Все цитаты из книги «Хлеб наемника»
— Так точно. Каптенармус второго полка, — расплылся в улыбке булочник. — А как вы догадались?
— Я тоже решил, что это вы их порешили, — заявил капитан, подходя ко мне. — Когда прибежал, они уже мертвые были. Уже и кровь не хлестала. Подумал — вот, мол, какой комендант молодец!
— Кто будет прав? — недоуменно нахмурился брат.
— Как-то с трудом себе представляю, чтобы император утвердил в качестве бургграфа вашу дочь.
— Потому, милая фрау, что я должен был убедиться, что они все сделают правильно. А убедиться можно только одним способом — сделать все самому!
Бугай требовательно протянул лапу, покрытую жесткой, как у кабана, шерстью.
— Да так, — будничным тоном пояснил я. — Тех, кто добивает раненых, объявляют вне закона! В случае, если Фалькенштайн захватит город, у вас не будет шансов уцелеть. И вам, в отличие от прочих гильдий…
— Ваша светлость, — покачал я головой. — Человека трудно уберечь, если он сам себя не бережет. Но если герцогиня поедет на охоту одна, не считая вашего покорного слуги, то шансов на ее безопасность б…
— Сто талеров. Двадцать — аванс. Остальные, когда принесем твою голову.
Тюремная пайка состоят из гороховой каши с салом, большого куска хлеба и кружки пива. Пиво было тепловатым, но — это было пиво!
— А в чем? — спросил я. — Простите, ваше преподоб… Преподу… В общем, брат инспектор, хватит ерунду болтать. Лучше бы за пивом сгонял. Не боись, деньги потом отдам!
«Надо бы сказать служивому, чтобы отправил домой», — вяло подумал я.
— Ну, парень, побегал бы ты по шахтам. Побегал бы, так и сам бы уйти сумел, — прогундел второй дед, стриженный ежиком, с проваленным носом, разливая вино: — Пить будешь? За победу?
— Нужно было отправить человек десять, — с сожалением в голосе проскрипел бургомистр.
— Бывает, — не стал я кривить душой. — Но от ран и шрамов есть польза.
На счете «три» парень уронил нож на землю и прыгнул на меня, пытаясь угодить ногой в лицо. Удар был классный! Нога, как известно, гораздо сильнее, чем рука. И если бы попал, то он точно вдавил бы мой…
Повоевав с месяц, радовался, что забочусь только о себе и голова не должна болеть о том, где разыскать сено, если вокруг жгут траву? Как напоить коня, если воды едва хватает самому? И какая сволочь с…
— Вот еще… — вздохнул он. — Я говорил, что могу наградить тебя после рождения ребенка, но думаю — лучше это сделать сейчас.
Ворча, как побитые собаки, парни направились в сторону сбора…
— Разумеется. Но, — попытался я утешить бургомистра, — платить из казны следует не всем защитникам, а только тем, кто постоянно занят обороной.
— Не слышит он ничего! — затараторила сидевшая в колодке женщина. — Глухой, как пень трухлявый. Не в солдаты его, а на теплую лежанку, а то песок сыплется, будто в Ульбурге своего песка мало. А от ка…
— Ни при чем… — согласился я. — Лучше говорить о кошках.
По городу шли серые крысы. Они заполнили главную улицу, шествуя не спеша, как ландскнехты, покидающие ограбленный город. Грызуны чинно огибали встречные кареты и спокойно шли по телам упавших людей, …
— Слушай, капитан, а ведь ты прав, — изрек Жак. — Прав, как всегда. За королевскую корону можно и пострадать.
Я заметил — народ в Ульбурге толковый. Только вот какой-то… непуганый, неинициативный. Пока носом не ткнешь да в морду не дашь — будут стоять и думать, думать и стоять, размышляя — как это вяжется с …
Дальше был завтрак. Простой и сытный: каша с мясом, кусок хлеба и — ни капли спиртного! Полчаса свободы на «утряску» еды и снова учеба. Учили правильно бегать, далеко прыгать, драться руками и ногами…
— С погибшими от руки предателя, с отравленными… — начал перечислять Кауфман. — Ну а также… — замялся толстячок, — с зятем господина Лабстермана.
Снежинкой кобылку можно было назвать только с большого перепоя… Шкура, может, и была когда-то белоснежной, но изрядно потемнела и полиняла от времени. А тут еще красавица и приволакивала ногу…
— Иногда лучше перестраховаться, — хмыкнул Жак и пояснил: — То, чего другие не знают, тебе не повредит. Народ сейчас думает, что ты с Анхен развлекаешься, — пусть думает. Чужих глаз и ушей вокруг мно…
— Ладно, — оборвал я его. — Некогда. Потери у вас невелики — стену удержите. А теперь слушайте меня внимательно! Если видите кого под стеной — сразу камнем его, камнем… И не ждите, пока лестницы на с…
— Поздравляю, солдат! — почувствовал я на плече твердую руку. — Ты принял талер!
— Как умели. Когда ранят, то лекарей, как водится, не бывает рядом.
Я не пошел вытаскивать нож (чужой, да и металл дрянь!) и не стал проверять — жив юнец или нет. Даже если клинок не дошел до сердца, через пару часов он истечет кровью.
— Артакс, герцог потребует контрибуцию, которая может нас разорить. Если он собирается сделать Ульбург своим доменом, нам придется покинуть город. А кому мы нужны вне наших стен? Вы уверены, что изме…
— Итак, господа, — продолжил я прерванную речь. — Не люблю, когда дурно отзываются о моей профессии. Что касается меня, то в армиях различных королевств я занимал должности, равные капитану и полковн…
— Первыми из трюма бегут крысы, а когда матросы в море бултыхаются, они на головы лезут…
— Да, — кивнул Прокопий. — Теперь я понял, что две с половиной тысячи талеров — это очень мало. К сожалению, я располагаю только тремя тысячами, но готов написать расписку от имени империи еще на пят…
— А чего тут разбираться? — пренебрежительно буркнул Жак и приказал ближайшему солдату: — Ну-ка, малый, подай сюда шарик!
Оглобля, как опытный солдат, сразу повел воинство вверх, на смотровую площадку. «Значит, сам и расставит», — решил я, проходя на второй ярус.
В те дни, что я возвращался с работ по «обустройству» рва, фрау Ута заставляла меня снимать одежду у входа, а на кухне всегда стоял «дежурный» котел с горячей водой. Правда, приходилось мыться одному…
На всякий случай я принялся заряжать арбалеты, передавая их мальчишкам. «Вроде бы все, — отметил я, вкладывая последнюю стрелу в желоб. — Теперь можно заняться и караульными».
— Господин Артакс, а что чувствуете вы, когда убиваете? — неожиданно спросил Лабстерман.
— Не ага, а забота о вашей чистоте! — возмутилась Ута. — И не говорите мне, что вы устали! Сами виноваты, что три ночи не спали…
Стало быть, и Лабстерман здесь. Не утерпел, пришел.
— Как это понимать? — гневно спросила моя хозяйка.
— Когда узнал, что ратуша взяла на службу опытного наемника — непьющего! — сразу подумал о тебе. Другого такого не существует!
— Ладно, — смилостивился я. — Пусть будет три, как уговаривались.
— Когда капитан начнет пить вино, мир перевернется! Посему — дозвольте налить вам сока!
— Ты что делаешь? — делано возмутился Правый, однако остановить товарища не пытался. Напротив, смотрел с любопытством — как выкручиваться будешь? А может, опасаясь гнева «хозяина», решили меня завали…
Я вышел из ратуши с увесистым мешком. У коновязи меня ждали Гневко и Эдди.
Несколько хуже выходило с рукопашным боем. Мне претило, что можно бить кулаком в кадык, сминая его, а двумя пальцами проникать в мозг прямо через глаз…
Из кухни, роняя на ходу кастрюлю, выскочила Эльза. Схватив рыжего бандита на руки, запричитала: «Масенький мой, заинька…» — перецеловала его когтистые пяточки и чмокнула во влажный нос. Откуда-то вын…
— Видите ли, господин Артакс, — продолжала занудствовать хозяйка. — Я должна учитывать все затраты. Вы не пользуетесь постелью, хотя проплатили две недели. А как быть, если мы готовим для вас завтрак…
— Зато раздели донага, гнали несколько миль и травили собаками, как зайца… — дополнил я.
— Увы, такого шанса не было, — горестно вздохнул магистр. — Слишком неравны были силы. Ведь восстание гладиаторов поддержали все племена и народы, мнившие Рим своим поработителем. А бывший наемник ст…
Вопрос мы действительно обсуждали. Коль скоро будет война, будут и трупы. Но кладбище Ульбурга находится за городской стеной, а во время осады выход будет закрыт. Стало быть, нужен участок для погреб…
— Эдди! — позвал я, уверенный, что парнишка ошивается где-то поблизости.
— Именно! — горячо воскликнул бургомистр. — Мои потомки стали бы внуками короля и, может быть, принцами. Разумеется, брак бургграфа и дочери бургомистра — моветон. Но правитель города — это не август…
— Вы воюете пятнадцать лет, — усмехнулся я, вскакивая в седло. — А я — каждый день!
— Никто не заставляет тебя с ним ссориться, — пожал я плечами, наливая себе кваса, а Жаку вина. — Просто мне бы не хотелось, чтобы Ульбург был захвачен из-за того, что комендант города был убит за ме…
— Ну, комендант, ты хватил! — обиженно прогудел один из стариканов-великанов, лысый, как детская попка, зато — с клеймом на лбу: — Чего тут сложного-то? Тут разобраться — как два пальца обмочить. Шур…
— Состоять в дружине его сиятельства — высокая честь. А торговать собственным мясом — это, это… — не нашел он нужных слов.
Городская стража, как правило, после увлекательного действа (тычков и выворачивания карманов) либо отпускала нас восвояси, либо, если студиозо плохо стояли на ногах, сдавала нас с рук на руки универс…
— Горячую воду принесут через минуту, можете раздеваться. Если угодно, грязное белье отдадут прачке. Однако, — поспешно добавила хозяйка, — услуги моей служанки обойдутся дешевле. Городские прачки бе…
— Как угодно вашему высочеству, — покладисто отвечал я.
— Говорят, излишнее знание вредно для здоровья, — туманно изрек я.
Латник, гордый оказанный доверием, уже предвкушал, как красиво он будет смотреться верхом перед местными девицами. Гневко думал иначе… Ну не понравился ему парень, что же тут делать? Зачем же его рон…
Фрау Ута не стала охать и причитать, а сразу же принесла тазик с теплой водой, чистое полотно и склянку.
Когда выводил коня, ко мне подошел слуга. Кажется, один из псарей, которых я обидел.
— Не помню… — развел руками старшина. — Хоть убейте, не помню.
— Которые, как и вы, живут в графском замке и состоят в его личной дружине. Интересно — за чей же счет?
— Ну… — задумалась фрейлейн. — По молодости, по глупости. Кроме девственности, нам терять было нечего, да и ее не жалко — бесприданницы. Теперь, правда, остепенились.
— Ну, чего смотришь, воду неси! — крикнул я.
— Не получается… — виновато отозвался один из парней. — Вороток тугой…
Гневко стоял и нервно переступал с ноги на ногу. Подсветив факелом, я увидел, что у гнедого располосовано плечо… Под ним, в черной лужице, лежал Вилли с перерубленным горлом.
— Ну, делом занят! — похвалил я кота. — Значит, всех окрестных кошек успел «огулять».
— Мостовые возьми, — бросил я парню его законный фартинг.
— Я так и думал, — удовлетворенно сказал Штумпф, пытаясь откинуться на спинку, но, вспомнив, что у табурета ее нет, подобрался. — Я много лет занимался генеалогией… Особенно родословными правящих сем…
— Так что же делать? — не отставал Кауфман. — Может быть, вы разрешите открыть ворота? Не сегодня, разумеется, а послезавтра. Когда похороны закончатся — закроем их обратно. А? — просительно уставилс…
— А где связь с герцогом Фалькенштайном? — почти натурально удивился я.
Это тоже подарок, с которым меня связывает странная история. Возможно, когда-нибудь, если доживу до старости и сяду за мемуары (неслыханное дело — мемуары наемника!), расскажу.
Я не стал беспокоить Гневко, хрупающего овес. Пусть отдохнет. А знакомиться с новым городом лучше на своих ногах.
Вставать с утра не хотелось. Можно бы устроить себе выходной, но сегодня был важный день — оружейники должны были представить на наш суд арбалеты. Члены Совета, участвующие в приемке, делали умный ви…
— Тащить… — хмыкнул я. — Он вас сам утащит… Ваша задача — узнать, кто отсутствовал, и доложить мне. Понятно? Теперь, где наша «летучая команда»?
Говорят, в Лютеции стало модным рядиться клошаром, а предприимчивые лавочники уже наладили выпуск драных штанов и залатанных туник, которые стоили дороже целых…
— У-у-у! — завыли мы с гнедым в один голос.
— Дурачок, как ты не понимаешь? В случае беременности я не имею права рисковать ребенком. Значит, муж запретит мне ездить на охоту.
Следующие недели я почти не ночевал в номере. К огорчению фрау Уты, я и днем бывал реже, чем следовало приличному постояльцу на полном пансионе, половину платы за который должен внести город. Однажды…
Боя не получилось. Барон посмотрел, как его люди (судя по виду — не самые неумелые!) приходят в себя, отвернулся, делая вид, что меня вообще не существует.
— Да по хрен, что ты не знал! Ты жопой должен чувствовать, что их сиятельство сюда едут! И чтобы к его приезду и духу мужицкого не было…
— Собственно говоря, господин Заркаль прав. Но, раз уж вы пришли, сообщите, какое у вас дело?
— Вы скажете, что вы и ваши друзья были пьяны? Ну и что? Это, скажу я вам, вовсе не повод избежать наказания.
— Я так и думал, — удовлетворенно произнес Лабстерман. — И сколько, вы считаете, следует платить вашей дружине?
— Разумеется… — улыбнулся я. — Увидеть — да, можете.
Я чуть не взвыл от злости. Но, прикинув, что дамочка старалась за двоих, решил, что денежки она отработала честно. Ну а еще двадцать монет можно посчитать за подарок…
— Смысла не вижу, — пожал я плечами. — Смола, пока с башни летит, чуть теплая будет…
— Постой-ка, — остановил я парня, крепко взяв его за плечо: — Ты что, боишься?
— Это точно! Такого, как я, еще надо поискать…
Убить четверых крепких парней так, что они не успели ни крикнуть, ни позвать на помощь, способен не каждый. Возможно, мне бы удалось. Хотя не знаю…
— Мне, между прочем, пришлось нюхать, — с укоризной сообщил принц, а потом не выдержал и расхохотался: — Они от запаха неделю избавиться не могли.
В караулке ничего не изменилось, за исключением того, что мальчишки не устояли перед соблазном… Теперь, разрядив арбалеты, они неумело орудовали «козьими ножками» и сопели, пытаясь натянуть тугие тет…
— Капитан, а зачем зятю бургомистра было предавать? Что бы он получил у герцога? Деньги? У бургомистра их больше. Титул?
— Вот примерно так… — сказал я, бросая парню штаны. — Носи, пока я добрый…
— Лучше скажите, что стало с моим конем? — перебил я разглагольствования Лабстермана.
— А вы собираетесь похвастать сестре? — поразился я.
— Ты — наемник? — надменно поинтересовался рыцарь.
«А ведь барон этот ничем не лучше разбойника, — грустно подумал я. — Не понимает, что рано или поздно его же собственные вилланы за вилы схватятся. Сначала дружинников укокошат, а потом и до него доб…
— За ухо… — попытался пошутить Эдди, но взвыл.
— Да так, когда чем… — неопределенно протянул мальчишка. — Только, — поспешно добавил он, — мы не в городе…
— И когда вы обнаружили, что капитан прав? — поинтересовался я.
— Эт-то, ик, я уже слышал. Наемники т-такие не б-бывают…
— Откровенно говоря, не знаю, — честно ответил я. — Не хвастаюсь, ваша светлость, но мне эта участь будет вряд ли грозить. Чтобы добраться до той особы, которую охраняю я, нужно прежде всего убить ме…
— Не боитесь отдать сестренку за наемника?
Хозяйка не то караулила под дверью, не то умела читать мысли, но сразу же появилась с кувшином, тазиком и всем прочим, потребным для умывания.
— Абсолютно с вами согласен, — склонил я голову перед ее обстоятельностью. — Но понимаете ли… Например, вчера, когда я собирался идти на ужин, обнаружил, что кузнецы, должные починить цепь, поднимающ…
— Вас послушать, так все женщины — ангелы, — хмыкнул я. — Откуда же берутся рогатые мужья?
Чтобы привести в себя господина, мне понадобилось вылить на него несколько ведер воды, увеличив свой счет перед фрау Утой. Хотя за это можно заплатить из «трофейного» кошелька.
Занятый обсасыванием ножки, выловленной из бульона, я только неопределенно повел плечом.
— Подожди, — остановил я друга. — Пусть твои парни делом занимаются… Эдди! — позвал я, не напрягая голос, потому что знал — мой адъютант ошивается где-нибудь поблизости. И точно, мальчишка тут же ока…
Лучников было мало. Да и откуда им взяться? Ладно, что хоть кого-то удалось найти, — десяток ульбургцев, сохранивших прадедовские луки (как их мыши не съели?), и столько же пришлых, кто возжелал нам …
— Посмотрим… — уклончиво сказал я. — Может, отпущу, а может — в плен возьму. Ты что рассказывать будешь?
— Понятно, господин колонель. Больше такого не повторится!
— А муж? — полюбопытствовал я. — Как он к этому отнесся?
— Господин инспектор, да за что же нас наказывать-то? — возмущенно выкрикнул я.
— Значит, говоришь, без тебя этого хода не найти?
— Хорошо, — прикрыл Лабстерман глаза. — Пусть будет по-вашему. Деньги принесут прямо сейчас. А что до повестки дня… Мы решали вопрос — сдавать ли город герцогу Фалькенштайну или нет.
— Не переживай, — успокоил я мужика, кромсая мясо на кусочки, а каравай на ломти. — Просто — не пью.
— Ваше высочество, а что мне оставалось делать? Сидеть и слушать?
— И вы вместе со всеми держали барабан, пока рабочие не укрепили его, а кузнецы не заклепали цепь? — уточнила фрау, поразив меня осведомленностью.
— Н-ну, полной гарантии, конечно же, нет. Только не думаю, что кто-то из моих ребятишек пойдет об этом рассказывать.
— Можем сделать… по два арбалета в день. Только…
— Что скажете, Артакс? — выдавил бургомистр, зачарованно глядя на тела, прикрытые рогожей.
— Ладно, щенок, — хмуро пообещал чернявый, засовывая меч в ножны: — Я тебе еще это припомню…
Проезжая мимо «богадельни» Жака, где жили отставные нищие, ушедшие на покой воры и увечные душегубы, умудрившиеся избежать встречи с виселицей, не удержался, чтобы не навестить старичков, спасших наш…
— Бр-рр-ль, — прополоскал я горло, а потом, выплюнув воду на землю, заметил: — Насчет быдла — это ты правильно сказал.
«Бешеный крест», как обозвали награду остряки (им, наверное, тоже хотелось украсить себя железякой, но — обломилось!) изготавливался из настоящего, первосортного железа, обошедшегося казне в ломаный …
Я посмотрел на капитана чуть внимательней. А он непрост… И барон был далеко не дурак — понимал, что если один наемник не боится целой дружины, то это что-то да значит. Еще чуть-чуть, и мы бы мирно ра…
— Капитан стражи прекрасный воин, — покачал головой старик. — Он идеально справляется с охраной порядка, с наблюдением за приезжими купцами, с патрулированием улиц. Но Густав не участвовал в обороне …
Человек пять бандитского вида возжелали пойти на штурм дверей. Имея опыт пребывания в закрытом помещении (видимо, тюремный) и ножи, решили взять в заложники сержанта… Дальше намерений у них не пошло.…
— Чего его искать? — хмыкнул Жак. — Когда старшиной стал, то просто попросил, чтобы его ко мне привезли. Привезли. Я с ним по справедливости поступил. Он меня обокрал — ну я у него деньги и товары за…
— А потом мы расчувствуемся, — в тон ему продолжил я. — И за спасение своего города вы надбавите талеров сто к моему жалованью!
Получив затрещину, мужик покатился по земле. Перевернувшись пару раз, он вспахал носом землю и замер, притворившись мертвым. Ну точь-в-точь как жук, которого поймали мальчишки. Хм, будто бы я не знаю…
— Благодарю вас, ваше высочество, — поклонился я. — Вы мне тоже.
— Хе-хе-хе! — засмеялся гоблин мелким смешком, непривычным для такого крупного тела.
— Артакс, наемник. Людей твоих я не бил, а поучил хорошим манерам, — почтительно ответил я на оба вопроса.
На следующий день на работу пришли не только отряженные гильдиями подмастерья, но и другой люд. Ладно, если бы это были подопечные старшины нищих, но зловонную жижу черпали и солидные бюргеры… К вече…
Конечно, со всей армией принца мой полк тяжелой пехоты не справится, но раскурочить рыцарскую конницу он мог бы вполне.
Вероятно, первым погиб сержант, в которого бросили клинок. Латники, шедшие сзади, растерялись, а убийца, воспользовавшись смятением, выхватил меч и зарубил их. Странно только, что никто из стражников…
Лучшими друзьями герцогини числились егеря и доезжачие, а лучшим подарком она считала не драгоценности, а новое навершие для охотничьей рогатины или италийский арбалет с роговым прикладом и стальной …
Рыцари таранным ударом выбили вражескую пехоту, а наш левый фланг пошел вперед, вытесняя противника с поля боя.
— Я, наемник, командую копьем из двадцати всадников, которые являются потомками древних родов, — надменно изрек толстяк. — Не чета таким, как ты…
— Потому и жив, что язык за зубами умею держать, — усмехнулся Вульф.
— А что, в округе жеребцов нет? — полюбопытствовал я.
«Почудилось!» — решил я, но впечатление не проходило. Покопавшись в карманах, нашел медяк, которым побрезговали стражники, и начертил под потолком несколько линий… Мне вдруг вспомнились россказни об …
— Господин бургомистр… — начал я злиться, не понимая, что же он от меня хочет. — Кажется, мы с вами уже обсудили этот вопрос.
— За крысами? — удивился старшина. — А чего за ними смотреть? Пойди к любой помойке и смотри сколько влезет. Хотя… — прикинул он, — если ты настаиваешь, то приставлю.
— А что — зять? — удивился герр Лабстерман. — Мой зять — старшина гильдии суконщиков и член Городского Совета. Мы уже говорили с вами, что члены Совета не обязаны находиться на стенах. Для общего рук…
Я поцеловал ее в одну ямочку на щечке, во вторую и, не успев даже добраться до губ, понял, что уже лежу между ее ног.
Гнедой выжидал, пока я добегу до него, а потом отскакивал. Или, дождавшись, начинал крутиться на одном месте, не позволяя закинуть седло на спину. Словом — издевался, как мог.
— Я?! — вытаращил на меня глаза старшина нищих. — Это где же такое видано, чтобы воры и нищие охраняли порядок?
— Верно, вы желаете вызвать меня на дуэль? — поинтересовался я и, улыбнувшись, заметил: — Увы, дуэли на время войны запрещены. Приказ принца. Если хотите — просите разрешения у его высочества.
— Ну пошли, — тронул меня за плечо сержант.
— Ишь, разбойник! — восхитился я. — Пожалуй, надо быть готовым, что он придет выяснять отношения со мной.
— Вы знаете эту историю? — удивился Лабстерман.
— Кто говорит — сто золотых монет, а кто — тысячу. Но мне думается, слухи преувеличенны, и вы нашли не больше десяти, — авторитетно изрек Лабстерман.
Это было непросто. Вначале — пробить шурф, чтобы вода залила подземный ход именно тогда, когда он будет заполнен противником, пребывавшим в полной уверенности, что его появление станет для нас сюрпри…
— Вот, они самые, — кивнул я и подвел итог: — Стало быть, разведку мы провели успешно. Теперь можно и обратно. Кстати, дельце тут одно есть. Нужно доспехи продать… Выручка — пополам.
— Вот так… — растерянно сказал я, не зная, что говорить дальше. Может, сегодня я жив-то лишь потому, что когда-то нечаянно сделал доброе дело? Тогда, возможно, я еще не совсем безнадежен?
— Молодцы! — от всей души похвалил я стариков, на что они что-то нестройно пробубнили.
— Ну ладно, — вздохнул я, осматривая троицу.
— Когда это я над ними издевался? — удивился я.
Раз все в порядке, можно вернуться в номер. Там ожидал накрытый стол — тушеная капуста с мясом, ветчина со слезой, шпинат со спаржей, а также сыр — с плесенью и без оной. Был подан кувшин с водой и ч…
Мне вдруг стало так смешно. Вспомнил, что большинство наемников, в отличие от «псов войны», не бродят по дорогам, выискивая пропитание, а имеют собственный дом, воспитывают детей, по воскресным дням …
— Стараюсь, — буркнул я, прислушиваясь, как бритва скребет щетину на моем черепе.
— С покойниками? — удивленно переспросил я. — С какими?
— Господин Будр, почему вы не выполнили приказ? Где бочки со смолой?
— Держи, — протянул я парню кошелек. — Тут пятьдесят. Еще двести, если все удастся. Вернешься, похороню за свой счет. А теперь — слушай…
— Постараемся, — заверил я. — Но имейте в виду, ваш зять опасен!
— Знаю! — усмехнулся я. — Кто же за «пса войны» выкуп положит? А если и положит, так ты до старости служить будешь за хлеб и воду. За Ульбург воевать пойдешь?
Пожар потушили быстро — выкинули на улицу дымные факелы (один из секретов наемника, что вводят в заблуждение врагов не одну сотню лет!) да затоптали их — и всё. Теперь стоило пробежаться по дому, что…
— Талер, — быстро ответил селянин. Как-то подозрительно быстро.
«Какая сволочь осмеливается орать, когда МНЕ плохо? Причем ТАК ПЛОХО…» — попытался я приподнять голову, но не смог. Больше всего мне хотелось умереть. На худой конец — выпить кружку пива. Ладно, сейч…
Ну и ну! А ведь при первой встрече он об этом промолчал…
— Когда вы умудрились сделать из городских пентюхов боеспособный отряд!
— Ну это ты, рыцарь, загнул! — обиженно проговорил мужик, переходя на «ты». — Таких и цен-то в округе нет! Да за такие деньги я четырех жеребцов найду. Или — ежели на торг поехать — так и самого коня…
Побродил по улицам, заедая впечатления лепешкой с сыром, решил, что пора возвращаться. Верно, вода уже не просто нагрелась, а закипела.
— Беги к Бруно и скажи, чтобы вел отряд к ратуше! — приказал я, облачаясь в панцирь и надевая шлем. Воевать с бургомистрами я не собирался, но все же…
— Одежду? — посмотрел герр Лабстерман на сверток. — Зачем? Я и так вижу, что это одежда моего зятя. Пусть мальчик отнесет ее туда, откуда взял. Только… — замешкался бургомистр, — мне не хотелось бы, …
Сидя на четвереньках, я с трудом огляделся — везде стояли, сидели и блевали человекоподобные существа. Откуда-то, из неимоверной высоты, с брезгливой ухмылкой на нас взирал мужик в форме королевских …
— Господин Эрхард, — сказал второй бургомистр официальным тоном, — ваши обвинения абсолютно беспочвенны. Мы понимаем, что вы не очень любите господина Артакса, которого герр Лабстерман пригласил возг…
— Мы изрядно потратились, закупая оружие. Ну то, что у нас в возах, — пояснил он. — Вас устроит, если я выдам аванс в сто талеров и выпишу заемное письмо от имени ратуши? — спросил он, пытаясь отвест…
Я вяло покачал головой и поднялся наверх, в свой номер. Ута, стелившая постель, пыталась о чем-то спрашивать (кажется, все о том же — как быть и что делать?), но я был уже не в силах отвечать — засну…
— Почему пятьсот? — прервал молчание Лабстерман.
— Да скажу я, все скажу. Что ты хочешь узнать? — завопил Кольрабстен.
Охотник засопел и принялся проверять одежду — не жмет ли.
— Барри, кто еще про подземный ход знает?
— Не помешаю? — вежливо поинтересовался я, заходя следом.
Епарх Восточной империи Прокопий Зарий был прав. Зачем убивать человека в подвале, пачкать там все кровью, а потом вытаскивать тело во двор?
— А зачем? — невозмутимо сказал Оглобля, выковыривая пробку и делая глоток. — Я ведь тоже не знал, будет осада или — нет. Теперь вот и говорю.
Пока я рассказывал, Жак мрачнел все больше и больше. Под конец, выпив остатки вина, длинно и вычурно выругался…
— Надеюсь, ты его не убил? — с беспокойством уточнил я.
— Нет слов… — покачал я головой. — Тебе бы в тайной полиции служить.
Пока я «беседовал» с городскими стражниками, подбежала моя молодежь, ведомая Бруно.
Я пробежался по улице, а что толку? Сейчас убийца забился в какую-нибудь щель и сидит там, дожидаясь утра. Или — наблюдает за нами…
— Прочти, — протянул мне Отто Уррийский грамоту, сработанную в типографии.
— Боюсь, — честно призналась она. — Боюсь, что тебе не придется никого убивать, потому что посетители разбегутся от одного твоего вида… Недавно один купец из Гременя, наш старый клиент, узнав, что в …
— За тех, кто лежит на речном дне и похоронен в придорожных канавах! — поднял я свой бокал.
От затрещины, которую я с удовольствием закатил герцогине, она, герцогиня, отлетела в сторону и, врезавшись в куст, осела на землю…
— Нищие! — выпалил мой лейтенант Густав, появившийся на смотровой площадке.
Я удивился не тому, что меня сравнили с великаном. Поразило другое — скорость распространения слухов! Мужики не могли приехать в трактир раньше меня! Наверное, прав тот мудрец, у которого я когда-то …
— А те, кто копарей… откапывал и ход чистил, не расскажут? — недоверчиво хмыкнул я.
— Вот, ваше сиятельство, — испуганно затараторил он. — Тут ровно на четыре талера…
— Что со мной-то делать будешь? — поинтересовался Пауль. — В плен возьмешь? Только… — вздохнул парень. — Я тебе честно скажу — выкупа за меня не дадут.
— Ну мне все равно. Хоть комиций, хоть бургомистр, лишь бы деньги платил, — покладисто согласился я. — Но вы не пришли бы лично за первым попавшимся наемником. Значит, нужны не мечники с арбалетчикам…
Правда, в коллекции есть такие награды, что не постыдился бы иной герцог. Чего стоит «Башня и крест»! Конечно, в материальном воплощении он ни тоффеля не стоит, хотя и весит добрых три фунта.
— Вот, стало быть… — задумался я, не зная с чего и начинать. Но потом сообразил: — О герцоге Фалькенштайне тебе что-нибудь известно? Ну не то, что знают бургомистры, а что-нибудь еще? Например — не б…
— И много я нашел? — полюбопытствовал я, сдерживая хохот.
— Вы, господин Артакс, сказали «женился бы», — тщательно взвешивая слова, проговорила она. — Что означает, подразумевали — не могу или не хочу жениться. Так?
Я с огромным удовольствием обошелся бы без харчевен, но своего дома у меня нет, поэтому в основном приходится кормиться небритыми курами, недожаренной свининой или давиться старой бараниной. А хуже в…
В самых расстроенных чувствах мы вернулись к воротам. Я не стал ругаться, когда увидел, что у парней бутылки с вином.
— Вот, господин рыцарь, мы и пришли, — послышался бойкий говорок пейзанина. — А это — лошадка моя, Снежинкой звать. Красавица!
— Четверть? — удивился я. — А разве в талере не сто фартингов?
Главный лудильщик поспешно оставил камень и рысью ринулся ко мне, потирая поясницу.
— Интересно, как складываются судьбы. А если бы… — задумался магистр.
Когда я поднялся и стал поправлять одежду, она еще лежала в постели и томно потягивалась. Но долго разнеживаться не позволил стук в дверь.
— Знал бы я, что тут в чести безродные наемники, не привел бы к Эзелю свой отряд, — грустно сообщил рыцарь.
— Господин Артакс, проблема вот в чем, — заторопился третий бургомистр. — Когда могильщики вырыли яму, то обнаружили, что в ней вода. — Предупреждая мою реплику о том, что на многих кладбищах вода, и…
Еще бы! Эти парни сражались на стенах чаще других. И у них не было семей.
— Чаво? — переспросил меня латник, отставляя алебарду и приставляя к уху ладонь: — Громче говори! Ниче не слышу…
Чаще всего наемников сравнивают со шлюхами. В последнее время я даже морду за такое сравнение не бил. Смысл?
Гневко виновато застриг ушами — мол, у тебя и так дел было…
Как тут не понять, если у меня на плечах лежат руки его сотоварищей?
Вокруг меня столпился народ, а монета пошла по рукам. Золотой оглядывали, ощупывали и даже пробовали на зуб. Налюбовавшись, горожане бросились черпать зловонную грязь так ретиво, что теперь не требов…
— Хе-хе! — заблеял детина и повторил жест.
— Да какой там лаз?! Брешет, дура. Ей вчера померещилось, что я ее муженька звал тоннель проверить. А к колодкам ей не привыкать — она, почитай, раз в месяц там сидит…
Спросил так, как будто не сомневался в ответе. Да и странно, если бы старшина нищих и местный король воров не приставил ко мне соглядаев.
— Значит, так, — обратился я к моим бандитам. — Мне нужен кто-нибудь, кто живет в палатке под значком.
— Ладно, пока отдыхай. К кузнецу позже сходим.
— Ну и что? Теплая, холодная… Обожжет или нет, но зато — страшно! Надо котел поставить и смолы притащить!
— А что я должен был сделать? Позволить себя избить? Или затравить себя борзыми?
— Это понятно. Но от чахотки ты забесплатно помрешь, а если дело сделаешь, то денег получишь. Только умереть тебе… — сделал я паузу, посмотрев Кястасу в глаза.
— Как говорят, если муж рогат, то он сам в этом и виноват. Значит, нужно стараться в супружеской постели…
Я бы не возражал. Но муж не поймет… К счастью, неподалеку отыскалась лужица. Но не обошлось без потерь, потому что один из швов все-таки лопнул.
— Сегодня будем брать крепость… Условную крепость, — уточнил я. — Одна команда будет ее брать, а другая — охранять. На первый-второй — рассчитайсь!
— Ладно, — отмахнулся я от его бесстыжей морды. — Я и пешком могу! — Переведя взгляд от коня к бургомистру попросил: — Покажите мне ближайшую гостиницу. Лучше, если она будет недалеко от главных воро…
— А ты ему пока не говори, — лживо предложил я, морщась от боли и злясь, что пропустил очевидный удар.
— Мужик, а ты почему не пьешь? — хохотнул здоровенный парень, без разрешения подсаживаясь ко мне. — Ты больной?
Когда я запрыгивал в седло, здоровяк зашевелился. Вот уж точно, посмотришь на такое страшилище — хоть книгу о великанах сочиняй!
— Вот видишь, господин рыцарь, какая красавица?! — горделиво сказал селянин, любуясь на свою э-э… кобылку.
Один из стрелков, увлекшись, выставился в амбразуре и немедленно получил стрелу в глаз. Хорошо, что был убит сразу. Наблюдать за муками раненого, оказывать помощь — куда хуже, чем просто смотреть на …
Жеребец пристыженно застриг ушами, мотнул гривой: «Ну прости, прости, не знал я…»
Но в город нас отпускали только раз в месяц. В остальные выходные предполагалось отдыхать не отходя от казармы. Мои сослуживцы тратили это время на сон, на посиделки с кувшином вина, на бесконечные р…
— Вот, значит, как… — удивленно воззрился я на парнишку. — Значит, воевать тебе не страшно, а поговорить с одноногим нищим — страшно?
Вот и тут: ну поселился у моста охранник. Ну подумаешь, здоровый. И что? А все заладили: «гоблин», «гоблин»…
— Господин комендант, наконец-то вы пришли! — радостно выпалил Гонкур, с опаской посматривая на нищих: — Представляете, какой-то одноногий бродяга наорал на меня и приказал камни таскать. А мы…
Вот те раз! А на вид — вроде бы нормальный мужик. Одет, хоть и просто, но чисто. Опять-таки — в сапогах, а не в постолах. Выглядит как приличный зажиточный крестьянин. Хотя видывал я и герцогов спяти…
— Так нельзя. Я не могу брать плату за то, чем не пользуется клиент.
— Что делать, кэп? — спросил Правый, понурив голову. — Хозяин с нас шкуру сдерет…
— Это мне из королей да в министры? Нет, я бы к тебе не пошел. Ну, когда тебе старика привести?
— Думаешь, до штурма остался лишь месяц? — заинтересовался Жак.
Присев у ног первого епарха, я придвинул к себе подставку с факелом и, достав маленький кинжал, принялся делать маникюр. Делал не спеша, старательно, любуясь каждым выровненным ногтем.
— А кто же ее не слышал? Правда, людская молва сообщала, что насильника все-таки затравили.
«Которая?» — прищурился наглец. Дескать, много их было, где ж упомнить-то всех…
— Странно… — хмыкнул я. — Гневко у меня тот еще разбойник, но лягать ни с того ни с сего человека, который пришел сделать полезное дело… Очень странно.
— Кэп, что дальше? — поинтересовался один из спутников. — Хозяин сказал, что тебе нужен пленный. Говори, какой нужен. Любого доставим в лучшем виде!
— Если только чокнуться, — хмыкнул я, принимая чарку. — За победу!
— Просто, — пожал он плечами. — Конь, он все понимает и все помнит. Если бы ты ударил за что-то, он бы не сердился…
Надо бы еще дать денег семьям тех парней, что погибли, и оставить запас для тех, кому еще суждено погибнуть…
— Не рановато тебя в рыцари посвятили? — поинтересовался я, заметив, что парень пришел в себя.
Мне ужасно не хотелось огорчать принца. Но иногда приходится говорить «нет», когда следует сказать «да». Что делать?
Кажется, до меня стало доходить. Действительно, вчера (или — раньше?) мы сбрасывали чего-то откуда-то… Помнится, было ужасно смешно…
Мышки-норушки — сестренки-служанки — успели привести в порядок мою одежду и обувь, сумев очистить ее от грязи и крови. Даже кираса выглядела празднично. Золой они ее начистили, что ли?
— Было еще кое-что, — признался я. — Вы слишком поспешно убили своего зятя. Конечно, он был редкостным болваном, раз отдал окровавленную одежду городской прачке. Но и вы сплоховали…
— Если не будете мыться, то в следующий раз будете спать на грязном белье, — мстительно пообещала фрау, вытаскивая из кармана передника бритву.
Благодаря стараниям Жака, я был одет как крестьянин-батрак или захудалый ремесленник. Короткий засаленный камзол, длинные штаны и драная войлочная шапка не выглядели достойной добычей.
— Артакс прав, — вмешался вдруг чернобородый старшина кузнецов. — Деньги нужно дать. И еще, господин Лабстерман взял на себя слишком много власти…
После обедов, которые я позволял себе, еда выглядела скудновато. После еды потянуло в сон, а когда проснулся, показалось, что потолок камеры стал ниже.
— А караул? — поинтересовался мальчишка, приготовившись бежать.
— Сейчас, господин Артакс, будет немножко больно… Потерпите, — нежно ворковала она, помогая снимать куртку и рубашку.
Чувствовалось, что парни умеют драться как единое целое. Но их ошибка была в том, что бой шел не в чистом поле, а между парапетами… Тесно! В тот миг, когда три клинка устремились в мое бренное тело, …
С тех самых пор и до сей поры у меня нет ни плетки, ни шпор… А с Гневко мы обходимся уздечкой без мундштука.
— В таком случае, господа, — слегка поклонился я. — Будем считать, что я получил от первых лиц города официальное приглашение участвовать в заседании Городского Совета. Итак, я готов выслушать ваши с…
— Понятно, — прервал меня принц. — Вайс написал, что направляет ко мне отряд рыцарей. Правда, он не сообщал, что командир копья — редкостный кретин. Памбург — сдайте командование своему лейтенанту.
— Своих людей могу наказывать только я! — веско изрек барон. — А не всякая шваль, что бродит по дорогам. Понял?
В таверне я сразу же попал в растопыренные руки хозяина, который торжественно провел меня через зал, набитый горожанами. При моем появлении народ притих, уважительно перешептываясь.
— Нет уж, — засмеялся я. — Я возьму лучшую по ее обычной цене. А плату буду вносить еженедельно.
— Т-ты д-маш, шта е-ешшли с мчом, то шшразу и — ррыць? Ккой тгы ррыцрь, если не пёшь… Не увжаешь, з-нначчится тех, к-тто ттаких кка-к тты кормммит!
— Секунд-майор… Объясняю для особо э-э… умных. Младший по званию, перед тем как задать вопрос старшему, должен испросить разрешения. Усвоили? У вас плохое зрение? Или вы не разбираетесь в званиях? — …
Две служанки не первой молодости (но далеко не старые!) притащили ушаты с горячей водой и помогли смешать воду, а потом дружно накинулись на мое бренное тело, пытаясь отмыть его добела.
Сержант пожал плечами и уселся на табурет, показывая своим видом, что долго ждать он не намерен…
«Королевский талер… — вспомнил вдруг я. — Мать твою, влип!»
Я перекинул щит на грудь, раздумывая — запрыгнуть ли в седло и прорываться без боя (а проще говоря — удрать!) или немножко повоевать? Разумеется, пятнадцать всадников — это сила, но… Большинство друж…
— Сержант, — подозвал я долговязого парня, имя которого постоянно забывал. — Возьми трех человек, перекройте улицу. Всех, кто попытается пройти, — задерживать. Если окажут сопротивление — убить на ме…
Никому не было дела до трех мужчин, одетых в испачканную одежду, и мы без хлопот миновали пепелище и вышли на берег реки, где расположился вражеский стан.
— Сколько народу в гостинице? — спросил я.
— Ты, дяденька, с Лексусом дела какие-то ведешь? — поинтересовался молодой и конопатый латник, пялясь на непритязательную одежду странного нищего.
— Все не так просто… Вам известно, что стало с городом Таубургом? — спросил старик. — Нет? Я вам расскажу. В один из летних дней к его воротам подъехал герцог Фалькенштайн с войском, разумеется, а не…
Начало осады — самое паршивое время. Еще ничего толком не известно, но все уже начинают дергать главного воинского начальника — что делать и как быть? Продержимся или лучше сразу сдаваться?
— Завтра я размечу участки, которые нужно копать. И завтра же я хочу видеть всех людей, которых дадут гильдии.
С убитых сняли три меча, три кинжала, штук семь метательных ножей. Командир патруля протянул еще и три кошелька.
— Воля ваша, — поклонился я как можно ниже и пытаясь сделать вид, что стараюсь унять нервную дрожь… — Тут ведь либо выдадите, либо — не выдадите…
— А герцог нас все равно захватит, как только о подземном ходе узнает…
Опытный Жак не спешил. Дождался, пока к куртине приставят сразу десяток лестниц, и только потом выстрелил. Одна из лестниц сложилась пополам, а ее обломки вместе с солдатами полетели вниз, на головы …
— А насколько серьезны его прегрешения? — спросил я. — Чем мог простой крестьянин так досадить Фалькенштайну?
— За вещами? — равнодушно спросила она. Слишком равнодушно.
— Меня это совершенно не волнует! Если убили коня — будь добр, упряжь с него сними и подковы сорви. А все, что ты у императора получил, изволь отдать! Либо — плати деньги в казну! У меня все четко, п…
— И потому еще, что это не поможет мне выйти из каземата, — добавил я, показывая на прутья решетки, сквозь которые были видны двое парней с арбалетами. — Если я вас убью — они будут стрелять.
— Вы не ответили на вопрос, — прервал я молчание. — Я спросил — от имени кого вы пришли?
— Господин рыцарь… — робко спросил незнакомый голос. — Простите, если разбудил… Дело у меня к вам…
Мы, ускоряя бег, со всего маха врезались в первый ряд кавалерии, выдавливая ее вперед. Передовые всадники пытались сдержать коней, а задние, налетая на своих, сбивались в кучу. А если кому-то из коче…
Расседлав Гневко, вытащил из сумки пригоршню черных сухарей, грустно вздохнул и протянул гнедому. Жеребец с жалостью посмотрел на меня и, помотав головой, ушел в одуванчики.
— Объяснитесь! — каркнул первый бургомистр так, что даже мне стало не по себе.
— Все ясно. — Я кивнул своим латникам на Гонкура: — Повесить!
— Пшел обратно, — рыкнул сержант, отпихивая несчастного.
— А почему кобель, да еще и серый? — усмехнулся я.
— Ты болван! — злобно выкрикнула герцогиня и пнула меня в то самое место, которым так дорожит любой мужчина.
— За них сейчас много дадут, — уверенно сказал Правый, осматривая железо. — Слышал, как кузнец жаловался, что железа у него с гулькин хрен осталось, а заказов — булкина туча!
— Да, но Брюменское соглашение, по которому вольные города должны помогать друг другу… — начал Кауфман.
— Почему не скажу? — удивился я и многозначительно сообщил: — Тоннель идет из города за городские стены…
— Судьбы, как и история, не имеют сослагательного наклонения… — усмехнулся я и процитировал любимую фразу моего профессора истории: — «Нельзя рассуждать о том, что бы было, если бы было…»
— Щит наемника должен быть гладким… — перебил я Жака, пытавшегося сказать что-то еще: — Давай-ка лучше о деле. Силы у герцога большие?
— Да мне вроде бы в шахте делать нечего, — пожал я плечами. — Мне бы по земле как-нибудь.
— Есть такая ферма? — обернулся рыцарь к одному из солдат, на что тот лишь пожал плечами — может, есть, а может — нет…
— Ну а теперь расскажи, как было дело, — проводив взглядом супругу, приказал мне герцог.
— А что мы такого увидели? — посмотрел Левый на Правого, а потом до него дошло: — Лестницы!
«И дураком к тому же… — мысленно добавил я. — Кто же отдает прачке окровавленное платье?»
— Правда, что ваш зять начинал карьеру с самых низов? — поинтересовался я. — И он не коренной горожанин, а приезжий?
— Значит, мы с тобой соседи, — заключил я, на что получил уничижительный взгляд: «Какие соседи? Я — хозяин! А ты — мой постоялец. Должны же меня на что-то кормить!»
— И что, мне следовало молча слушать, как этот… бурдюк поливает меня грязью?
— Вы были правы, — выдавил, наконец, бургомистр. — Мой зять оказался изменником.
Честно, я хотел поморочить мальчишкам головы, довести их до слез, а потом простить. Придется прощать, а куда же я денусь? Мальчишки — славные! Но все-таки нужно же приучать их к дисциплине.
— Ну, Артакс, ну насмешил… — расхохоталась женщина. — Словно не знаешь, зачем женщина хочет мужчину?
— Круто! — не то похвалил, не то осудил меня Жак, который, оказывается, наблюдал за всей сценой.
Мне было смешно. Стоило ли говорить, что на подобные «раны» у нашего брата было не принято обращать внимания?
После короткого штурма мы ворвались в город и принялись выбивать уцелевших защитников из домов, прилегающих к центральной площади.
Трактир (он же постоялый двор) оказался там, где и положено, — в середине деревни, на пересечении улиц (они же проезжие дороги).
— Чем раньше — тем лучше. А еще, нет ли у тебя человечка, который ради семьи на все пойдет? Скажем, такого… — задумался я, пытаясь высказать на словах то, что мне нужно, — который бы ради жены там, д…
— Должность коменданта города. Он, кстати, называется Ульбург.
Ни мне, ни Гневко бугай крайне не понравился. Даже не из-за того, что был здоровым, а потому, что пахло от него… Не то — псиной, не то потом. Чего проще: сходи да помойся — вода-то рядом. Еще нам не …
— Немедленно отпустите ребенка! — закудахтала она, пытаясь вырвать мальчишку. — Вы ему ухо оторвете!
— Ее светлость просила передать вам подарок, — заявил псарь, запуская руку под плащ.
— Так у вас еще и монетный двор есть? — слегка поддразнил я фрау. (Этот монетный двор обошелся мне в двух лишних часовых, но что делать?)
— Ты знаешь одноногого Жака? — спросил я адъютанта.
— Однако, господин бургомистр! — восхитился я. — Теперь я буду думать, прежде чем рискну помериться с вами силами.
— Целиком и полностью! — обрадовался я. — И хорошо бы найти прачку. Но вначале покажите комнату, где можно оставить оружие и доспехи.
У них на мордах было крупными буквами написано все, что они обо мне думают и что им хочется со мной сделать.
— Я же тебе, комендант, сразу сказал — нужно газенк пробивать, а ты заладил — шурф, шурф, — самодовольно сказал маркшейдер. — Ты бы сказал бы еще — бремсберг.
— А-а! — с облегчением протянул сержант, давая отряду отмашку: — Разойтись.
— Таскайте камни, — посоветовал я обер-мастеру. — Иначе повешу рядом с Гонкуром.
— Я не стала бы навязывать себя в жены… — сглотнула Ута слезу. — И запретила бы сестрам говорить вам, что я хочу за вас замуж.
— Есть и второе… — улыбнулся принц. — Вы, Артакс, несмотря на вашу непомерную наглость, мне симпатичны.
— А меня никто и не спрашивал, кто я такой. Да и не рассчитывал, что обо мне вспомнят.
Около ратуши стояли два унылых стражника и переминался с ноги на ногу Густав.
Будь я один, оружейник послал бы подальше первогодка, пусть и с капральской нашивкой, но в присутствии сержанта-свидетеля он не осмелился заявить «что знать ничего не знает!», поэтому приковылял обра…
Любая улочка обязательно приведет на торговую площадь. Ульбург не исключение.
— Вы не забыли, что капитан городской стражи подчиняется магистрату? — усмехнулся бургомистр. — Разве не так?
Видимо, хотели сказать «рады стараться!», но помешали набитые рты. Или послали куда подальше, чтобы не мешал есть… Эти могут!
«Умел бы ты язык за зубами держать, был бы жив», — заключил я, укладывая тело на пол, рядом с пьяным Михелем, и вытаскивая нож.
— День добрый, господин Вульф, — поприветствовал я охотника. — Не иначе вы тут пир закатили…
— Надеюсь, у вас не будет неприятностей из-за меня?
— Ну, предположим, если мне придется дернуть ее за руку, сбить с ног, а то и выругать — это не будет преступлением?
— Можно укрепить оборону? — спросил латник.
— Так-так… — сообразил Жак. — Получается, что Фиц-рой — это только повод? И может статься, что парень действительно не при делах? Что, если герцогу просто нужен повод для нападения на город, который …
Если булочник служил в армии принца Эзельского, понятно, откуда он знал мое армейское звание.
— А это что? — обличительно сказал я, ткнув стенку, на которой вместе с волосками зацепились кусочки коросты: — Сама отвалилась? Теперь будешь со шрамами ходить, как я.
К вечеру мы выехали к небольшой речке и присмотрели местечко для отдыха. Было еще светло, поэтому я решил разобрать дорожную сумку: высыпал все содержимое на плащ и приступил к разбору реликвий.
— А чё интересного-то?! — вскинулся Левый. — Солдат вокруг навалом — конные, пешие. Пойдут всем скопом на город, так и будет нам всем большая жопа!
— Не могу… — понуро ответил секунд-майор. — Его сиятельство граф Вайс, мой сюзерен, выхлопотал для меня чин и приказал привести к его высочеству копье из двадцати воинов. А я должен сидеть рядом с на…
Когда мы с гнедым уезжали, за спиной еще долго были слышны матюги крестьянина и недовольные всхрапывания кобылки. Ей, бедняжке, предстояло превратиться из «невесты» в рабочую скотинку. А уж что будет…
— Почему? — изумленно вытаращился на меня старшина стеклодувов.
— Вынюхал? Вы, сударь, верно, спутали меня с собачкой, — холодно отозвался я.
Я усмехнулся и вылил воду рядом с ним. Думаю, через минуту-другую рыцарь сломается. Да он, вообще-то, уже сломан, просто ищет повод, чтобы выговориться. Надо помочь…
— Да я в тебе и не сомневался… Встанете возле второй башни. Ну та, под которой речка течет.
Лабстерман подошел к дверям. Когда они стали открываться, а я уже напрягся, чтобы сделать прыжок, — в щель просунулось еще одно арбалетное рыло.
— Что приказали? — вызверился я. — Приказали бросить пост и идти сюда? Кто посмел отдать приказ через мою голову? И почему ты исполнил чужой приказ?!
— М-да, вот, стало быть, как, — протянул я. — Теперь мне понятно, почему вы хотели сдать город. А какую роль вы отводили мне — ширмы? То есть вы, как первое лицо города, сделали все, что могли: закуп…
— Подобный обман не редкость, — перебил меня бургомистр. — Не он первый — не он последний. За это положен штраф в три талера. Если бы горожанами становились только те, кто не имеет пятен на репутации…
— Встанешь чуть сбоку и присмотришь за входом во двор. Зайдет чужой — бей! — проинструктировал я коня.
— Болван! Зачем подставился?! — орал я от отчаяния.
— Да кто такой Густав, чтобы я его слушал? Он всего лишь капитан городской стражи. Но он почему-то оказался прав… — скривился Лабстерман.
— В чем проблема? — сквозь зубы поинтересовался я, наблюдая печальное зрелище.
Членов Совета было меньше — кто-то погиб на стенах, кто-то был ранен. Ну про зятя бургомистра и старшину лудильщиков можно не вспоминать.
Фрау Ута принялась оглаживать мою спину, останавливаясь чуть ли не на каждой отметине.
Что-то мне подсказывало, что убийца свой. Потому и убил подельников, чтобы они его не выдали. Его или тех, кто за ним стоял… Даже закоренелый негодяй вроде меня не будет убивать ребенка просто так. С…
— Бывает, — хмыкнул я, решив простить старику хамство.
— Я не собираюсь ей докладывать! Будь вы женаты — другое дело! Я не легла бы в постель с человеком, имеющим законную жену, — твердо сказала Эльза. — Тем более, если она моя сестра… Я даже в молодости…
Победа была полной. Говорят, добрый король Руди хотел наградить меня золотыми шпорами и золотым поясом, но передумал. Какой-то доброхот (я даже догадываюсь, кто именно!) сумел убедить короля, что кап…
Стражники, а за ними и бюргеры принялись резво разбегаться по местам. Во дворе остались только те, кому положено было здесь находиться.
— Так уж и десяток? — не поверил лысый. — Как умудрился-то?
— А я уж думал, что вы их сжигали или съедали, — саркастически отметил я.
— Вы расскажите вначале, что делать нужно, — тогда и скажу, сколько это стоит, — решил поупорствовать парень.
— Кто знает. Вот ты, капитан, атаковал бы там, где не ждут. Верно? Может, и Франкенштайн такой же?
— Вот и я не видел и не слышал, — усмехнулся герцог. — И что ты мне скажешь? Выдам я тебя или нет?
Большинство собак и кошек, сбежавших от ужаса, не вернулись. Как оказалось — на свое счастье…
Такого парня я с удовольствием взял бы к себе лейтенантом. Но договор — вещь святая! Наемник, что переметнется не дослужив срока, долго не живет…
— Вы забыли добавить — господин, — заметил я. — Можно — господин комендант. Вам понятно?
— Чего мои люди не могли определить, так не могли. Они ж, понимаешь, не солдаты, а воры да убийцы. Но, судя по всему, тысяч пять.
— Артакс, вы с ума сошли? — проскрежетал бургомистр. — Подозревать честного горожанина, старшину суконщиков?! Да на каком основании?
— Ты и это знаешь? — удивился я, припоминая подробности «уговоров».
Меня привлекла колоритная фигура. Судя по живописным лохмотьям и деревянной ноге — нищий. Но слишком уж живописны были лохмотья, а из-под дыр засаленного плаща выглядывал камзол из бархата, что по ка…
Щетина, что на голове, что на щеках, — будь здоров!
— М-да, — помотал головой бургомистр. — Чует мое сердце, что, если мы продолжим разговор, выясним, что учились в одном университете. Ну, возможно, я окончил его лет на двадцать раньше.
Однако ж появление умелого и опытного (это я про себя!) бойца заметил и противник, и на меня ринулись трое.
— Так то за жеребца! — не унималась Ута. — От Гневко жеребята будут здоровые, а кто родится от тебя, неизвестно. Эх, надо было соглашаться!
— То есть? — нахмурился Лабстерман. — Поясните.
«Атакуют!» — пронеслось у меня в голове, выбивая все прочие мысли. А мне еще вести в строй десяток!
— Домой поедешь? Гневко, ты не против, если нас будет двое? — поинтересовался я.
— Ты не боишься, что я могу выбросить из окна постояльца, если он мне не понравится? Или убить его за замечание, которое он сделает?
— Ну что, сделаешь? — поинтересовался я, наблюдая за лицом старшины.
— В моей гостинице пять комнат. И на сегодняшний день все они свободны, — с легкой грустью сообщила хозяйка. — Вы можете взять лучшую из них. Я готова, — вздохнула хозяйка, — взять за нее плату по це…
— Ага, — кивнул старшина нищих. — А еще есть пара складов, винный погреб, три лавки… Что-то там еще было. Как иначе содержать ораву бездомных и несчастных? Я же им как отец родной.
— Не хочу. Если бы хотел, то выпил… — хмуро ответил я, доедая порцию сосисок с тушеной капустой.
— Да ладно, — засмеялся я. — Мне одежда новая нужна, так ведь ее шить надо. Опять-таки — ножи метательные. Ну еще по мелочи. Сам еще толком не знаю.
Первым, как и положено, на место прибыл капитан латников. Облегченно вздохнув, я поручил Густаву расстановку бойцов и взбежал по крутым ступеням обратно в башню.
Я уже был готов навалиться на девчонку, но тут, как на грех, со стороны лагеря донесся звук трубы, означающий построение…
Пожалуй, «здравый» смысл Эльзы смутил даже меня! А меня смутить трудно.
— Изладим! — бодро пообещал мне Правый, добавив: — А ты, кэп, возвращался бы на место. Хочешь, так и вообще в город иди. Мы тебе «языка», куда надо, туда и доставим.
— Ну а зачем тебе это понадобилось? И какая связь между тем, что я тебе приказал, и избиением этих олухов?
В караулке лежали трое караульных, которым было положено бодрствовать, а возле бойницы сидел нахохленный командир «летучего отряда» Эдди и двое его бойцов.
— Однако, — деловито добавила фрау, — это будет вам стоить дополнительный фартинг в неделю.
— Вот-вот, — поддакнул я. — Приличные отпрыски не женятся на дочерях бюргеров, даже если они являются первыми бургомистрами.
— Не понял? — вытаращился я на него. — Вроде бы наоборот должно быть?
— Город не зальет? — спросил Густав, последние дни ходивший с видом побитой собаки.
— Нарушение дисциплины… Вы открыли стрельбу без команды — раз. Напрасно израсходовали стрелы — два. И, наконец, своей дурацкой стрельбой создали впечатление у противника, что защитники Ульбурга ничег…
— Так точно! — приосанился Будр, расправив плечи и втянув брюхо в позвоночник. — Восемь лет в императорских войсках. Имею чин капрала и личную благодарность принца Эзельского.
— Вот как? — с удивлением вытаращился на меня магистр истории. — Бакалавр философии — наемник? Позвольте, разве может ученый заниматься такой ерундой, как война?
— Впечатляет! — проникновенно сказал бургомистр, возвращая послужной список и рекомендации. Похоже, бюргер действительно окончил университет — уж очень быстро прочел.
— Сокол! Сокол! — выкрикивали пехотинцы, используя имя герцога как боевой клич.
— Герр Лабстерман, — скривился я. — Мне что, докладывать вам о каждом своем шаге? Подобный приказ так естественен.
— А я решил, что вы опять тренируетесь, — буркнул герр Лабстерман, с трудом переведя дыхание и припадая к бойнице.
— А чем мы хуже других вольных городов? — возмутилась фрау. — Вот уже двести лет Ульбург имеет свои законы, свой герб, свою печать и право выпускать ежегодно две тысячи серебряных талеров, а также ну…
Дверь кабинета откинулась так резко, что мальчишка отлетел в сторону. Его светлость, не обратив внимания на травму юнца, высунулся из дверей.
— Господин Артакс, куда прикажете встать остальным? — деловито поинтересовался Оглобля, делая вид, что мы с ним незнакомы.
— Ты кто такой? — взревел барон. — По какому праву избил моих людей?
— Конрад фон Штумпф, директор Высшей школы вольного города Ульбурга, — представился горбун, а потом с легкой гордостью добавил: — Магистр истории…
— Там, где им и положено быть, — на самом верху, — радостно сообщил Будр. — Все до одной — в целости и сохранности!
— Возьмите-возьмите, — вложил я в ее ладошку монету и сжал пальчики. — Будем считать, что я оплатил недельное пребывание авансом.
Трое пожилых мужчин, набранные из цехов вместо латников, занятых на стенах, старательно, но неумело отсалютовали мне алебардами и нестройно прошагали дальше.
— Могу сказать, что выплачено лишь триста талеров. Остальные деньги господин Артакс получит после того, как герцог снимет осаду.
— Кто вас нанял? — поинтересовался я, поднимая свое оружие.
При виде серебряной монеты фрау Ута обомлела. Она протянула руку, но тут же ее отдернула. Чувствовалось, что фрау очень хотелось взять талер, но что-то мешало.
— Чё сказал-то? Кому ты по морде хочешь дать? — набычился Левый, засовывая руку за пазуху и вытаскивая кистень.
— Все же — что ты за наемник? Я пятнадцать лет воюю. Насмотрелся на вашего брата. Другой на твоем месте предпочел бы порку, а не драку.
Вдогонку нам летели стрелы. Я получил одну в оч-чень деликатное место (если мне кто-нибудь скажет, что видел гладкую задницу у старого наемника, — плюну в глаза!), а конь — две…
— Подожди-подожди… — прервал я водопад слов. — Расскажи лучше, как все было. Кто такой Барри Вульф?
— Значок — это что-то вроде маленького знамени, — объяснил ему второй, что выглядел потолковее.
Меня спасла случайность. Конь споткнулся, попав копытом в выбоину, дернулся, и кинжал, что должен был войти мне под сердце, лишь скользнул по коже, разлохматив камзол.
— Ты его чем-то обидел, — задумчиво обронил отец, наблюдая за моими тщетными попытками оседлать коня.
— Так, может, — пусть вычтут? — предложил я, примериваясь к оружию. — Ради науки… Дураков учить надо! А за эту железяку… Ну хотя бы пару подков выменяю, все польза.
— Обед, — выдохнул я, подъезжая к крыльцу. — Мне — мяса побольше, а ему — овса. Не перепутай.
— Ваш поступок говорит о неуважении, которое вы проявляете к церкви. И это лишний раз свидетельствует, что именно вы являетесь виновником вчерашнего преступления.
Будь во главе города не магистрат, а бургграф, все было бы проще. Правитель распоряжался бы жизнью и судьбой каждого горожанина без оглядки на законы. Зато — при нем количество чиновников было бы све…
Кроме арбалетчика, погиб один из молодых, попавший под копыта. Невелика потеря. Только свистни — набегут новые парни, которым ещё невдомек, что крестьянин живет дольше дружинника. Нашли и владетельно…
Для меня все поляны одинаковы. Как разобрать — где больше клещей, где меньше? Потому вечером приходится уповать на удачу, а утро начинать встряхивая одежду и проверяя — не торчит ли откуда-нибудь наб…
— Как видите, он остался в живых. Но Фалькенштайн, при его нелепой любви ко всем своим отродьям, не захотел больше знать своего сына, и Кнут стал охранником у купцов, которые не гнушаются ничем ради …
— Устроит, если вы напишете долговую расписку от собственного имени, — покладисто кивнул я. — Лично на вас у меня больше надежды.
— Кто бы мог подумать, что первый бургомистр хотел сдать вверенный ему город герцогу. А теперь вы мне просто мстите.
Есть награды, что, кроме воспоминаний, иной ценности не имеют. Скажем, некоторые августейшие особы повадились выдавать нашему брату медали. И добро бы — золотые или серебряные, так нет — бронзовые и …
«Здорово! — присвистнул я про себя. — Такое счастье привалило — жить с тремя бабами сразу, а он, болван, даже не заметил!» Но я не стал обсуждать с Утой некоторые тонкости, которые меня могли бы инте…
Кот лениво посмотрел на меня и стал вылизывать рыжую шкурку: «Положим, Китц. Ну а дальше-то что?»
— Здорово! — восхитился я. — Значит, я правильно делаю, что не подаю нищим в хорошей обуви.
— Что сделать надо? — сверкнул парень глазами и зашелся в кашле, прижимая к губам большой платок.
— А как я все обратно получу? Он же потом заявит, что знать ничего не знает. Будут за этот хлам из жалованья высчитывать.
Можно было прочесть по лицам, что страх передо мной боролся со страхом перед первым бургомистром. Я их не осуждал. Просто каждый делал свое дело…
Посмотрев на растерянных парней, потиравших ушибленные бока, я зашел внутрь. «Подожди немного!» — мотнул головой жеребец, торопливо дожевывая овес, которого хватило бы на трех меринов! Его, кстати, н…
— Нет, господин бургомистр, совсем не так, — ответил я как можно суше и официозней. — Вы сами переподчинили мне Густава и городскую стражу. Потому — капитан городской стражи является моим лейтенантом…
Теперь я могу установить трехсменные дежурства. Известно, что оборону порой губит не только недостаток защитников, но и их переизбыток. Плохо, когда не хватает людей для защиты башен и куртин, но и —…
Человек, сведущий в геральдике, сразу определил бы, что карета, дверцы которой украшал герб — атакующий ястреб, увенчанный короной, принадлежала одному из самых знатных семейств королевства. Возле дв…
— Инспекция Великого Понтифика обязана держать вас в поле зрения. Я, разумеется, не вел учета, в скольких дуэлях вы принимали участие. А дуэли, как вы знаете, противны Господу. Счастье, что ни один и…
— Вон тех, кто ко рву подходил… Мы начали стрелять, и они ушли…
— Что вы, сударь! — замахал инспектор пухлыми ладошками. — Я всего лишь хотел узнать — готовы ли вы раскаяться?
То, что произошло дальше, едва не довело до слез меня самого…
— Эх, ну почему ты не первый советник императора! — искренне восхитился я.
— Вы, сударь, слишком много себе позволяете! Если бы не нужда в постояльцах, я немедленно бы указала вам на дверь…
— Эрхард, что вы такое мелете?! — возмутился Лабстерман. — Городской Совет был созван, потому что так пожелали старшины. А предложение о сдаче города — это не приказ, а повод для обсуждения. Я хотел …
Да, актер, играющий в театре, сочинитель романов, никогда бы не взял принца Эзельского за образец! Уже одно имя герцога чего стоило! Зато Эзель не проиграл ни одного сражения. А то, что он запретил д…
Первого и третьего «отцов города» я знал. Стало быть — это второй, занимающийся… А чем он занимался? Торговлей — это понятно. Кто же ею не занимается, коль скоро бургомистры сами являются купцами? То…
— У меня не было выбора, — прохрипел Лабстерман. — Когда я спросил зятя о крови на камзоле, он попытался меня задушить. Слава Богу, что Мюнцер был рядом и попытался оттащить Брикмана. Какое счастье, …
В Ульбурге было кое-что, отличавшее его от других «бургов», «буржей» и «бороу», — приятная чистота улиц. Обычно булыжники мостовых скрывала липкая жижа, состоящая из пыли, гнилых овощей и того, что в…
Через несколько минут показался сам бургомистр, которого почтительно вел под локоть командир стражи. Не знаю, какое место занимал этот старичок в магистрате (бургомистров иногда бывало до семи штук н…
— Артакс, вы могли бы жить как нормальный человек… — грустно улыбнулась Ута. Когда она хотела меня укорить, то обращалась на «вы». — Вы могли бы жить тут, в гостинице, в своей комнате, или могли бы к…
Изначально тела солдат герцога, насчитывавшие более двух тысяч, хоронить не хотели. Бургомистры, вкупе с членами Городского Совета, считали, что собаке — собачья смерть. Мне, уже сложившему свои полн…
Сумку закинул на плечо, а седло и шлем бросил в угол. Хотел бы посмотреть на безумца, который бы попытался стянуть мои вещи, если рядом Гневко.
— А то я сам не знаю! — в сердцах бросил я другу. — Ну расстроился парень… А кто его просил мой талер зажиливать? У тебя что — денег лишка?
— Ладно, тебе видней… Я ухожу, а ты остаешься.
— Надеваю сырыми, а после охоты сажусь в ванну! — сердито объяснила герцогиня, сдерживая слезы. — Ну так что, прикажете возвращаться в замок с голой задницей?
Мигре, умолив родителя на отсрочку и двести талеров на «сбор материала и написание диссертации», нанял за двадцать монет пару ученых (но нищих!) голов, состряпавших за неделю подходящий опус.
— Вы, господин комендант, не побрезгуете посидеть со старым приятелем?
Убитым оказался только один. Тот, что получил камнем по каске, дышал. Я помог собрату-наемнику уложить живого поперек седла, а Жвачка, хотя и был с одной рукой, но взобрался в седло сам.
Мне в выходные было тоскливо. Спал не больше, чем в остальные дни. Бегал по утрам, хотя никто не заставлял. А пить вино или пиво я в последнее время не мог…
— Ладно, — смилостивился я. — С вас — пятьсот. С людей и коней по двадцать за голову. Доспехи и мечи брать не буду. Когда получать?
— Артакс, не изображайте фигляра, — поморщился Лабстерман. — Вы обязаны мне рассказать про подземный ход! Я, как первый бургомистр, обязан это знать!
— Врать не буду. Если не повезет, умирать будешь долго. Может, пытать будут… Согласен?
Любая уважающая себя крепость должна иметь тайный ход (он же — выход!). Как же иначе? Нужно делать вылазки, добывать лазутчиков или, на самый крайний случай, — удирать. Желательно после завершения ст…
— Впрочем, я так и предполагал… И вы, конечно же, допросили ее хозяина, а потом бросили тело в костер? Только что он мог рассказать? Голуби летели не в замок, а в другое место.
— Которые? — спросил я, сурово сдвигая брови. Если у ратуши — так и черт с ней, но если на стенах — тогда плохо.
Через два месяца перестали спешить в казарму и мои сопризывники. Я к тому времени уже стал помощником полкового мастера-мечника. Никто не спрашивал, почему я выигрываю две схватки из пяти у мастера, …
— Если бы окрестных… — фальшиво вздохнула Эльза, гордясь своим питомцем. — Китц обрюхатил половину городских кошек. Только и слышишь — вот, мол, опять рыжие котята пошли… Соседи уже всерьез заговарив…
— Можно подумать, что нам бы удалось откупиться, — усмехнулся седоусый. — Герцог, он нас ограбит в любом случае! Какой там выкуп, Артакс…
— А разве он не знает, кто я сейчас? Или отправить меня в наемники — ваша задумка?