— А может, я и есть выродок, — сказал я. — Что с того? Вон у отца в бригаде двое таких работают. По утрянке отмучаются — и за обушок, остатки выбирать. Их только на проходку и крепёж ставить нельзя, а на подсобку можно.
На голове у неё красовалась какая-то немыслимая причёска, похожая на кремовую розу с торта.
— Горный комбайн, что ли? — сказал поэт. — Или эта… фреза Морену? Так они ещё до всяких Отцов…
Одного только медведя, пожалуй, ещё можно узнать.
— Ну чисто дитё наш Динуат! Сам дурак и шутки дурацкие!
Покойник откинул руку и начал бить обугленной ладонью по траве, словно что-то искал…