свет у них ясно различимый и подвижный. Поднимется с одной стороны, потом опустится на другую… Допустим, на их востоке поднимется, на их западе опустится. Значит, в…
«Кренч» проревел над нашими головами, вильнул хвостом и опустился так, чтобы перекрыть нам выход на берег.
Принято считать, что без отца сын вырастет или неприспособленной к жизни размазнёй, или полным отморозком, ни в чём не знающим меры. Известно ведь — безотцовщина!
Сам Ники далеко убегать не стал, поднялся на какой-то бугорок, залёг, смотрит и ждёт, когда приедут артиллеристы и бронетранспортёры с патрулём.
Лопасти винта ещё вращались, когда дверца кабины поднялась и оттуда выпала небольшая тварь в камуфляже.
Конечно. Мало ли чем тут занимался безумный профессор. А память о послевоенных эпидемиях живёт и пугает…
— Вот увидишь, — отвечает. — А пока дай-ка я тебе помогу подняться, пора самостоятельно в сортир путешествовать, девушки замучились из-под тебя таскать…
— Жалко, что ментограмма не передаёт звуков, — сказал я.
— Ну да. Сообразила. Тогда пусть, говорю, твои серьёзные люди сами сюда приезжают и сами ныряют во все здешние лужи подряд, пока не наткнутся на грибы. И то если им кто-то выпишет пропуск в закрытую …
Выход мне подсказала вечно коварная Рыба. Господа, внимание! Того, кто женится на Нолу Мирош, она сделает императором!
— Ты заходи как-нибудь! — крикнула вслед Лайта.
— Стоп, — говорю. — Что-то тут не вытанцовывается. Ты, Нолу, права — режим закрытой зоны никто не отменял. У Гэри Очану, как и у всей поездной команды, допуск первого уровня, всё равно что на военный…
Чучело это поставили так, что медведь словно бы летит на посетителя. Он пытается вырваться из капкана… И капкан этот показался мне страшнее самого рыжего чудовища. Был он выполнен в виде хищной рыбье…
М-да. О цели предприятия как-то подзабылось.
Выходит, Нолу Мирош отправилась в санаторий ещё вчера — должно быть, сразу после гимназического построения. И даже расколола доктора Моорса на спиртягу. Уж больно ей не терпелось начать грибной промы…
Сейчас мы сидели на том же кожаном диване, на котором выслушивали некогда докторскую лекцию, и дремали. После страшного нынешнего дня не было сил ни добраться до постели, ни пошариться на кухне — нав…
Привозили сюда, превозмогая страх, и обитателей Верхнего Бештоуна — тех, от которых отказались и больница, и госпиталь. Доктор Мор говорил, что он не Творец, но иногда излечивал.
Но капрал небрежно отодвинул Рыбу в сторону, подошёл к баку с грибами и сбросил всю маскировку.
— Юноша, — сказал Имбру. — Ну сами подумайте. Вот вы — Огненосный Творец. Ну и где бы вы предпочли явиться людям — в этом величественном зале или в обиталище всякой бездомной преступной сволочи?
О том, как выглядит Саракш сверху, я знал только по фотографиям да по старой кинохронике. Дину говорит, что летал дважды на гвардейской платформе, но на ней не больно-то чего внизу рассмотришь, когда…
Одного только медведя, пожалуй, ещё можно узнать.
У нас гостя встречают кружкой пива и кристаллом соли, а у них чем?
— И вовсе я не пригорюнился. Просто задумался, — сказал я.
— Ни фига себе счастье, — сказал я и поднялся.
Но не каменные орудия меня там особенно впечатлили и не шаманские штаны из перьев. А напугало мальчонку чучело рыжего горного медведя. Сейчас таких уже нет, и не больно-то жалко — был он много крупне…
…Вот туда мы с Князем и отправимся, когда закончится это долбанное джакнутое душеподъёмное построение!
Кое-как открыл один глаз и захлопнул обратно.
А когда она без писка и жалоб добралась до санатория и первым делом разыскала доктора, мы её вообще зауважали. И сам господин Мор Моорс посмотрел на нас этак… укоризненно.
— Не тот у нас герой, кто по факту совершил подвиг, — сказал дозер. — А тот у нас герой, кого мы хотим видеть на этом месте!
— И как же мы его доставим? За руки, за ноги?
Распутать этот поганый клубок помогла случайность. Случайность звали госпожа Септа Карони, была она владелицей прачечной-химчистки и матерью Кела Карони по прозвищу Кишечник.
— Нет, — сказал я и встал с кровати. — Как хотите, господин штаб-майор, только срамить я себя не позволю. Вот сейчас выпрыгну в окно, поломаю неокрепшие ещё кости, а в «отчичи» не пойду. Или возьму в…
— Не пойдёт, — сказал я. — Там вечерами всякая мразь толчётся. Скажут, что это моя или твоя поддержка…
И такая злоба меня взяла — в родной стране, на своей земле боюсь её самых верных и преданных защитников! Без них я весь давно бы передох!
О дальнейшем ни отец, ни другие штурмовики вспоминать не любят. Хотя кровью да трупами горняка не испугаешь — «в кишках земли про смерть не забывают». Но сколько я Мойстарика не пытал — всё впустую. …
Доктор остановился возле домика, где располагалось местное отделение Департамента общественного здоровья. Господин Моорс устремился туда, а я подхватил другой баллон и пошёл к мосту.
— Нет, — сказал Князь. — Я вот что думаю. Когда скорчер сообразит, что владельцу джакч приходит, он в маму свою родную пальнёт, не то что во врага… Я привлеку их внимание, а когда они пойдут в мою ст…
— Не веришь? Бомба на самом деле была в вертолёте. Хоть он и сгорел, взорваться без детонатора она не могла. А детонатор грохнул отдельно в результате блестяще проведённой Департаментом общественного…
— Господин доктор, — сказал я. — Это что же творится? За кого они меня принимают? Я им что, роженица?
— Конечно, — сказал Князь. — Только потом несколько часов заряжаться будет. А тут и второй танк подкрадётся…
— Над камином? Ему такие попадались бошки — в доме не поместятся! — сказал Князь. — Он на музей работал. Ну уж там музей! Циклопические арки Древнего Арита отдыхают! И там не одни чучела, нет — и жив…
После крика Первого Всадника, как известно, произошёл ядерный удар по Нижнему Бештоуну.…
А в чувство меня приводит собственноручно штаб-майор Тим-Гар Рашку.
Как-то я не выдержал и поведал наше горе не кому-нибудь, а самому Айго-Пауку. Это всё равно, что каменному идолу в горах пожаловаться. Чисто символическое действие. Камень-камень, забери мою беду…
Я бросился к сейфу. Так и есть — дверца открыта, внутри пусто. Ай да безумный профессор! Вот он куда сбежал сразу-то! Он ведь здание знал получше нашего!
— Говори тише, — сказала она. — Они все там, внизу, в большой палатке. Боятся в здании ночевать…
Ясно понимал я, что случилась непоправимая беда. Что доктор Мор Моорс совершил великое преступление. И ничего не будет по-прежнему…
— Чак Яррик, господин советник, — я вытянулся по-военному, только что не козырнул.
Мы с ним близко знакомы не были — и гимназии разные, и на год он старше меня. Но многие в городе хотели, чтобы мы познакомились поближе. На дистанции ближнего боя.
А ещё там, кажется, к доске не вызывали и оценок не ставили!
— А теперь к делу, — повторила Нолу Мирош в заключение. — Я зарегистрировала в мэрии кооператив «Гриб озёрный». На имя моей бабушки, потому как мы-то все несовершеннолетние, то есть неженатые и безму…
— Отсутствие свидетелей я обеспечу, — сказал Гай. — В ином случае Акт отменяется, вызов аннулируется…
— Сами вы спятившие, — сказала Рыба. — Вы что — до сих пор не поняли, кто он?
Ха! Массаж! Всё оказалось гораздо хуже. Такой джакч случился у Мойстарика в позвоночнике, что повезли его из больнички в госпиталь — традиционно считается, что военврачи круче штатских клистирных тру…
Но я не стану жалеть чокнутого профессора. Мне есть кого жалеть.
— Время было другое, — сказал Мойстарик. — Народу было навалом. А сейчас Неизвестные Отцы вытаскивают Отечество из демографической пропасти… Программа восполнения…
Верхний Бештоун сильно изменился. Население увеличилось раза в три за счёт военных и разорившихся фермеров. В городе полно гвардейцев и армейцев.
— Вы сообщите его родным, господин советник? — сказала Рыба.
Спасибо, Дину. Ещё немного — и Грузовик укатится отсюда ни с чем.
Ждать мне пришлось довольно долго. Наконец, открылась дверь, вошла Нолу Мирош, а за ней…
— А будет ещё больше, — сказал я. — Пошли-ка к лодкам. Хочу показать одну штуку на том берегу. Если у тебя смелости хватит…
— Двое, — сказал я, не успев удивиться. — Капрал Паликар и пилот-корнет Воскру. И не в вездеходе, а в вертолёте…
— Волосы — джакч, — сказал я. — Мода-то меняется. Гус Счастливый вообще в парике до пояса ходил — так что, нам тоже положено?…
А проснулся оттого, что кто-то плюхнулся рядом. И это был дозер.
Когда я начал ему врать про дядю Ори, он впервые в жизни дал мне затрещину. Но потом подумал, что от пенсии отказываться не стоит: Яррики ничего не выбрасывают.
— А почему тогда кошка с хвостом? — сказал я — больше-то крыть было нечем.
…— Это у вас никто не поедет, — сказала Рыба. — А у меня ещё как помчатся. Всё равно фермеры из города едут порожняком. Ну чего он сейчас в городе купит? Соли? Да они её столько запасли, что скоро до…
— Вы, Чаки Яррик, долбанный пошляк, — вздохнул Князь. — Поэтому вас ждёт костюм ныряльный…
— Это ничего. Я боялась, что убытку много больше выйдет… Ладно, делать второй заход сегодня нет смысла…
— Динуат Лобату, — строго сказала Нолу Мирош. — Здесь вам не столичный ночной клуб, чтобы устраивать мужской голопляс…
Представляю, какой джакч возник в мозгах у дозера!
Джакч бы я потом доказал, что это моя куртка. Рыбе и Князю веры нет — одна шайка, доктор Мор и Паук вообще нелегалы, а проводник Гэри Очану отпёрся бы от факта незаконной торговли и был бы, между про…
Но вот как-то нашли Мойстарик и полковник Глен Лобату друг друга и договорились, что Дину Лобату будет проживать в нашем маленьком мужском монастыре до окончания нашей «серой» гимназии за соответству…
— Ты слушай, — сказал Акратеон. — Я пока в здешние дела не слишком влез, но скажу тебе так: вне госпиталя не торопись ни языком двигать, ни ногами. Пусть жалеют и носят на руках…
— Натягивай, натягивай сильнее, а то не хватит!
— Искали, конечно, — сказал я. — Хрен там. Больно жирно будет, если ещё и ружьё. Много счастья не бывает… А вот это что за штучка такая забавная?
— Я верю не людям, а документам, — сказал дозер. — И выходит по документам, что ты опять врёшь: все поездки у гвардейцев расписаны в особом журнале…
— Чаки, братик, как ты тут? Спишь? Это не важно, доктор сказал, что с тобой всё равно надо разговаривать, так дело быстрее пойдёт… В городе сейчас всё кувырком, но это долгий разговор, ты сейчас не п…
— Здравствуйте, господин Яррик, — сказала она. — Посмотрите, что мы для Чаки приготовили…
— Не могу знать, — сказал я. — Мы с Кня… с Дину Лобату в санатории не ночевали. Мы приехали на велосипедах утром. Может, вертолёт туда вообще не через Ледянку летел — в небе дорог нету…
— Да я не из-за этого, — сказал я. — Просто представил себя в джаканном пузырьке с плесенью… И как мы в этой плесени копошимся, жрём друг дружку… И уйти некуда…
Сам же господин Рашку отмалчивался, ни с Князем, ни с Нолу встретиться не захотел, сидел целыми днями на телефоне и с кем-то ругался.
— Хватит! — закричала Рыба, и всё кончилось.
Лучше всё-таки ни о чём не думать и спать — будь что будет.
Вошёл в здание. Добрался до кухни. По холодильникам прошёлся, наполнил корзину всякими деревенскими вкусностями, прибавил бутыль с водой. Душ и прочее в палате есть. Тана и Поль продержатся, сколько …
— С дамским. Типа «Этот кусачий малыш прекрасно спрячется в твоей косметичке». «Ибойка 6,2» с гравировкой: «Убей врага, вернись к той, что тебе дорога. Бартику от Лилены». С орфографическими ошибками…
В том, что это огнестрельное оружие, сомневаться не приходилось, только вот какое…
Вдруг он с перепугу ломанулся через лес да прибежал в город — к мнимому папочке под крыло?
Нет, не буду я мундирным чучелом торчать на троне, если наше дело наконец выгорит! Есть у меня теперь и цель, и образец, и программа!
Отец у Ники — водитель-дальнобойщик, а сын иногда его подменял, хоть оно и не положено по закону. Но это же Побережье…
— Как это — записывайся? — спрашиваю. — Тут ведь главным образом наследственность… Кому как повезёт…
Стоп. Почему не нужен? Кроме посылки, у меня были с собой наши доносы на злодея Паликара. Вот они уж майору точно нужны, чтобы раскрутить дело о контрабанде. Где же эти конверты? Скорее всего, я их п…
— Сначала марш на оправку, — сказал Акратеон. — А то как бы чего не вышло от волнения…
— Разгляжу, — сказал Князь, пошарил под досками настила и с хрустом выломал из ледяной корки наш замечательный мушкет. — У меня же оптика — лучше не бывает…
Который раз уже то иду, то еду по этой дороге, потерявшейся в лесу, то вверх, то вниз, пора бы и привыкнуть, но всё равно обязательно думаешь — а что там, за поворотом?
— Это не за деньги, — сказала Рыба. — Ладно, побегу я, сегодня ещё дел всяких полно…
Славя Рыбу, мы с песнями отправились на грибалку. Сегодня мы были готовы собирать урожай вагонами, отправлять в столицу и получать взамен вагоны же денег.
Я поперхнулся. Паликарлик здесь бывает? Ага, значит, не один Грузовик Гай Тюнрике бьёт к ней клинья…
Три дела никогда не надоедят: смотреть на огонь, на бегущую воду и на чужую работу. Кое-как заставил себя встать и одеться в сухое.
Последнее, что я слышал, был вопль Гондона: «Убери железку, Кишечник, кожан запортишь — урою!»…
В сумках содержался весь ассортимент чёрного рынка. Даже знаменитый кидонский ром…
— Ну, охотник наш. Он пришёл в себя. Поль — это сокращённо, а полностью будет — Польгнедыхагробиолог… Такие имена дают только в долине Зартак… Или давали…
Как будто не о его сестрице речь! Хрен поймёшь этих пандейцев!
Словно за поворотом что-нибудь может измениться…
— Изучали мы в кадетке сапёрное дело, — сказал он. — Очень нервная дисциплина. Двоечники не выживают…
И Князю ничего не скажу, тот непременно ведь начнёт свою аристократическую храбрость доказывать, а оно мне надо?
— А с чего ты взял, что там именно наш язык? — спросил я. — Там даже растения все другие, если ты заметил! Это, скорее всего, Архипелаг, Островная империя…
Но грибы меня пересидели — видно, у них тоже выдержка хорошая.
— А то, господин советник, — сказала Рыба.
— Вот ещё, — сказала Рыба. — На всяких калек тратить капитал? Нет, эта штука наша, санаторская…
— Вот видишь, — сказал я, — какая у тебя в мозгах подвижка произошла. А если бы я тебя ещё и молотком приласкал? Ты бы вообще мировое открытие сделал! Лучше гвозди собери, кигикалка пандейская!
Я кивнул. Пусть знает, кто в доме главный. У самого-то давеча и от простой водки шары на лоб полезли… А хвалился-то!
Скорчер поражает бесшумно — сам убедился.
— Массаракш, — сказал он. — Нет там никакого корнета. Со стороны пилота вылез верзила в камуфляже… Это не гвардейский камуфляж! Вот ещё такой же парнишка… Ага! И Паликарлик с ними!
Да от нашего «сбитого лётчика». От ментограмм его. Открылось нынче передо мной окно в другую жизнь. И сроду это не выдумки, ошибается премудрый доктор. Никакой гений не сможет придумать чужой новый С…
Массаракш! Он знает про наши заявления! Конверты дошли до адресата!
Из старой меховой шапки и треснутой горняцкой каски Нолу смастерила что-то вроде маски зверя. Получилась этакая бородатая и усатая кошкособака.
Люди, которые живут внизу, наверняка забыли вкус озёрных грибов. Их и до войны не все могли себе позволить.
— Чушь, — сказал я. — Не верю. Провокация пандейев… убрать его вашими руками — что проще?
— Ты не понял? — сказал Гондон, но морду свою из капюшона так и не высунул. — Всё теперь будет по-другому. Из столицы приедут комиссары, уполномоченные… Горную Стражу заменят гвардейцами… Выродков вс…
— На кой он нам сдался? — спросил я. — Сама же сказала, что он кабачок… Или он вдруг заговорил на древнекидонском?
Но он не заметил. Или сделал вид, что не заметил.
— Кто бы говорил, — сказал Князь. — Не маленький. Да и вряд ли он что-то опасное в карманах таскал при таком-то оружии… Записная книжка там, зажигалка…
А Князь сидел скучный, ковырялся в тарелке и молчал.
А мы плюнули и пошли к Пауку за инструментом и кабелем. Домик, в котором располагались технические службы санатория, восставшие психи почему-то не тронули. Вот там господин Айго и обосновался.
— Типичный чужой сон, — определил Князь. — Плохая примета, вот хоть у Рыбы спроси, она растолкует…
Говорят, это древний пандейский обычай. Непохоже. Скорее всего, пандейцы его когда-то злодейски придумали да навязали нашему простодушному и доверчивому народу, хотя сами сроду не собирались занимать…
Обеспечил себе на крайний случай мировое открытие… Станет великим хонтийским учёным… Или парабайским. А какой был патриот, пробы ставить некуда!
Слово «настоящая» было дважды подчёркнуто.
Может, просто потолковали и договорились…
— Златой Владыка долины Зартак вернулся в свою страну, — нараспев сказал он. — И светлым предвестьем грядущих благ растянулся во всю длину. Не смог его нечестивый враг удержать надолго в плену… Всё к…
Хочу повернуть голову — не могу. Хочу поднять руку — не поднимается…
— Вот ты, — сказал он, — тоже меня осуждаешь. Все вы меня осуждаете. Взрослые и… невзрослые. Пойми, что наука — очень жестокое дело. Страшно жестокое. И именно дело! Предприятие… Ничего личного! И ни…
— Да если бы не ментоскоп, я бы вообще умом тронулся, — сказал Князь. — Одна отрада. К тому же и польза…
— Ага! — говорит Гондон. — Почему же вы тогда по дороге от станции пришли? Да ещё как раз после поезда!
— Ну, знаешь… На мгновенье показалось — чужая тень промчалась сквозь Саракш. Какой-то призрак. И на миг всё потемнело. И звук такой — как великанский вдох, а между тем с утра ни ветерка, и холодом по…
— Хотел в тебе боевой дух поддержать, — вздохнул он. — Уверенность вселить… Побеждает тот, у кого сила духа… Клянусь, я всерьёз поверил, что выгорит…
— Доктора придётся брать в долю, — озабоченно сказала Рыба и тяжело вздохнула. — Но это выгодней, чем каждый раз попутку ловить. Я подсчитала.
А, да — не фунициклирует больше шикарный санаторий «Горное озеро», где лечили до войны богатых психов, — и накрылась куча рабочих мест.
Но всё равно нам грех жаловаться, когда чуть не вся остальная Страна Отцов ещё в руинах, и восстановлению не видно конца.
— Разумеется, — сказал Рашку. — Ознакомьтесь. Вот здесь посветлее…
— Где уж мне, — сказал я. — Сочинения — и те у сына господина полковника списываю…
Как на грех, у меня в руке был молоток, а у Князя — монтажный нож.
— Как поэтичен наш родной язык, — сказал Князь. — Кила… Не какая-то там заурядная грубая грыжа, но — кила… Не выпадай, родная кила, ты мне по жизни так необходима… Скажи, моя любовь, как ты могла… де…
Дальше. Рыжий Акратеон помянул наркоторговлю. Это вообще ни в какие ворота не лезет. У нас тут не столица. Если бы кто-то в городе толкал дурь, я бы знал…
— Ну, хоть одной ногой ступить, — сказал Князь. — Иные Саракши, такие разные… И обитатели — невероятные, невообразимые…
На уроках обществознания нам объясняли, что оба города, Нижний и Верхний, явились го-су-дар-ство-об-ра-зу-ю-щим (во!) компонентом будущей Империи. «Стол, дом и жильцы возникли вокруг солонки», — глас…
— Ладно тебе, — великодушно сказал Князь. — День сегодня не грибной, так что пойдём к нашему другу. Обмоем, покормим с ложечки. Авось он нам за это чего-нибудь полезного навоображает или припомнит… Е…
Утром я первым делом полез в шкаф — как там она? Не похищена ли местными призраками? И не приснилась ли мне вообще?
— Дефект зрения, — прошептал Князь. — Такое бывает, я читал…
— Чаки, сынок, — сказал господин Рашку. — Вот ты объясни мне, старому служаке, откуда у нашей молодёжи такая беззаветная любовь к нашей же Боевой Гвардии?
А тут гимназисты ходили на занятия (вернее, бегали) по лесным тропинкам. Как в детском лагере. Тропинки были нормальные, не текучие…
— Но валун-то я развалил, — сказал я. — Какая уж тут охота — чистое разрушение!
Да-а, у Рыбы и подружки ей подстать. Классная малолетка. А я-то думал, типичная кигикалка, только в куклы играть…
Заглянуть вниз я даже не пытался. Тем более что потянуло ветерком — значит, туман потихоньку рассеется…
Старший диверсант наверняка остался в беседке — не его дело рыскать по огромному зданию, на то подчинённые есть и предатели вроде гвардии капрала. Если мне кто и встретится, то именно Люк Паликар.
Зато наши ребята поют спокойно, задушевно и где-то задумчиво. «Горная Стража» — песня для сердца, не для парада… И получается вполне себе разноголосица.
— Гондон ты Гондон, — говорю. — Иди лучше домой и займись своим прямым делом — подрочи в тряпочку и успокойся…
Мы поднялись на второй этаж, во владения доктора Мора.
— Спасибо, — сказал я. — Прощай на всякий случай…
— Всё идет как надо, парень. Я имею в виду твоё здоровье. У меня всё рассчитано правильно — и дозы, и порядок инъекций. Я же всё на одном пациенте уже опробовал, учёл все ошибки… А ты ни о чём не дум…
— А я — озёрный гриб-переросток. Снимок-то явно подводный.
Они ступили на эскалатор и поехали вверх. Наш мальчик как уставился на ступени, так и ехал всю дорогу — а вокзал толком рассмотреть и не дал.
— У меня известный есть, — сказал я и обнял его. — Зачем мне другие?
— Хорошо, — сказал штаб-майор. — Вношу поправку: второй диверсант в состоянии сильной контузии был захвачен местными силами ДОЗа…
Князь уезжал в столицу и вернулся Боевой Гвардии лейтенантом первого класса. Он командует башней противобаллистической защиты. Под его началом целый взвод гвардейцев, так что народу там теперь полно.…
Невесту они с бабкой выбирали долго и придирчиво — «Я в своём доме генетическую помойку разводить не собираюсь!», — говорил деда, прочитавший в жизни множество газет. Схемы какие-то составлял, генеал…
— Не вздумай включить, — сказала Рыба. — А то вдруг мы оглохнем на всю жизнь!
Акт Чести свидетелей не предусматривает. Соперники сами договариваются о месте, сроке и условиях, после чего ставят общество в известность лишь о самом проведении Акта.
— Откусить-то откусишь, — сказал Князь. — А вот разжевать и проглотить будет тебе слабо!
Потом он ни с того ни с сего добровольцем ушёл в армию, попал в самые гиблые войска — в Береговой Патруль, отражал первый десант с Архипелага, но умудрился не получить ни царапины и вернулся в шахту …
Хрен кто из них мне помог вылезть на плот.
— А может, я и есть выродок, — сказал я. — Что с того? Вон у отца в бригаде двое таких работают. По утрянке отмучаются — и за обушок, остатки выбирать. Их только на проходку и крепёж ставить нельзя, …
— И никогда не увидели иной Саракш, — сказал Князь. — И жили себе как свиньи — рылом в корыто… Без цели, без смысла…
— Ну Сапёр — понятно, — сказал я. — С таким папашей — не диво. Но Выкидыш-то, Выкидыш! Свой же парень был!
Да и вообще — сразу ведь понятно было, что нырялой-пугалой буду я.
— Почему? — тупо спросил я. Князь тоже пребывал в каком-то отупении. Такого джакча ни один поэт не смог бы вообразить!
— Как не знать, — сказал я. — Неразлучница вечная. Лайта и Лерта — подружки-хохотушки… В женской школе два цветочка — голубой да аленький…
Тут и я понял, о чём он. И забыл про молоток. И вспомнил про самое главное.