Все цитаты из книги «Котов обижать не рекомендуется»
– Потому что она продает свое тело в обмен на некоторые блага. Или вы думаете, она стала примой благодаря своему таланту?
Внешне Дроздов ни капли не походил на певчую птицу. Был он высоченный, долговязый, с лохматой шевелюрой, летом выгоравшей до пшеничных прядей, и синими глазами. За пару солнечных недель Лешка успевал…
Прикатили белый шкаф, который на самом деле оказался светло-желтым. Больше он ничем не отличался от унесенного коричневого.
«Ты не дебил, – хотела сказать Света. – Я всю жизнь тебе завидовала, потому что жить легко, как ты – это особый дар. А я вечно что-то преодолеваю, ломлюсь через закрытые двери. Замуж вышла, потому чт…
– Тихон, значит, – вполголоса сказала Света. – Тиша…
– Ни в коем случае, – открестился парень, не уточняя, какой из предложенных вариантов он отверг. – Но ножом-то вы меня колоть не будете, правда?
– Для вас, несомненно, тоже, – галантно заметил Дрозд.
– О Стрельниковой. Мы так и не выяснили, чем ты ей помешала.
– А что, смелая идея! – оживился Дрозд. – Только пусть они все обязательно будут в ластах. Прикинь: бандит видит группу водолазов, шлепающих вверх по лестнице. У него происходит разрыв шаблона. Мозг …
– Ах, да, – поник Серафимович. – Я совсем забыл. Жаль, из вас получилась бы отличная хозяйка для Циклопа.
– Света! Я был уверен, что мы куда-нибудь поедем. Если не к певичке, значит, на станцию. Если не на станцию, значит, к следователю. Куда угодно! Или ты думала, что я позволю тебе мотаться по городу о…
– Коты спасают от одиночества, а собаки – от скуки. Поэтому все, что нужно человеку, это кошка и собака. Другой человек – уже излишество.
А она еще упивалась своей предусмотрительностью! Как можно было не проверить содержимое сумки, зная о маниакальном желании этого кота утрамбовать себя в любую свободную емкость! Только вчера Света св…
– Не надо меня никуда отвозить. Я с тобой поеду.
– Двоих мне достаточно. Для третьего уже не хватит ресурсов. А у тебя хватит.
Зеркала подхватили всех троих и закружили в вихре, перебрасывая друг другу отражения. Не один пес, а десятки псов смотрели на Леру, и возле каждого лежал убитый Олег – десятки, сотни Олегов, словно о…
Если бы Света задумалась над тем, что с ней происходит, она бы сама себе удивилась. На нее невесть откуда навалилась черная тоска, какую она испытывала лишь в юности, когда отчим еще жил с ними. Наст…
– Сядьте, пожалуйста, к окну, – попросила Светлана.
Света собиралась защитить Анну Васильевну. Но вспомнила про «сорок минут на съемку» и не нашлась, что сказать.
Он ходит по ее квартире, подкрадывается к окну, глядит во двор. Ее все нет. Время, время! Время уходит! Прошло не два часа, а гораздо больше. Он уже безнадежно опоздал куда-то, а то, ради чего он при…
– Мопс не в счет, – отрезал Дрозд. – У кого не было кота, тот ничего не знает о животных. Так что ты для него приготовила?
– Ты всерьез подозреваешь, что Стрельников убил Олега, чтобы подогреть интерес к спектаклю? Знаешь, это как-то совсем уж цинично.
Решив оставить у себя найденыша, Света и не догадывалась, что подписывает договор с чертом: она, Светлана Морозова, берет на содержание сотню бесенят в образе одного-единственного маленького полосато…
Заканчивать очевидную мысль она не стала. Оба понимали без слов: ключи украли, когда они были в «Хронографе». Светина сумка стояла без присмотра, и залезть в нее мог практически любой.
Проклятие немоты, наложенное неизвестно кем, слетело с нее, и Света дико, во весь голос закричала. Ей показалось, что дом вздрогнул от ее безумного крика. Горло сразу начало саднить, точно по нему пр…
– Ну вот что, этого я слушать не буду. Вы меня извините, Виктор Васильевич. Я лучше снаружи подожду, пока Анна Васильевна придет в себя.
Выстрел. Грохот рухнувшего тела. Кровь затекает между половиц.
Удивительно, конечно, что из троих сестер именно Варька вышла замуж за того паренька… как же его звали? И не вспомнить уже. Каждое лето из Питера приезжал к бабке погостить, жил с ними по соседству. …
– Вы льстец, Алексей. Но я не против. Любой женщине требуется лесть – в разумных дозах, конечно. С ней, как с пудрой, главное – не переборщить.
– Бросаешь меня, – мрачно сказала Света. – Оставляешь с этим безымянным чудовищем наедине.
Дом Рыбакова оказался очень захламленным. Пока Света шла за хозяином, ей под ноги подвернулись четыре собачьих миски, сломанная швабра, большой кусок обоев, исписанный с обратной стороны, куча каких-…
– Я знаю, что такое «Зеленые Холмы», – заверила Света. – Когда сотни чуваков с гитарами собираются на берегу реки, беспробудно пьянствуют и поют романтические песни. А в перерывах между песнями преда…
К станции подлетел замызганный «Жигуленок».
– Да очень просто. Когда ты заглянула в спальню первый раз, на манекене был шарф Рыбакова. А во второй раз уже другой, один из множества полосатых шарфов, которые есть у Стрельниковой. Она подменила …
– Да. Когда в доме кошка, зима проходит быстрее.
Света посмотрела на маршрутку, ждущую с открытыми дверями.
А к декорациям добавились два зеркала, стоящих друг напротив друга. В каждое уводит мутный коридор, бесчисленная вереница тусклых отражений. Говорят, два зеркала, поставленные таким образом, вызывают…
Стрельникова только вздохнула. Кажется, она потеряла надежду что-то объяснить.
– Спасибо, что привезли. Ну, всего хорошего. Следите за своим котом, иначе от ваших обоев тоже останутся одни ободранные стены.
Тихон вздрогнул и свалился в раковину. Сверху на него упала электрическая зубная щетка и задергалась в эпилептическом припадке, ища, что бы почистить. Ошалевший кот пулей выскочил наружу и помчался п…
Она перевела дыхание, вспоминая недавние прегрешения кота.
– А если бы я его подобрала на улице Кирпичные Выемки, он был бы Кирпичная Выемка? А если, страшно сказать, на Лихоборских Буграх?
Она выключила радио с надрывавшимся Канатом. До дома Леры Белой оставался всего один квартал.
Собираясь на фотосессию к Лере Белой, Света ощутила себя параноиком. Который десять раз моет руки с мылом, а потом снова возвращается в ванную и протирает их спиртом.
Она сменила широкоугольный объектив на маленький, легкий «портретник» и приготовилась снимать людей.
– Ну и что мне с тобой делать? Взять тебя я не могу. Меня целыми днями нет дома. Понимаешь?
Стоило Свете и Дрозду переступить порог его квартиры, навстречу им бросились с шумом и топотом два пушистых кота. Один наступил Свете на ногу, второй врезался в лодыжку, не успев обогнуть препятствие…
– За холодильником. Так и сидит, негодяй.
– А что, у меня набралась бы дюжина знакомых, которых я желала бы увидеть заколотыми. – Анна Васильевна потерла руки. – И парочка таких, которых при случае заколола бы сама.
– Дурацкая, – подтвердила Света. – Их много, этих отгадок. В моем варианте это был тренирующийся альпинист.
Он засвистел было веселый мотивчик, но под Светиным взглядом осекся.
После его ухода Дрозд и Света еще некоторое время стояли, не говоря ни слова.
– Девушка, вы с ней только зря время потеряете, – проговорили сзади. – Она мало того, что глухая, еще и не видит ничего. А если видит, то не запоминает. Ее сын встречает в Малиновке, иначе она не пом…
И исчез в недрах квартиры, оставив дверь открытой.
Тот фыркнул. И немедленно принялся вылизываться в тех местах, где шерстку осквернило прикосновение ее пальцев.
– А сам Рыбаков… – вопросительно начала она.
«Ну так я и метнулся», – ухмылялся Дрозд.
– Спасибо, дорогая. Нет, просто хорошо отдохнула. Ты же понимаешь, в нашем с тобой возрасте…
Но, подумав, она решила, что никакого второго смысла Анна Васильевна в свои слова не вкладывала.
– Еще хуже! У меня аллергия, вы знаете? Зачем вы притащили ко мне этого оборвыша?
– Это и был манекен! – упрямо воскликнула Света.
Среди тех, кто проявлял непонятное упрямство, была Светка Морозова. Как-то раз, когда Вика собралась провести ревизию ее портфеля, Морозова вдруг словно взбесилась: вырвала сумку из рук Ковальчук и в…
Вскоре после начала съемки Света почувствовала, что задыхается среди вещей. Их слишком много! Полосатый шарф на полке свернулся клубком, словно аспид. Дряхлый комод с вывалившимся ящиком, как старик …
– А ты читал эту пьесу – «Человек из дома напротив»?
– Где моя машина? – быстро спросила она в ответ на деловитое «Слушаю вас». – Должна была прийти десять минут назад.
В кармане Серафимовича прозвонил телефон.
Она выдохлась и села. И тут же подскочила, вскрикнув от испуга.
– Ну, ты же недавно ел, – сказала Света и с ужасом поняла, что подхватила от следователя слово-паразит.
– Я говорил о своем вкусе. Он у меня слишком изысканный. Но многие в театре были влюблены в нее без памяти и, полагаю, влюблены по сей день. Она умеет приручать мужчин и вызывать в них стойкие чувств…
– Не понимаешь, потому что ты эмоциональный пень! – взорвался Дрозд. – Никого не чувствуешь и чувствовать не хочешь! Благодетельница фигова!
Света Морозова была человеком деталей. Маленькое казалось ей важнее большого, частное интереснее целого. Она не снимала дом целиком, если можно было сфотографировать гнездо воробьев под стрехой. Она …
– Так, может, у него и нужно было попросить помощи?
Похолодевшими руками Света обшарила ее, как будто не верила глазам. Затем опустилась на корточки и поползла, заглядывая под стулья и шкафы.
На секунду ее охватил ужас. Кто-то проник в ее квартиру и издевается над ней? Пицца лежала здесь еще две минуты назад!
«Господи, какое любопытство?! Сбежать бы отсюда побыстрее…»
– Когда-то они подобрали его на улице, – объяснила Света. – Это лишь мое предположение, но я уверена, что права. Купить одноглазую дворнягу – сомнительная идея. Скорее всего, Олег с Лерой гуляли в ка…
– Фотограф требовался обязательно не лучезарный, – добавила Лера.
– Кого там тетенька опознала? – спросил Дрозд. – Покажи.
И уже не торопясь, с чувством допила остатки. Молоко было совсем не такое, как в детстве. Оно пахло орешками и чем-то сладким, похожим на пыльцу. Как будто коза питалась цветками флоксов.
– Ваш котик, барышня? – сочувственно спросил пожилой мужчина. Света только теперь разглядела его, и вдруг вспомнила: она как-то фотографировала их скотча, когда тот был щенком.
– Мы вам позвоним, – уклонился от ответа Дрозд. – Можно вопрос, не относящийся к делу? – И, не дожидаясь разрешения, спросил: – Зачем вы нас посадили на эти стулья? Чего вы добивались?
У Светы имелись кое-какие сомнения по поводу выполнимости обоих пунктов. Но она благоразумно промолчала.
– Приветствую. А я, между прочим, предлагал назвать его куда более подходящим именем.
Она любила герань. Как и все, создававшее в доме эффект уюта. «Вот взять кактус, – думала Света. – Кактус может жить у кого угодно. У одинокого сисадмина, например, или у молодой девушки, которой под…
– Все это убедительно, – сказал Дрозд, отряхивая ладони. – Но не отвечает на главный вопрос: при чем тут ты?
Затем она увидела котенка Тихона, сидевшего на кровати возле ног в гольфах.
– Вы знаете, кто сунул сигарету манекену? – прямо спросила Света.
– Здесь, Вить, – откликнулись с первого ряда.
– Сразу можно было догадаться, что ее не просто так взяли в спектакль, – сказал наконец Дрозд.
– Ну как же! Представь, что убили автора пьесы, в которой ты играешь главную роль. Ты разговариваешь с посторонним человеком и выясняешь, что тот знает убитого. Пусть не лично, пусть только слышал ег…
– Почему же обязательно романтические? Разные. Вот, например, про Монашку и Осла…
– А она выдавала их за свои и моментально прославилась… – протянула Стрельникова. – Как же Олег мог пойти на это?
Девушка оказалась именно такой. Очень юной, очень красивой и очень, очень влюбленной. Они втроем сидели в кафе, ели мороженое, и она все время залезала своей ложкой в креманку Дрозда. Они заказали ра…
– Знаю, знаю! Крошки нужно раскладывать по одной.
– И чего же ты испугался? Когда сам говорил мне, что она исключена из подозреваемых?
– Она меня обидела, – пожаловалась Кристина и взяла его за запястье. – Ты бы слышал, что она мне наговорила!
Вот то, что ей требовалось разыскать. Не смешно ли, что ключ оказался спрятан в самых заурядных предметах, какие существовали в доме Олега Рыбакова?
Дрозд вытащил из кармана сотовый и набрал ее домашний номер.
– Хорошо-хорошо, – быстро согласилась Света.
– Я его ненавижу, – ровным голосом сказала Света. – Ты даже не представляешь, как я его ненавижу.
«Только нервы ни к черту. А воображение работает так, что лучше бы оно сидело молча».
Это был ритуал. Их обычное приветствие, означавшее: «У меня все в порядке» – «И у меня все в порядке». Если бы Лешка не задел вешалку, Света решила бы, что случилось что-то серьезное.
Света промолчала. Молоденький дознаватель уже четвертый раз задавал ей этот вопрос. Словно надеялся, что от его заунывных повторов она разозлится и вспомнит хоть что-нибудь.
Чем больше Вадим Петрович кричал на нее, тем молчаливее становилась Света. Она от природы обладала тихим голосом. Из чувства протеста почти шептала, разговаривая с отчимом.
– Леш, – выговорила она, с трудом ворочая языком. – В меня стреляли.
Анна Васильевна подошла ближе, и стало видно, какой у нее усталый, изможденный вид. Глаза запали, нос заострился, будто у колдуньи. Несколько секунд Света изумленно смотрела на нее, пытаясь понять, ч…
– Продолжайте, продолжайте, – успокоила Анна Васильевна. – Неужели вы думаете, я не знаю, что после наших отношений у Олега были романы?
– Ты про Тихона? Для него – хорошо… Так, у меня все готово. Можешь позвонить Стрельниковой и сказать, что ты уже на месте.
Света на цыпочках вышла в прихожую. Сумка стояла на том же месте, где она ее оставила.
Тихон, с холодильника внимательно слушавший их разговор, решил переместиться поближе. Подобрался – и сиганул на подоконник.
– Идет, – легко согласился Дрозд. – У меня там как раз диетический, для кошек с чувствительным пищеварением. Тебе должно понравиться.
– Финальная сцена фильма «Захват Ихтиандра».
Капа тут же успокоилась. Счетчик, значит, ни при чем. Ну и ладненько! Совестливым хорошо быть, когда богатый, а если бедный, тут уж не до совести. Можно и дальше показания подкручивать: государству в…
– Послушайте, что здесь непонятного? – с раздражением спросил брат Анны Васильевны. – Унты – это сапоги. Их можно сшить из собачьего меха. Пса я хотел назвать Унтиком. Унты – Унтик! Теперь понятно?
– Аппетит пропал. Есть совсем не хочется. Где ты собираешься брать фотографии?
– Мы репетируем пьесу Рыбакова «Человек из дома напротив».
Только кухню Дроз обставил по-человечески. Правда, на стульях лежал слой кошачьей шерсти. Но хозяин утверждал, что это для тепла и удобства гостей.
– Бегу-бегу, – раздалось из-за кулис, и откуда-то из-за шкафа бочком пролез толстячок Серафимович – во фраке и цилиндре.
– Позвони ему и поделись нашими соображениями. Всеми, даже самыми дурацкими.
Света так и не поняла из рассказа старика, за что Виктор невзлюбил Рыбакова. На прямой вопрос Якобсон ответил уклончиво – похоже, сам не знал ответа. Но обстановка в театре накалялась с каждым днем.
Света поняла, какая странность не дает ей покоя.
И все-таки, отчего она так испугалась? Будто за спиной прошел призрак.
С Виктором не стоило даже пытаться. На его аристократичном лице отражалось довольство собой. Он наклонил голову, словно подбадривая ее: ну же, давай, возрази мне! В этот момент он был чрезвычайно пох…
На цыпочках она прокралась к ближайшей двери. Задержала дыхание и осторожно повернула медную ручку.
– Ни один из вашей троицы не подтвердил, что был у Рыбакова. Вам бы темных переулков нужно избегать, Светлана Валерьевна.
Конечно, они не услышали его шагов. Что можно было услышать в том оре? Спустя много лет Света поняла, что и жужжание мухи ей тогда послышалось. Она всего лишь мысленно дополнила звуком изображение – …
– Но почему?! – воскликнула Света. – Я же не работник наружного наблюдения! Не шпион! Ни номера, ни марки…
– Сейчас чихну, – трагически сообщила Анна Васильевна. – Вот, уже начинается! Боже мой, а ведь вы показались мне приличным человеком!
Но когда она обернулась, во дворе никого не было.
Она не успела даже вскрикнуть: ей зажали рот, и что-то огромное, сильное, во много раз сильнее нее, поволокло Свету за собой, вглубь темноты.
– Тишина в зале! – прикрикнул Стрельников. – Сейчас выведу посторонних!
Бахтина и Каплун зажали Светку в углу. Вика подошла, не торопясь, обшарила карманы ее паршивенькой курточки и вытащила все сокровища: штук восемь каштанов. Морозова отчаянно вырывалась, но не издала …
– Нет, вряд ли. Скорее всего, Анна бросила их в прихожей, сразу же, как вошла. Какие сто лет? Зачем бы мужик потащил с собой в глушь вещи брошенной им женщины? Любому понятно, что их оставили недавно.
Когда Светлане заказали проект «Люди Сцены», ее сразу спросили: «Сможете выйти на Рыбакова? Он ведь как раз пишет для театра, да и сам по себе незаурядная фигура. Наверняка нашим читателям будет инте…
Света не играла в эти игры. Не хочешь сниматься – откажись. Никто не заставлял тебя под дулом пистолета. А если согласился, не веди себя так, будто перед тобой назойливый проситель.
– Убирайся! – выдохнула она. – Убирайся прочь! Не желаю тебя видеть! Ты добился чего хотел? Он мертв, он больше не придет за мной. Так иди же, упивайся своей победой!
Света действительно смотрела, и ей отчаянно хотелось сказать: не надо, не делай этого! Он терпеть не может, когда едят из его тарелки, разве ты не успела об этом узнать? Посмотри, он раздражается, но…
– У него характер… Непростой, в общем, характер. Даже, честно говоря, склочный.
Судя по выражению лица, Дрозда раздирали противоречивые чувства. Он расхохотался, но смех был изумленным.
– Был бы Бугор, – менее уверенно согласился Дрозд.
В чем бы ни заключалась причина, напряжение между примой, режиссером и автором нарастало. Все ожидали стычки, драки, убийства – чего угодно, лишь бы это положило конец происходящему.
И тут сотовый телефон разразился Моцартом. Света любила Моцарта, но сейчас его музыка прозвучала для нее как набат.
Начальник на утренней планерке мимоходом бросает: «Мы производим высококачественный контент», – и ты чувствуешь, что в голове у тебя что-то взрывается с тихим звоном. Контент. Контент. Контент.
«Сейчас меня будут убивать», – отстраненно подумала Света, отступая на шаг.
– Скажи им «соль-вода-соль-вода-соль-вода». Тогда не укусят.
– У меня антенна на крыше, – ответил Олег. – Не такая уж тут глушь. К сожалению.
– На этом репетицию можно считать законченной. На вашем месте я бы подождала еще пять минут – и уезжала отсюда.
– Ты же любишь котов, – ехидно заметила Света. – Кто мне твердил, что у каждого человека в доме должен быть минимум один кот?
– Вдвойне невнимательное, – упрекнул Лешка. – На, любуйся.
– Будешь спать, – предупредила Света. – Издашь хоть звук – убью.
– Нет, я все-таки интересуюсь насчет пилы… – снова влез Дрозд.
– Но сутки еще не прошли! – испугалась Света.
Пассажиров оказалось около двадцати человек. Света с Дроздом подходили к каждому, показывали снимки.
«А кого-то ждет свидание, купание в субботу! – затараторила Лера. – Но ты сидишь на своей пальме и строгаешь отчеты. Тебе пришлось ползти наверх, и это было непросто, но ты видел перспективы карьерно…
– А почему оно у тебя безымянное? – встрепенулся Лешка.
– Конечно-конечно! – отозвался ветеринар. – Но, уверен, это остаточные явления…
Стрельникова задумчиво отвернулась. Света еще полюбовалась на ее профиль, и вспомнила про диск.
Стрельникова, кажется, немного растерялась. Петр Иванович глядел на нее строго и серьезно.
От его оклика девушка тут же встала, как выдрессированная лошадь. Может, она и не собиралась прислушиваться к жалобным увещеваниям Серафимовича, но режиссеру готова была подчиниться беспрекословно.
– Выгуливать! – всхлипывала Света. – Попоночки шить! Говорит – орхидея! А у него… У него… Такой комарик! Маленький, меньше Тихона! Я ведь хотела его ударить… А у него – Юся!
Света хотела снова похвастаться тем, что всего десять дней назад снимала Олега Рыбакова. Но передумала. Если даже Стрельникова не проявила особого интереса, от этой девочки его и подавно не стоит ожи…
– Да. Не смогла оставить там Зяму. Они вместе подобрали его, растили, играли с ним. Пес ее любил. Наверное, она представила, каково ему будет умирать в одиночестве. В деревне его бы никто не взял, он…
Он тщетно пытался подобрать приличное слово, хватая воздух ртом. Глядя на него, Света испугалась уже всерьез – это не было похоже на игру.
Из деревни Дрозд со Светой возвращались тем же путем, каким приехали: через станцию. Как Света и подозревала, в первый раз она выбрала самую длинную и неудачную дорогу.
– В квартире труп! – отрезала Света, не собиравшаяся выдавать безмозглого котенка.
Света мысленно поклялась, что поставит на навигатор другую программу. Или лучше купит бумажную карту.
– Я бы фотографировала вас в поле, среди васильков, сурепки… Что там еще у нас растет непритязательное?..
– Потому что здесь герань, – усмехнулся Дрозд.
Наконец-то ключи нашлись! Она потянула их из сумки, но вредная связка выскользнула из влажной ладони, и пришлось наклониться за ней.
Ей показалось, что в непроницаемых глазах Рыбакова мелькнуло злорадство.
– Уж не знаю, где он их подобрал и почему решил что это моя пара, – Анна сделала небрежный жест рукой, означавший, что она не собирается ломать голову над подобной ерундой. – Хорошо, что вы напомнили…
Окружающие озадаченно переглянулись. Бунта фотографа никто не ожидал.
– Мне жаль, что я не смогла вам помочь. – Лера с вежливой улыбкой открыла дверь, недвусмысленно намекая на то, что время истекло. – Но я и в самом деле ни о ком не знаю. Могу только поделиться послед…
«Это оттого, что я выспалась», – решила она в конце концов.
Петр Иванович подошел ближе, остальные тоже встали, переглядываясь. На лицах отразилась растерянность.
Дрозд ухмыльнулся и подхватил Тихона на руки. Кот тут же запрокинул шею, точно лебедь на последнем издыхании, и Лешка послушно стал чесать ему подбородок.
– А где Роза Карловна? – вслед ему проорал режиссер. – Чтоб через минуту все были здесь!
– Нет, это не глупая шутка. Это отвратительная, оскорбительная шутка! Это чудовищное издевательство над… над…
В конце концов, ничего страшного не случилось. Нельзя даже сказать, что она отделалась легким испугом, потому что испугаться Света не успела. Совсем. Ни легко, ни тяжело.
– Придерживай его и больше ничего не делай.
– Зачем ножом? – нахмурился Дрозд. – Если бы это сделал Виктор, в его действиях был бы смысл. А ей реклама любой ценой не нужна.
А потом ее перепуганный мозг совместил эти три факта.
Она поспешно отдернула протянутую ладонь.
Она сидела на корточках, привалившись спиной к стене, и курила. У нее был безумно усталый взгляд. Как будто песня уже давно пропета, и поникли цветы, и ветер воет глухо и безнадежно. Вот-вот повалит …
– После репетиции я собиралась поехать домой! – громко сказала Света. – Конечно, я вас сфотографирую.
Котенок не мяукал. Затаился под перевернутой доской, в прошлой жизни служившей бортиком песочницы, и безмолвно таращился на Свету.
– Нам надо самим найти его, – неуверенно сказала она. Кот повернул к ней голову и зажмурился. – По-другому никак не получится.
Света поменяла объектив и раздвинула шторы, впуская в просторную комнату больше солнца.
– Да… да, – слабо отозвалась она. – Я знаю.
– Похоже, более подходящей кандидатуры на роль информатора нам не найти. Якобсон не просто ушел из театра, а с громким скандалом. У него был конфликт с режиссером.
– Почаще, почаще. С тобой поговорил – и музыку эту поганую почти не слышу. А через час они снова начнут! У, суда на них нет!
Официантка выгрузила сухари и сбежала от эксцентричных посетителей.
Она подумала, не сбежать ли сейчас, раз судьба предоставила ей второй шанс. Но приходилось признать, что актриса не похожа на убийцу. А между тем, она знала о покойнике с ножом в спине…
Ей нужно было не так уж много: чтобы признавали ее власть и словом, и делом. То есть соглашались с тем, что Вика имеет право залезть в чужой портфель, вытряхнуть оттуда учебники и позаимствовать без …
Да, все было так же, как в тот злосчастный день в квартире Стрельниковой. И ноги, торчащие из штанин, и ручка ножа, обмотанная синей изолентой.
Зато теперь стало ясно, как убийца вошел в ее квартиру. Нет, ему не пришлось взламывать дверь. И им не удастся найти следов отмычек на замке.
Света вздрогнула и чуть не выронила телефон.
– Знакомая одолжила, – сказал Дрозд. – Уверяла, что смирнейшее животное.
– Понимаю. Извините, пожалуйста. А вы уверены…
– Ерунда! А если я и без кошечек-собачек не одинокий? Тогда они мне зачем?
Света бросила последний взгляд на миски. Затем глубоко вдохнула – и поплыла прочь, оставляя далеко в глубине дом, пахнущий грибом, и его бородатого хозяина, и бесчисленные вещи, навсегда застрявшие в…
– Сначала быстро прогоним третью сцену, а потом пойдем сначала. Катя, Миша – где Роза Карловна?
– Я знаю, тебе кажется, что опасность везде, – сказал он. – Но это не так. Ты не Шерлок Холмс, а он – не Моран. Он боится не меньше тебя, а может, и больше. Он сам испортил себе всю малину, попытавши…
Стоя перед подъездом, оба задрали головы. Легкая кисея по-прежнему белела в окне.
Света со всей силы зажмурилась и открыла глаза, отгоняя прошлое.
Кот Бронислав молниеносно слетел с тахты и погнал ком перед собой, поддавая ему то левой, то правой лапой.
Человек с пистолетом вдруг понимает, что нужно сделать. Это же так просто! Отложив пистолет, он подхватывает глупую полосатую тварь на руки, ухмыляясь, подходит к окну. Кошки часто падают с подоконни…
– То есть с точки зрения не наблюдателя, а участника событий?
Пока она говорила, Лешка набрал в широкую ладонь пяток шишек и запустил их друг за другом. Тук! Тук! Тук! Тук! Все шишки метко попали в ствол. Лес недовольно загудел.
Дрозд хотел что-то спросить, но Света опередила его. Ее любовь к точным определениям требовала ясности.
Она прижала ладонь к губам. Этого не может быть! Она приезжала к Рыбакову совсем недавно…
– Ничего, прокатилась в свое удовольствие, – пробормотала Света, вспомнив пережитый возле дома стресс.
– Капитолина Григорьевна, вы уверены, что он умер от выстрела?
Света Морозова была человеком деталей. Поэтому сначала взгляд ее выхватил полосатые гольфы на ногах лежащего мужчины.
– Тиша! – умоляющим шепотом выкрикнула Света в этот коридор. – Тиша-Тиша-Тиша!
– Движняки, – подхватил Дрозд. – Сейшены. Забудь. Это все так, пшено…
Дрозд отложил пиццу и смотрел на нее, сдвинув брови.
– Молодец, все правильно. У нее дома встречаться нельзя, кафе нам не подходит, а вот у подъезда в самый раз. И машину поставим, не привлекая подозрений, и посторонних звуков меньше. Там ведь тихий ра…
– Образец пришел сам, – сказала Света другим тоном, вставая. – И уже уходит. Но если надумаете насчет собак – обращайтесь.
Лешка наклонился над Тихоном, и она отвернулась.
А фигурок становилось все больше и больше. Они распространялись по всем поверхностям, точно плесень. Света как-то задумалась о том, чтобы выкинуть их все или разбить вдребезги, но ее остановило нехор…
Света не ответила. Она снова стала ежиком в тумане, утратившим все ориентиры.
Деликатно пропиликал телефон. Звонил Дрозд – узнать, как дела.
– Для начала попробуем отыскать хозяйку Шампиньона. У меня к ней есть пара вопросов.
Обсудив что-то с помощником Сашей, женщина-мечта уверенной походкой направилась в зал. Дошла до кресла, где сидел Дрозд, и остановилась. Издалека Свете не было слышно, о чем они беседуют. Но краем гл…
– А чтобы таких вот кретинов на дороге стало меньше.
– Он ведь все еще жив, – тихо сказала Света.
На руках у Светланы сидел полосатый котенок. Длинный, нескладный. С зелеными, как майскими листья, глазами.
Он не сделал попытки догнать ее, и Анне Васильевне пришлось вернуться за ней самой.
– Здравствуйте-такси-заказывали? – скороговоркой проговорила диспетчер. – Задерживается машинка, придется подождать.
– Глупость сморозил, – тут же покаялся Лешка. – Извини. Но, все-таки, почему режиссер?
– Поем кошачьего корма, – сердито буркнула Света.
– В состоянии, – кивнула Света. – Но, во-первых, вероятность такого совпадения ничтожно мала. Во-вторых, Лера неуязвима лишь до тех пор, пока ее никто не подозревает. Это очень важно! Никто и подумат…
– Так вы не согласны? – повторила Стрельникова.
Стрельникова не стала устраивать с Рыбаковым ссору на людях. «Слишком гордая», – с осуждением пояснил Марк Самуилович. Анна поняла, что все вокруг ждали от нее сцены ревности и весьма огорчились, ког…
Ветер дохнул в приоткрытое окно. Легкая кисея наполнилась воздухом и надулась, точно парус. Котенок взлетел на холодильник и потрогал занавеску лапой.
Лешка открыл глаза. Ни тени сна в них не было. Ясный, пристальный взгляд.
– Высмеял? – усомнился Дрозд. – Не похоже на него.
– Чтоб тебя глисты изнутри повыели, заразу! Чтоб у тебя вымя лопнуло! Чтоб ты на свои рога напоролась!
– Ефим Сергеевич, прихрамывает она, вот беда! – умоляюще заговорил старик, утратив весь свой пыл. – Не каждый раз, врать не буду. Но случается. Вы посмотрите на нее, я вас очень прошу!
– Очень просто. Позвонишь своей Лере, объяснишь, что ничего не получается. Мы вернемся домой, и ты будешь отсиживаться там, как мышь в норе. До тех пор, пока его не поймают.
– Так зачем? Зачем ты это делаешь? Объясни. Может быть, я чего-то не понимаю, и тебе действительно настолько нужен этот проект?
Дроздов не стал больше тратить времени на уговоры. На его стороне была сила. На стороне Вики Ковальчук только глубокая убежденность в том, что такие парни, как Дрозд, не трогают девчонок.
– Больше выторговать не получится, – предупредил парламентер.
– Я видела в спальне собаку, – вспомнила Света.
– Ну, а вот эти актеры – они знают, что вы их снимаете?
– Ну, об этом мы с вами завтра побеседуем. До свиданья, Светлана Валерьевна.
Одноглазый пес шел медленно, прихрамывая. Через каждые десять шагов он останавливался и вопросительно смотрел на хозяйку. Та что-то говорила, и он, успокоенный, ковылял дальше.
«Еще одна шутка судьбы, – подумала Света. – Человек, который ненавидел любую музыку, теперь обречен слушать ее с утра до вечера. И нет ему от нее спасения».
– Угу. А ты вместо меня переживаешь, – добила Света. – Мучаешься. Страдаешь.
– Может, манеры? Или он весь из себя такой ухоженный?
Как назло, Зяма обладает очень запоминающейся внешностью. Одноглазый! Его не перепутать ни с какой другой собакой.
Якобсон с сомнением посмотрел на них и опустил взгляд на собаку.
Девушка наклонилась ближе к зеркалу, отгоняя жутковатое видение. Но вышло только хуже. Зеркало близко-близко отразило ее глаза, и то, что она в них увидела, заставило ее отшатнуться.
– Какие подозрения у меня возникают? – заинтересовалась Света.
К счастью для Светы и Алексея, старуха отнеслась к случившемуся иначе. Все, связанное с преступлением, вызывало у нее живой интерес. Трупов она не боялась, а поднявшаяся суматоха ее развлекала.
– На самом деле первую. Вторая осталась у меня дома. То есть все-таки получается, что вторую.
Как бы там ни было, уже два года Рыбаков жил отшельником, и чужих к себе не пускал.
Лешка смущенно умолкал. Но через пять минут задумывался, и тишину снова нарушали негромкие трели.
«Конечно, не понимаешь, – подумала Света. – Ты же не знаешь о том, что Анна Васильевна когда-то была влюблена в Рыбакова».
Они обожали эту игру, в которой нужно было вести связный диалог, перебрасываясь цитатами из разных фильмов. И Света, и Дрозд наизусть знали не меньше двух десятков кинокартин. По условиям игры проигр…
– Значит, наоборот – любопытен до крайности. Только услышал твой голос и сразу понял, что хочет видеть тебя воочию.
– Но ей требовалось больше, чем по инерции держаться на небосклоне и гадать, когда она свалится вниз, – тихо добавила Света.
Пес поднял голову, тихо заскулил. И Лера не выдержала.
Из кафе они выходили в уже привычном порядке: сначала Дрозд высунулся наружу и осмотрел улицу, потом выпустил Свету. Она обернулась к окну. Герань радостно пламенела на подоконнике. За стеклом медлен…
Наконец она вспомнила. Вылитая младшая девчонка Симоновых! Две старших сестры ее были красавицы, в чернобровую мать, а младшая Варя – ни то ни се. Правда, голос мягкий, нежный, как первый снег. Начне…
На всякий случай она тихонько постучала. И только тогда приоткрыла дверь шире.
– Да нет, со стороны окон тебе как раз ничего не грозит. Он же не снайпер, а дилетант, раз не попал в тебя с десяти метров. Но ты все равно не подходи.
– Да-да, и таскала меня с собой. Кстати, отличная фотография.
– Что ж, разумно… И все согласились врать?
Щелчок мыши вывел на экран портрет Олега Рыбакова, и оба умолкли.
– Да-да, это то самое, о чем я вам говорю. Анна вечно твердит, как она ненавидит животных. Уверяет, что была бы рада избавить от них весь мир. Звучит чудовищно, я знаю. А сама приютила это бедное бол…
– Леш, ты не задумывался, кто сунул трупу сигарету? И зачем?
Пора составить реестр, в который она внесет ущерб, нанесенный дому за два месяца жизни с этим безумным животным.
– Я думаю, Петр Иванович, вы говорите неправду, – очень серьезно сказала она. – Вы хорошо разбираетесь в людях. Знаете, на что они могут быть способны. Разве нет?
– Принял он к сведению! – рассердилась Света. – Мы ему на блюдечке преподнесли преступника, а он!
Анна Васильевна схватилась за голову и принялась раскачиваться в кресле.
– С отпечатками я закончил. – Дрозд бережно выложил на стол кусочки скотча. – Осталось снять твои, и можно сравнивать. Только давай у меня, ага?
– И мы с тобой купились на уверения милой женщины с собакой, – огорченно сказала Света. – Даже не сочли нужным перепроверить, есть ли у Леры автомобиль.
Вышел из комнаты, и конец диалога она не услышала.
– Отчасти. Сама Лера ничего не знает и никого описать не может. Она здорово не любит Стрельникову, но при этом о ее личной жизни не имеет понятия.
– Вообще-то нет, – признал он. – Никак он к ним не относился, будто это его и не касалось. А ведь Анна много еще с кем шашни крутила, всех не припомню.
– Над чем, Анна Васильевна? – громко спросила Лера, подходя.
Света вынырнула во дворе Стрельниковского дома. Голова кружилась, и она схватилась за ствол каштана, чтобы не упасть.
Но всего этого Света не сказала. Лишь кивнула и заметила, что постарается не сердить Анну Васильевну.
– Ты очень забывчивая, Анна. Это может плохо кончиться.
Света стояла на своем. Она сделает работу качественно или не будет делать вообще.
Он взмахнул рукой, показывая, что не может даже приблизительно охарактеризовать степень падения тех, кто ставит их рядом.
Света с улыбкой покачала головой. Ей нравилась девочка, но поощрять этот бизнес она не собиралась.
Ее единственное спасение – не попасть в круг подозреваемых. И она не попадет, если только я не вспомню о том, что ваша собака – это в действительности собака Рыбакова. Один шаг. Совсем небольшой.
Она не удержалась и прикоснулась к пушистому лбу котенка.
И Света растерянно опустилась на место. Разве она стала бы мешать?
– Живой! – хрипло отозвалась Света и не узнала свой голос.
– Заткну дверные щели мокрыми тряпками и стану дожидаться пожарников.
– Спокойно, Саша, спокойно, – внушительно сказал Виктор и взял сестру под локоть. – Анна, пойдем. Нам нужно поговорить.
Лешка любил котов. Дома у него жили два помоечных черно-белых найденыша со странными именами Бронислав и Никодим. Из скелетов, обтянутых драной шкурой, оба вымахали в огромных пушистых зверей. Они хо…
Лера остановилась перед входом в зал. Черт, руки дрожат. И в горле сухо: верный признак, что через пять минут ее начнет подташнивать. Побочный эффект ее любимых капсул, мать его! Не дай бог, стошнит …
Она рискнула высунуться из-за камеры. Актриса рассматривала свой маникюр и, кажется, уже забыла об их разговоре.
– А это точно козье молоко? – рискнула спросить Света.
– Н-да, веселенькое было сраженьице! – протянул он с интонацией старого солдата, травящего байки в придорожном трактире. – Но им тоже здорово досталось. Как в анекдоте: окружили крокодилы обезьяну и …
– Но ведь это очень красиво, – осторожно заметила Света.
– Он говорит, что пока нет оснований предполагать связь между этими двумя происшествиями.
– Как же мне не знать, когда я его и нашла, – проворчала Капа.
– Универсальный Выманиватель Котят! – объявил он. – Цыпа-цыпа-цыпа…
– Мя! – согласился Тихон, внимательно слушавший их.
– Это не кофе странный, а ты устала. – Лешка ссадил кота на пол и встал. – Давай-ка ты спать, ага?
Она сделала из пальцев рожки и пошевелила ими на лбу.
Глядя ей вслед, Света почувствовала, что сравнение со столбом все-таки было неправильным. Во взаимоотношениях столба и трактора она явно шуршала бы колесами. Ехал трактор себе по склону, набирал скор…
Больше им не удалось ничего выжать из старика. Он сворачивал на рассуждения о своей роли в жизни театра, пересказывал исторические анекдоты и наконец понес совсем уже откровенную чушь.
– Ну что за школьный юмор, – развел руками Стрельников.
– Разумеется. Это вредное, подлое, хитрое животное, весь смысл жизни которого заключается в том, чтобы строить мне козни.
Света обвела взглядом комнату. Ничего зловещего в ней не наблюдалось: голубые шторы, шкаф, кровать… А на кровати – труп.
Извиняться перед убийцей было как-то странно. Но и на этот раз воспитание победило здравый смысл.
Навстречу прошла невысокая толстушка, утирая пот с покрасневшего лба. Света вдруг представила, что бедная женщина на целых пятнадцать сантиметров ближе к раскаленному асфальту, чем она. И немедленно …
Света встала, пропуская приближающуюся машину.
– Да, и правда… Но подождите! Ведь следом за ней приехал Серафимович?
– Спасибо, что привели. А вы что же – в гости приехали? Или дом присматриваете?
– Да уж конечно… – пробормотал Дрозд, обдумывая что-то. – Ладно, поехали. Дома расскажешь.
Тапочка с громким хлопком приземлилась в сантиметре от его носа.
– Здравствуй, Виктор, – сдержанно сказал Петр Иванович.
– Или ему просто все осточертело. Выработал ресурс. А когда мы общались, был тот еще живчик. Ладно, листай дальше.
– Это очень неумно с моей стороны… – пробормотала она вслед за своими мыслями.
Дрозд посигналил длинноволосой девушке, храбро выскочившей на проезжую часть в двадцати метрах от пешеходного перехода, но притормозил, давая ей пройти.
– Не знаю. Давай для начала отыщем пропажу.
– Это кто? – с любопытством спросила «учительница». – Лица все какие хорошие…
Когда она почти скрылась за складками занавеса, Петр Иванович окликнул ее в третий раз.
Света поставила перед ним чашку и села напротив.
Они просмотрели все кадры, особенно внимательно разглядывая те, на которых встречались предметы. Два общих плана комнаты заставили Дрозда присвистнуть.
– Иллюстрация к тезису о том, как выгодно иногда быть бесчеловечным, – подал голос Дрозд.
Девушка вернулась очень быстро – в джинсах и клетчатой рубашке, завязанной узлом.
– Ничего он не изобретет. У него в руках пистолет, и в этом его беда. Если бы не было пистолета, нам пришлось бы куда сложнее.
Взвизгнув, Света перекатилась в сторону с ловкостью и быстротой, которым позавидовал бы Рэмбо. Но Рэмбо и не был женщиной, на которую собирается уронить слюни престарелый французский бульдог. Он всег…
– И что? – засмеялась Света, представив эту картину.
Света была единственной, кто навещал его.
– Подождите… Когда вы говорили о Викторе Стрельникове, вы сказали: «нашего спектакля»?
Они замерли, не говоря ни слова – не то зрители, не то соглядатаи.
И еще – отпечатки. Она вспоминает, что забыла у Рыбакова перчатки. Ее терзает страх, что она не все протерла. У Олега десятки вещей, она могла забыть, что хваталась за какую-то из них.
– Твоя певица не поинтересовалась, почему почву пробует фотограф, а не журналист?
– Здравствуйте, Светлана. – Тон Стрельниковой был сух и деловит. – Спасибо, что потрудились приехать. Вот что я хотела вам показать. Видите?
– В том-то и дело. Потому они и скрывали от всех свой роман. Лера так и осталась бы никому не нужной певичкой микроскопического масштаба. Изредка пробивалась бы куда-нибудь на голом упорстве, как про…
Уклонился от шутливого подзатыльника и скрылся за дверью.
– Нам нечем подтвердить свою версию, – сказала Света. – Проникновение в мою квартиру мы не докажем, о попытке убить Тихона и говорить нечего. Следователь дал понять, что ему нужна ясность и определен…
Или нет? Вдруг тот, кто застрелил Олега, передал пистолет кому-то другому? Но тогда все становится совсем запутано.
Дрозда его коты встречали как восточные ласковые жены – своего возлюбленного султана, осчастливившего их визитом. «О, да продлятся твои дни, лучезарный хозяин! – сладостно пели они. – Мы мечтаем отда…
Нет, не так. Подойти неслышно сзади. Это не составит труда, она умеет красться как кошка. Выбросить зажатое в кулаке лезвие. Молниеносно рвануть. Если нажать сильно, то разрез получится достаточно гл…
В следующих строках она решила проблему несчастного миленка и быстрой скороговоркой выдала серию похожих частушек: пусть записывает молодежь!
Под пристальным взглядом старухи Света задержала дыхание и быстрыми глотками стала проталкивать в себя белую жидкость.
Актриса выпрямилась и оглядела Дрозда и Свету. Дрозд тотчас вскочил, и Стрельниковой пришлось задирать голову. Но даже из такого положения она ухитрилась посмотреть на него свысока.
Бедная Лера даже смутилась от такого внимания.
– Тебе сейчас нужно думать не обо мне, а о себе. – Кристина постучала по золотому циферблату на своем запястье. – Время ухо-о-одит. У тебя биологические часики тикают! Слышишь? Тик-так-тик-так! Тебе …
– Это что? – Дрозд ткнул пальцем в получившегося снеговика.
– Да нет же! – Света наклонилась и подхватила котенка. – Он тайком забрался в мою сумку. Я обнаружила его слишком поздно, когда уже не было возможности вернуться.
– Света… – изменившимся голосом сказал Дрозд.
Полосатое лицо Тихона приобрело оскорбленное выражение. Он прикрыл глаза, всем своим видом демонстрируя, что спать – это его естественное состояние. Какие звуки, что вы, он вообще практически немой.
– Начинаем через пять минут! Саша, режиссерский экземпляр у тебя?
Пицца оказалась отличная. Вонзив зубы в подрумяненную корочку, Света осознала, что не ела бог знает сколько времени, если не считать засохшего печенья у Вадима Петровича.
– Нет, раньше, – поправила Света. – Все началось с того, что они познакомились. Я слышала версию Леры и поверила ей. Мы все верили.
– Я изумляюсь, когда вижу с вышивками молодых женщин. Мне хочется крикнуть им: милые, вокруг столько занятий! Столько неисследованного! У вас есть прекрасная возможность осваивать этот богатый мир, х…
– Для меня тоже неожиданно, – призналась Света, и девушка рассмеялась.
В свои четырнадцать лет становиться артиллерийской кобылой Света не желала. Она вообще полагала, что кобыла любого формата – это не тот идеал, к которому должна стремиться девочка ее возраста. Но бла…
– Прекрасно-прекрасно, – дама явно теряла терпение, как и ее Шампиньон. – А я вам зачем, простите?
– Я ведь предупреждала. Он хочет общаться. А общается он обычно с людьми. С кем же еще?
«Ниагарский водопад», – подсказало воображение, проснувшись совершенно некстати.
– Зачем ты вообще носишь с собой блокнот? У тебя же в телефоне есть функция записной книжки, можно пользоваться ею.
Света без всякого желания откусила от кабачка. Потом еще раз. И еще.
За поворотом и в самом деле оказалась деревня. Мимо знака они проехали со скоростью шестьдесят. Водитель, похоже, решил, что над ним изощренно издеваются. Он нажал на сигнал и не отпускал его несколь…
– Теперь я понимаю, что думают мужчины о том, как питаются женщины. – Света с интересом разглядывала эту кучу на столе в своей кухне.
А ближе к семи утра он забирался хозяйке в волосы, вил из них гнездо и засыпал.
– А ты не критикуй, – сказала Света. – Сам на кого похож? На глисту с усами.
– Это, конечно, сближает людей, но не настолько. У тебя фотографическая память. Нет, машина была та самая! За тобой следили от дома певички, а потом улучили удобный момент и выстрелили. Жара, во двор…
– Но перчатки никак не связывают Стрельникову с убийством, – настаивал Дрозд. – Анна может все отрицать. Да, она там была. Ну и что? Поссорилась с Рыбаковым и убежала, не тронув его пальцем.
Ели, выстроившиеся вдоль ограды, взяли друг друга за пушистые нижние лапы. Словно приготовились к хороводу и только ждали сигнала.
– Надираться – это твоя прерогатива, – с достоинством парировала Света. – Я всего лишь залезла на унитаз, чтобы добраться до бачка.
Девушка представила мышь, похожую на черный подвядший бутон гладиолуса, и поежилась. В ногу ей что-то ткнулось и глухо заворчало.
Дрозд сел на свой стул – и подскочил с воплем. Вслед за ним с воплем подскочил котенок Тихон.
– Что вы! – Лера с сожалением покачала головой. – Нет, знакомы-то были! Нас представили друг другу сто лет назад на какой-то тусовке. Я должна была в тот вечер петь, но что-то не заладилось: сначала …
– Не торгуйся с провидением! Раз не согласна на меня, бери этого, полосатого. Кстати, где он?
Света беспокойно завертела в руках телефон.
– Нет. Идея моя в другом. Ты хорошо запомнила дорогу до Малиновки?
Она кивнула. В позвоночнике по-прежнему звенел холод, будто она прижималась спиной не к автомобильному креслу, а к глыбе льда.
– Это было не мое гы-гы! Я вообще почти все время молчал и следил за тобой.
Кот Бронислав, валявшийся на тахте, вдруг заинтересовался рисунком. Он встал, подтащился к Дрозду и плюхнулся сверху на нарисованную ладонь. Это было похоже на приземление пушистого черно-белого дири…
– Включи радио, – попросила Света, не отрывая от них взгляда.
Лера ударила в зеркало кулаком и громко вскрикнула.
Света сказала, что ничего. А сама подумала, что у нее запросы вышиной с какую-нибудь гору Народную, что на Урале. Низенькую и незаметную. А по сравнению с Эверестом – так и вовсе кочку.
Стрельникова обернулась. Петр Иванович протягивал ей шляпку.
– Не высмеет, – заверил Дрозд. – Наоборот, будет тебе очень признателен за то, что навела его на связь с убийством Рыбакова.
– Ты меня слышишь? Я не хочу здесь больше оставаться!
– Ты подожди в машине, – ласково попросил он. – А я сейчас пообщаюсь немного с этим рожавшим. Карму ему слегка поправлю.
– Когда читатель переворачивал страницу, он видел как бы продолжение начатой истории. И оно казалось ему страшнее, чем начало. Попробуешь угадать, что там было?
– А Юзек Карш, всемирно известный фотограф-портретист, мог сфотографировать человека за пять минут так, что получался шедевр, – нравоучительно сказала она.
– Но-но! – испугалась Света. – Даже не думай! Сломаю шею вместо ноги, и что?
– Сразу же, как только узнал о его смерти. Света, никаких совпадений. Рыбаков адаптировал для театра старый добрый английский детектив.
Вместо того, чтобы обидеться, разозлиться или испытать другие чувства, положенные женщине, названной пнем, Света озадачилась.
Света сделала несколько шагов и остановилась. В дверях комнаты, где она нашла Тихона, стояла Анна Васильевна.
– Знаешь, Стрельникова вовсе не показалась мне глупой. Конечно, она слушала только себя. Но при этом сделала несколько очень верных замечаний.
Света сначала рассмеялась, а потом подумала, что он прав.
Это переводилось так: «Я очень занятой человек, и вы мне мешаете. Будьте любезны, заканчивайте побыстрее с вашей ерундой и проваливайте».
– Ну-ну, – с непонятной интонацией откликнулся Дрозд.
За сценой что-то рухнуло со страшным грохотом. Стрельников замер.
– Ее брат, – вполголоса пояснил актер. – По совместительству наш режиссер и продюсер. Вы и в самом деле решили, что в спальне труп?
Взгляд ее затуманился. Похоже, Анна Васильевна заглянула в будущее и читала восторженные строки, которые посвятит ей Света.
– Ты про сигарету, или про его смерть? – шевельнула губами Стрельникова. Света едва расслышала, что она сказала.
И подошла к Светке, приноравливаясь, как бы ловчее напихать дуре в рот парочку каштанов.
«Камеру разобьет!» – промелькнуло в голове у Светы, забывшей, что никакой камеры с ней нет. Она проворно отскочила назад. Черный автомобиль пронесся так близко, что ее чуть не ударило боковым зеркало…
Она осеклась. Проговорить это вслух почему-то оказалось нелегко.
– Каждый раз, когда ты так садишься, я боюсь, что обратно уже не развяжешься, – осуждающе заметил Дрозд. – Так и останешься с ногами узлом.
Все эти позы, повороты, взгляды были отработаны бессчетное множество раз. Шаблон, стандарт. А Света терпеть не могла работать по шаблону.
«А у меня походка женщины, которая идет и думает, как бы не наступить в лужу», – подумала Света.
– Интересно? Да, наверное, – задумчиво протянул он. – С другой стороны, кого сейчас удивишь скандалами…
– Это его, его следы? – заволновалась Света.
– Лешка, привет! У меня все в порядке, я вернулась.
«А если Стрельникова начнет меня отчитывать…»
– Леш, ты чего? – Света подергала его за рукав. – Лешка! Что ты придумал?
– Пес не заходил в дом. Все, что я видела – это миски. Их было четыре штуки, потому что Зяма разбрасывает еду, если насыпать ее в одну плошку. Зато из нескольких он ест аккуратно. Вы уже успели в это…
В темном зале пахло краской, клеем и еще каким-то специфическим ремонтным запахом, который держится долго-долго. Возле тускло освещенной сцены в углу стояла забытая стремянка, а рядом двое мужчин пре…
На всякий случай она осторожно заглянула внутрь.
Света видела, что к нему осторожно приблизилась пара с собакой. До нее донеслись обрывки разговора. Кажется, они пытались выяснить, не требуется ли помощь.
– Я знал, что мы договоримся, – пробасил редактор. – Все будет в порядке. Даже не сомневайтесь.
Он тянет к ней руку. Туда, к нижнему краю юбки, где светится кожа, успевшая чуть-чуть даже не загореть, а лишь порозоветь под майским солнцем. Его движение кажется ей замедленным, как в воде, хотя на…
– Это не кошка, – поправила она. – Это кот.
Света честно сказала, что не сможет. Выходить на кого-то – это не ее функция. Ее задача – только приехать и сфотографировать. Почему бы сотрудникам журнала самим не договориться с Рыбаковым о съемке?
– Мяк! – утвердительно вякнул Тихон со своего холодильника.
– Они же вас порабощают! – воскликнул он, потрясая свободной рукой. – Жизнь вашу кладут себе на алтарь! Верней, вы сами ее кладете, добровольно!
– Что? – Это объяснение не пришло Свете в голову. – Нет… То есть, я не знаю. А как определить?
– Что за чертовщина… – Света обескураженно огляделась. – Леш, он был здесь!
– Ласки просят, – позавидовала Света, вспомнив собственного кота.
Кот перевалился с боку на бок и тоже уставился на Свету, словно повторяя за хозяином: да, есть у тебя объяснение?
«Я тогда еще подумала, что к ним у него свой счет».
Черт, кого она обманывает? Стоя в одиночестве посреди пустого фойе, Лера усмехнулась одними губами. Ей нужна сцена! Драйв от выступлений! Всю жизнь, сколько себя помнит, она мечтала петь перед зрител…
Не зря он ненавидел кошек. Вонючие, самодовольные, тупые! Но зато теперь, когда он увидел кота, не осталось почти никаких сомнений: это ее окна.
За утренней чашкой кофе Света изучала материалы, которые передали ей из редакции. Хотя про Анну Васильевну Стрельникову она слышала и раньше.
– Естественно. – Казалось, Кристина удивлена ее тупостью. – Я могла бы просто капать ему на мозги. – Она кивнула в ту сторону, куда ушел Дрозд. – Объяснять ему, чего ты добиваешься. Раскрывать твою н…
Света задумалась. Предложение было заманчивым.
– Они такие красивые, правда? – Мать со смущенной улыбкой смотрела на нее.
Последний раз Свете доводилось сидеть на таких стульях в детском саду. Она осторожно опустилась на свой, разрисованный под хохлому. Дрозд криво усмехнулся и сел рядом. Теперь они взирали на Якобсона …
В кухню мимо их ног протиснулся кот Никодим, пришедший за добавочной порцией корма. Запрыгнул на табуретку, озадаченно посмотрел на двух людей и мяукнул.
Он сбежал два года назад. Никто не понял причин такого поступка. Кто-то решил, что Рыбаков тихо свихнулся, не выдержав груза собственного таланта.
– Вторую? – переспросила она, ничего не понимая.
Всего несколькими часами ранее, глядя на Стрельникову, Света пыталась понять, почему у этой женщины не перегорают предохранители, когда ее швыряет от спокойствия к бешенству. Теперь нечто подобное сл…
Когда на шум вернулся Дрозд, Света сидела на полу, потирая макушку, а вокруг лежали рассыпавшиеся журналы.
– Очень, очень приятно! – заверил Дрозд, пристально глядя на девушку.
Она боится? Еще часа назад Света нервно рассмеялась бы, услышав этот вопрос. Конечно, она боится! Ледяная игла в позвоночнике, замерзшие кончики пальцев – безошибочные признаки ужаса, быстро распрост…
– Ты себя уговариваешь или ее? – Света на всякий случай встала у него за спиной. – Это вообще не собака! У нее нет лап!
– Нет, я про Рыбакова. Что было дальше с вашим знакомством?
– Ну, хватит. То есть просто хватит! Я тебя полчаса назад кормила.
– Завтра, все завтра, – быстро заверил следователь. – Жду в десять, отбой.
– Подожди… Он именно так и сказал? Ты уверена?
– Стесняюсь спросить, что еще? – встревожился Дрозд, игнорируя Светины тычки. – И стоит ли об этом при дамах?
– Ах, атрибуты профессии, – кивнула Стрельникова. – Ради бога. Я выйду, а вы здесь работайте.
– Ты ошибаешься. Многие из них очень быстро выходили замуж. Буквально за первого встречного. Причем так поступали именно те, у кого брак был удачным.
Они приехали раньше назначенного времени. Диск с фотографиями лежал у Светы в сумке, плоская коробочка была прикреплена к карману рубашки. Дрозд убедился, что диктофон не просвечивает через ткань, и …
– Есть. Я думаю, Олега убила Стрельникова. Когда-то она любила его. Об этом рассказывал Якобсон, но даже если бы мы сомневались в его словах, их подтвердила сцена на репетиции. Похоже, Рыбаков бросил…
Люди невероятно любопытны и при этом до смешного ненаблюдательны.
– Ничего тебе не привиделось. Если ты решила, что машина та же самая, значит, так оно и было.
Закончив разговор, она посмотрела на Дрозда.
– Нет. И это может означать только одно: когда он уходил из дома Рыбакова, то уже знал, что пистолет ему понадобится.
– С тебя, пожалуй, станется, – пробормотала Света.
– У меня как будто камень с души свалился, когда она сказала, что Лера не водит. Знаешь, очень страшно подозревать всех подряд. Когда в квартире я стояла рядом с Лерой…
– А что это вы молоко мое не пьете? – хмуро спросила хозяйка. – Брезгуете? Или микробов боитесь?
Женщина порывисто обернулась, и глаза ее сверкнули нехорошим огнем.
– Так я ж с тобой разговаривал, – удивился старик. – Ну, давай, высаживай меня. Сам дойду. И ты дальше сама.
Наконец ключи нашлись. Машинка чирикнула, признавая хозяйку, и Светлана нырнула внутрь.
Света подивилась зоркости старика. Он не отходил от станции, но успел разглядеть, что они долго находились в маршрутке.
Все это она и высказала потом художнику. Орала так, что чуть стекла в доме не вылетели, аж себя не помнила от злости. Тот, дурачина, смеялся-смеялся, а потом перестал. «Ну что ты, – говорит, – Григор…
– А Стрельникова, значит, сыграла дурочку…
Стрельникова прищурилась, и вдруг усмешка пробежала по ее губам. Света оборвала фразу на полуслове.
– Я? – поразилась Света, пять минут назад собиравшаяся отстреливаться от убийцы или, на крайний случай, отмахиваться козой. – С чего вы взяли?
– Жаль, славная выстраивалась версия. Мы уперлись в то, что Стрельников не желал видеть свою сестру рядом с Рыбаковым. А я вдруг подумал: может, это Рыбакова он не желал видеть рядом со своей сестрой?
– Вчера немножко перетренировалась. У меня занятия в спортзале каждый день, я решила увеличить нагрузку, и вот результат.
– Не хотел ставить ее в положение обязанной?
– Ну, знаешь, третий лишний, все такое. Между нами, девочками, тебе лучше заняться своей личной жизнью, а не чужой. Это мой добрый совет. Я не люблю всякие женские хитрости, интриги. Предпочитаю чест…
Анна Васильевна взглянула на него и первый раз улыбнулась.
– Итак, – хозяин послал Свете снисходительную улыбку, – чем я могу быть вам полезен?
«– Извините, – беззвучно спросил кто-то. – Кто вы и как сюда попали?
– Ну, у Рыбакова в огороде нашли мишень, по которой он палил. Пули совпадают. Значит, его оружие. Никакого разрешения на него, конечно, не было, и теперь уже вряд ли можно узнать, где Рыбаков его дос…
– Дорогая моя, при чем здесь результат? Поверьте, это не имеет значения.
– Ты любишь мое шоколадное мороженое, – сказал он, глядя, как она добирает остатки его пломбира.
– Кофе какой-то странный, – пожаловалась она. – От него клонит в сон.
Дама размахивала поводком и что-то выкрикивала, но с такой высоты слов было не разобрать.
– Ну, пулю вашу идентифицировали. Прилетела она из того же пистолета, из которого убили Олега Рыбакова. Мы правильно предполагали, это «Макаров». Принадлежал не убийце, а жертве.
– Адрес он продиктовал как вполне нормальный человек. А больше мы ни о чем не успели поговорить.
С какой пугающей реалистичностью ей представилось то, что происходило в ее квартире несколько часов назад! Она провела рукой по лбу, стирая холодный пот. Затем встала, подошла к окну и с силой захлоп…
Но она была бойцовая стрекоза, а не нытик. Такие танцуют, стиснув зубы, и улыбаются, пока не сведет челюсти.
– Не хочу! Хочу избавиться от этого ощущения.
– Жара спала, – заметил Дрозд. – Все сразу ожили. Как лягушки после засухи.
Под руку Свете поднырнуло что-то теплое, пушистое, и она машинально погладила Никодима. А ведь верно, Петр Иванович не спускался в зрительный зал. Значит, и не мог вытащить ключи из ее сумки.
Увидав сытую козу, из пасти которой свисал последний флокс, Валентина схватилась за сердце.
– Серафимович, опять церемонии! – перебила вошедшая Анна Васильевна. – Светлана знает, кто ты такой!
В следующий миг из-под стола раздались странные звуки. Света наклонилась и приподняла скатерть.
– Нового? – Светлана вскинула брови. – А куда должен был деться старый?
– Невероятно! – отозвалась Стрельникова. – Вернулась за собакой?
– Эти двое тоже заняты в пьесе, но их выхода на сцену мы не дождались. Еще была Роза… Роза…
– Светочка! – обрадованно сказал Вадим Петрович. – Заходи, заходи. Я тебя ждал.
– Да я просто испугался, когда она к тебе резво подскочила.
Котенок завалился на бок, непринужденным движением профессиональной балерины вскинул вертикально заднюю лапу и лизнул то место, которое у человека называлось бы «под коленкой».
– Он известный писатель, – уклончиво сказала Света.
– У него весь стол был в записках! А также в чашках, чайных пакетиках, огрызках карандашей и…
Он щелкнул пальцами, и Бронислав с Никодимом, налетая друг на друга и толкаясь, радостно засеменили следом.
Света лишь теперь заметила, что в зале прибавилось народу. Возле помощника режиссера сидела совсем юная девушка с длинными золотыми волосами, а возле нее на корточках примостился скуластый парень, по…