Все цитаты из книги «Мент. Правильный попаданец»
- Зачем чай принёс? Странный вопрос… Чтобы ты выпил и согрелся – тут, прямо скажем, не курорт. – Я зябко повёл плечами. – Холодно…
- Собирайся, Быстров. Не судьба тебе выспаться. Поехали на место преступления.
- Всё как обычно, - с грустью произнёс я.
Мы вошли в светлую комнату. Первое, что бросилось в глаза – обилие книжных шкафов. Полки буквально прогибались под тяжестью фолиантов.
- Но ничего, скоро заработает! – с железобетонной уверенностью в голосе сказал Миша.
Однако начальник губро, что называется, «держал» характер. С воистину спартанским спокойствием стоял, взирая на делегата.
Как бы отвлечь внимание бандитского часового, чтобы он… ну хоть на секундочку переключился? Тогда будет проще подобраться и взять его за жабры.
Эх, как давно я вот так не носил свою Дашку! Сколько лет уже минуло с тех пор…
И опять же многим это придётся не по нраву, ибо в нэпманах видели «контру», представителей того класса, с которым воевали ещё буквально вчера, и вопрос «за что кровь проливали?» отнюдь не был для мно…
Я потрогал жилку на шее. Она не пульсировала.
- Понял тебя, выезжаю. – Я выключил смартфон и посмотрел на доктора. – Вы меня простите, но госпитализация откладывается. Я ненадолго: сгоняю по-быстрому в один адресок и сразу назад, сдаваться.
В таком состоянии запросто убьют или покалечат.
Когда на них смотришь, когда проникаешься их замыслами, когда погружаешься в романтику построения нового – невольно оглядываешься на себя и думаешь: а достоин ли ты находиться в их рядах?
- Погоди, - попросил я, - мы только начали разговор. И это только так.. лёгкая разминка.
- Жора, может не надо? – покачал головой Михаил.
- А не всё ли тебе равно, как меня зовут? – ухмыльнулся он. – Вы – трупы.
Пусть гадёныш знает, что не только у него есть оружие.
Во мне по-прежнему всё бурлило и переливалось. Нет, какая же сволочь, какой наглец!
Тут уж ничего не попишешь: мой разум попал в молодое тело, а молодости свойственен повышенный интерес к противоположному полу.
- Обойдусь как-нибудь без ваших услуг, - объявил я.
Бандиты пьяны в драбадан. На столе бутылки с самогонкой и много еды.
После того, как операция завершилась, я вдруг почувствовал себя выжатым словно лимон. Силы стремительно покидали меня.
Хороший начальник тот, за кем подчинённые чувствуют себя как за каменной стеной. Надеюсь, мои парни в той жизни видели во мне эту стену.
Она отворилась со скрипом давно несмазанных петель.
Арестованного привели минут через пять. Узнав, что его передают в ГПУ, он страшно побледнел. Репутация у органов та ещё. Наводит страх даже на такую сволочь как Коваль.
- Во-первых, здравствуйте! Во-вторых, не Жора, а Георгий, - принялся читать нотацию я. – Ну и в-третьих: я вам, молодой человек, в отцы гожусь!
И преданный пёс прекратил терзать измочаленную руку Симкина.
Игра началась. Ставки сделаны, ставок больше нет.
- Ушёл, зараза! За час до нашего прибытия с места снялся и в леса увёл. А они у нас знаешь какие – можно сто лет прочёсывать и всё без толку.
- Подъём, Жора. Гибер сказал, что через пять минут собираемся у Смушко.
Двери распахнула полная женщина с тонкой ниточкой не выщипанных усиков над верхней губой. Судя по возрасту – либо мать, либо тёща тридцатилетнего Серафима Оглобли.
Не успел я об этом подумать, как рядом лёг шумно дышавший Поляницын - оперативник из нашей бригады. Ещё вчера его выдернули из деревни, а этой ночью он уже успел сыграть роль ночного сторожа.
Миша предложил дёрнуть с нами Гибера, но я решил, что начальство, какого бы оно калибра ни было, должно осуществлять руководство, а уж с остальным подчинённые как-нибудь самостоятельно разберутся.
- Мы и есть закон! – проголосил низкорослый солдат, в котором было что-то от шакала Табаки.
Репрессии тридцатых… Расстрел Тухачевского. И опять же – останься тот жив, да ещё на своей должности, что было бы потом? Версия с заговором военных лично мне кажется весьма правдоподобной.
- Раз уже поднял вас в такое время, позволю себе хоть немного загладить вину, - улыбнулся Кравченко. – Чай будете?
Я задумался: не знаю, как у настоящего Быстрова обстояло с информаторами (пока ни один не напомнил о своём существовании), а мне бы свой человечек в здешних криминальных кругах бы не помешал. К приме…
Теперь мы уже втроём наблюдали за происходящим.
Я спокойно ответил, поделившись в том числе и собственными гипотезами на сей счёт.
Но кипучая деятельность начальника губрозыска быстро помогла устранить следы нашего побоища. Труп забрали в морг, трёх арестованных доставили в Губро. На шум примчался наш завхоз, который оперативно…
- Тогда что делать? – беспомощно спросил Чалый.
Дом производил довольно приятное впечатление: его бы поштукатурить, покрасить, подлатать по мелочам и хоть сейчас переноси на Невский: монументальные классические формы, лепнина на фасаде, балкончики…
Я изумлённо вытаращил на него глаза. Жена… Какая жена?
Он сидел напротив меня, жалкий, съёжившийся, губы у него тряслись – а у меня чесались руки проехаться ему по физиономии. Если есть на свете справедливость, гадёныш обязательно получит своё – успокаив…
- Передохните, - попросил я. – Минут пять у нас есть.
- То есть ты и этого не помнишь? – вздохнул друг.
- Значит, хреновые из них комиссары, - побелел от злости Смушко.
Я вихрем влетел внутрь и скорчил самую злобную рожу, на которую только мог оказаться способен.
У дежурного к ремню была пристёгнута тяжёлая связка ключей. Подойдя к одной из камер, он подобрал нужный и стал ковыряться в замке. Что-то щёлкнуло, дверь распахнулась.
- А что бы это изменило? – вскинулся Чалый.
Самих «гэпэушников», как собственно и нынешних коллег из ФСБ по старой памяти и традиции по сию пору называют «чекистами».
Но мужики из губрозыска ещё не видели эти фильмы, мои слова вызвали у них неподдельный интерес.
И вот он – оперской фарт! Из разбитого окна показалась голова первого грабителя.
- Пироги – это дело, - довольно потёр руки Гибер.
- Твоя правда, начальник, - кивнул переговорщик. – Мы тут сообща подумали… в общем, горячку спороли. Бойцы раскаиваются. Спонтанно как-то всё получилось. Никто не ожидал, что до такого дойдёт.
Что за… Мозг вдруг сдавило как деревянную бочку железным обручем. Голова закружилась. Я чуть не потерял сознание и лишь чудом устоял на ногах.
- Рискованно, но уж больно момент был удачный. В общем, его прорвало. Вместо того, чтобы запираться, он открылся и решил играть в открытую. Видимо давно его истинная сущность рвалась наружу, я лишь п…
- Есть, - признался я. – Чем заниматься в первую очередь?
А какой будет моя линия поведения станет ясно при личной встрече. Пока могу точно сказать, что мне не до романов. И желания особого нет, и времени.
- Доктор, простите, - повинился я. – Работа.
Оставались ещё Коваль и третий бандос. Однако бородач-старовер валялся в отключке – авария не прошла для него даром, а с ряженым уже сцепился начальник.
Кто был хотя бы в одной общаге советских времён, можно сказать, был во всех сразу. Отличия если и имелись, то незначительные.
- Жорка! – Он едва не кинулся на меня, чтобы обнять, но в последний момент остановился.
Ну да, свистопляска ещё та. Мятеж, побег… скучать в этой жизни не приходится.
- Спасибо заранее, Миша, - поблагодарил я и провёл ладонью по щетинистому подбородку. – Заодно хоть побреюсь.
Не сговариваясь ломанулись к дверям, сшибли какого-то пузатого дядьку, выскочили на крыльцо.
В принципе, ничего экстраординарного я не предлагал. Несколько лет назад сотрудники МУРа провернули похожую операцию. Правда, она практически сразу оказалась под угрозой срыва: нескольких оперативник…
Наступила тишина, в которой я услышал звук моего дыхания.
- А ну бросай оружие и вылезай. Руки вверх и без глупостей, - потребовал я.
- Хочешь, я начну резать тебя на куски? Или просто ткну сюда. – Я приставил кончик лезвия к зрачку бандита, и тот невольно подался назад. – Хочешь? А ещё я могу засадить тебе нож в ногу и проворачива…
Пожрать бы или как сейчас модно говорить – пошамать.
Моторчик словно услышал обращённую к нему просьбу, меня отпустило.
- Отсюда вышли четверо, трое в новой форме, вели арестованного… Где они?
Вот только я не паниковал. Мне почему-то было хорошо от мысли, что ещё один урод с моей помощью спроважен на тот свет, что теперь на земле стало меньше сволочи, и что друг отомщён.
- Какая девочка? – ошалело спросил бородач.
- Я с самого начала хотел сделать именно так, как вы сказали – хотел приступить к расследованию, вызвать бригаду, эксперта. Но почти сразу в квартиру Минца явились сотрудники ГПУ. Они меня и выперли …
- Георгий Олегович, - оглянувшись по сторонам, заговорила женщина, - вы просили рассказывать вам о чём-то важном.
- Дадим им взять то, что нужно, и возьмём на выходе. Есть местечко, где можно скрытно поставить пулемёт – он отсечёт им дорогу назад в банк, и они не смогут там забаррикадироваться. Пространство откр…
Константин Генрихович следовал позади. Я ощущал его дыхание на своём затылке.
Хорошо строился купчик, с размахом и со вкусом. Пусть я не великий знаток, но вполне могу доверять своему чувству прекрасного.
Я догадался, что речь идёт о том самом бандите, на поимку которого отправились почти все наши, включая Мишку. Что-то говорили о банде числом не менее тридцати сабель. Серьёзная сила.
- Что будем делать? – задаёт общий вопрос за всех Миша.
Когда в ход пошли лозунги, жди беды. Тут расслабляться нельзя – держи ухо востро, а то прилетит.
Его выдернули из дома, подняв посреди ночи, когда меня и задержанного доставили в губро. Рыжему повезло меньше – его холодное тело отправилось в морг.
- Теперь ты, Миша! – я перевёл взгляд на напарника. – Мы с тобой колем Трубку. Потрошим все его связи и знакомых. Надо узнать, кто его столь плотно опекает. Узнаем благодетеля – поймём, где искать де…
Дома и дворы сменяли друг друга как в калейдоскопе.
Вырубились мы моментально, чему немало способствовала не только усталость, а ещё и тяжёлые капли дождя, вдруг забарабанившие по крыше. Начался дождь.
Он попробовал что-то сказать и сразу замычал от боли.
А валяться в госпитале надоело, хуже горькой редьки.
А так народ передвигался исключительно пешком или на гужевом транспорте.
- Успокойся, Жора. Ты тоже агент и, представь себе, тоже второго разряда, - успокоил он.
- Тогда поступим так: если Раздобреев сегодня заступил на дежурство, нашими силами его не взять – тут мы задействуем товарищей из ГПУ. А вот основной костяк банды будем брать своими силами с привлече…
- Сам видишь, какой нам расквардак тут устроили! У меня финансов на ремонт нет.
Я расстроенно вздохнул. Такой хороший план летел в тартарары… Боюсь, другого мне уже не придумать. И тогда… Не знаю, что тогда.
- Ты к иди себе, - велел кожаный, - а я к следователю заскочу. Вопросы есть?
В руке у меня револьвер, его дуло приставлено к подбородку комбата.
- Геройский, наверное, был мужчина. У меня папа тоже можно сказать погиб на посту : поехал больной, в предынфарктном состоянии бандита брать. Ну и сердечный приступ… - вздохнула Даша. – А сегодня у н…
- А оно очень простое, но при этом весьма важное. – Он замолчал, что-то взвешивая. - В общем так, товарищ Быстров. Вы прекрасно проявили себя во время контрреволюционного мятежа и недавнего ареста ба…
Пса словно подменили. Дотоле флегматичный, он вдруг преобразился, резко ощетинился, словно увидел перед собой угрозу и, опустив к земле морду, дёрнул за поводок.
- Двух бандитов он арестовал, а вот третьего, их подельника, видимо не заметил. Тот в него выстрелил и смертельно ранил. Так вот этот милиционер кровью истёк, но сторожил двух арестованных, пока не п…
Как он собирался выпутываться дальше? Какие у него были планы после захвата власти? Есть люди, которые живут даже не сегодняшним днём, а только текущим моментом. Комбат Федотов принадлежал к этой ког…
- Да бросьте вы! – смутился я. – Если бы я оказался в сложном положении, не сомневаюсь, что каждый из вас пришёл бы мне на помощь.
Я польщённо улыбнулся. Доброе слово… в общем, доброе и всё тут.
- Курить завязываю, - примирительным тоном сказал я. – Доктор запретил. Говорит, вредная штука – табак. Капля никотина убивает лошадь.
Поглядим, в чём довелось рассекать моему старому «я».
Впрочем, с некоторых пор многое изменилось. Братва стучит ментам через одного, если не чаще, но огласки этой «интимной» стороны жизни никто не любит. Все делают хорошую мину при плохой игре.
Следующей мишенью был я, а у меня на руках маленькая Нюша и мне не дотянуться до револьвера. Миша тоже не успевал выхватить оружие. Что уж говорить по Константина Генриховича…
- Да-да, - подтвердил Смушко. – Все идут работать, а ты, Быстров, персонально топаешь домой и высыпаешься до завтра. Мне твоя сонная рожа уже надоела.
- Это да. – хмыкнул Гибер. – Скорее пятки салом смажут для скорости.
И какую бы крутую легенду тебе ни придумали, какое надёжное прикрытие бы ни обеспечили, всегда есть вероятность разоблачения.
- У меня невеста есть, - обиделся Миша. – И, между прочим, я комсомолец и комсорг нашей организации. Ты, кстати, тоже, и у тебя ещё за прошлый месяц взнос не заплачен.
- Может вспомню, может нет. Голова – штука тёмная.
- Тебе что, наплевать на дочь? – удивился бандит.
Пуля попало в предплечье рыжего , тот заорал от боли – до меня за долю секунды вдруг дошло: а ведь это стреляли в меня, просто я отошёл, когда стрелок нажимал на спусковой крючок, и рыжему не повезло…
- Ай! Уберите собаку! – истерично выкрикнул продавец. – А вдруг она кусается?!
Толпа всё ещё бурлила, но уже не так сильно.
- Ты, наверное, не расслышал, - покачал головой я. – Мы из уголовного розыска. У нас есть сведения, что у вас в магазине торгуют контрабандным товаром. Мы обязаны проверить.
Увиденное охлаждает меня, заставляет взять себя в руки.
Права дочка, нужно бросать курить. Может, заодно от трескучего кашля избавлюсь.
- Хватит ерундой маяться. Только патроны переведёшь. Начнём отстреливаться если только на штурм пойдут.
- Да, скажи, кто ты такой и как тебя зовут на самом деле? – выступил я.
- В одиночку не справлюсь, помощь нужна, - шуткой на шутку ответил я.
- Хорошо, товарищ агент второго, - он усмехнулся, - разряда. Я вас больше не держу. Но на вашем месте с этого дня я бы старался вести себя тише воды и ниже травы.
- А ты молодец, Жорка! Как был человеком, так им и остался.
- Скажи-ка любезный, - проговорил я, ощеряясь такой лютой улыбкой, что Зайцева невольно передёрнуло, - а где ты раздобыл свою гимнастёрку и эти, с позволения сказать, симпатичные штанишки?
Ничто так не объединяет людей в один коллектив, как совместный приём пищи. Тим-билдинг выходит что надо, без всяких, прости господи, коучей.
- Ясно, - кивнул Смушко и бросил на меня задумчивый взгляд.
Больше ничего интересного не нашли, но и обнаруженного казённого имущества вполне хватило для того, чтобы интенданту обеспечить место за решеткой.
Мы с удовольствием обменялись рукопожатиями, и я пошёл спать.
- Что, хочешь, чтобы меня в психушку упекли?
- Вот как? – чуть не поперхнулся Смушко. – Не виноват, значит. Ну-ну… А кто Трубку из камеры вытащил – папа римский?
Михаил дёрнулся, словно получил удар током.
Мне наконец-то представилась возможность оглядеться.
Крышку гроба открыли, поставив на стылую землю.
- Простите, товарищи, а на каком основании вы производите у меня обыск? – срываясь на «петуха», спросил интендант.
Я только хотел открыть рот, но женщина меня опередила.
- А как вы относитесь к тому, что я угощу вас пивом?
Пожалуй, повременю. Дождусь кавалерии, а там что-нибудь придумаем. Лишь бы Аллигатор к тому времени не вздумал смыться.
Когда я вернулся, в кабинете по-прежнему не было никого, кроме Миши.
- Вылитый нэпман. Хоть сейчас в «Сан-Франциско».
Хмурый взгляд, которым меня наградил врач, не предвещал ничего хорошего. Хотелось выматериться, но было как-то неудобно перед доктором. Человек интеллигентный, в очках…
Мы с Мишей переглянулись. Импровизация «хороший полицейский – плохой полицейский» была в ходу уже много лет. И при должном исполнении срабатывала даже на таких прожжённых негодяях как Трубка.
- Устрою маленький спектакль и всех делов: всё будет выглядеть так, что вас застрелил Батыр, - бросил взгляд в сторону мёртвого калмыка «Мишка. - Ну, а я, в свою очередь, отомстил за вашу смерть. Мне…
- Твою мать! – взревел как раненый лев Смушко.
- Тогда как я могу трактовать слова арестованного Трубки, что вы избивали его и даже угрожали ему пытками? – зло ощерился Кравченко.
- Чего застыл, принимай товар! – буркнул он подельнику.
- Надоело, - признался я и принялся разглядывать нового для меня человека.
- Всё-всё, ложусь, начальник! – прогудел детина.
Он с усмешкой погрозил пальцем в нашу сторону и вышел.
По глазам чувствовалось, что он врёт, и фамилия бандита, всё ещё не пришедшего в сознание, была ему знакома.
Старая система разрушена и, во многом, повторюсь, за короткий и вредительский период правительства Керенского. Хотя и откровенных перегибов со стороны власти Советов тоже хватает – людям, которые сей…
Ледяная вода быстро привела меня в чувство, остатки сна как рукой сняло. Всё, готов к труду и обороне.
- Что я - своих клиентов не узнаю, что ли!
- Да, я у Чалого в гостях несколько раз бывал. Жена у него такие пироги с капустой печёт… пальчики оближешь!
- Погоди кипятиться, Борисыч. Мы с тобой попозже хотели поговорить – не посреди ночи, но раз уж тебя выдернули на службу, то…
- Знаю. Он не врёт – дворник это местный.
Оперативник вышел, а человечек с усмешкой сообщил, что дочь Чалого находится сейчас в укромном месте, и если тот хоть пальцем его сейчас тронет или сдаст в угро, то больше никогда её не увидит. В кач…
Через час Смушко засобирался и ушёл, Юркевич убежал домой ещё раньше.
Ну вот… вспомнил любимую, дочку и снова стало хреново на душе. Будто кошки изнутри расцарапали.
- За хлеб и сало огромное спасибо! А вот махорки не надо, - твёрдо объявил я.
- Помни мою доброту! – улыбнулся напарник. – Идём, так уж и быть – покажу тебе твои хоромы.
Не будь я опером, возможно, реагировал бы по-другому. Но жизнь научила меня принимать всё таким, как есть, и использовать с максимальной пользой. Я не скурвился, даже когда на работе было совсем хрен…
Стоило нам появиться, как она отложила рукоделие в сторону и, к моему удивлению, заулыбалась.
- Ну а кто ты тогда… Что-то я ничего не понимаю, - забормотал Чалый.
Да собственно, даже если бы и долетели, в доме бы их вряд ли услышали.
Подонок посмотрел на неё и завыл. Куда делся прежний хладнокровный взгляд, самоуверенность убийцы?
Не надо слёз, опер, не надо слёз! Всё равно они делу не помогут.
- А как же комиссары? – печально спросил Смушко.
Всё, вдруг осознал я. На улице никого нет, значит, меня будут убивать.
Поднимать дела на Левашова было некогда, но рядом со мной сидели Гибер и Мишка, которые уже давно имели зуб на этого бандита и знали о нём больше других.
Несколько фраз, и бандит – здоровенный мужик с бритой шишковатой башкой и огромными кулачищами уже лил крокодиловы слёзы и размазывал по лицу сопли.
- Ноги моей здесь больше не будет! – пообещал я.
Товарищу Тарасову было нужно срочно ехать по своим делам, но он всё же подкинул нас до губрозыска, напоследок пожелав удачи.
- А это мне зачтётся? – с надеждой спросил интендант.
- Ша, ребята! – выкрикнули из соседней комнаты. – Кажись, парламентёр к нам идёт.
- Это ты забываешься! – выпалил я, понимая, что наверное совершаю одну из самых сильных ошибок в жизни, что мне стоило, наверное, сдержать эмоции и ответить иначе, в более уклончивом духе.
- Раздобреев – страшный человек. Я испугался, - проблеял Оглобля.
- Товарищ Смушко, вас, - тычет трубкой в начальника угрозыска дежурный.
Я не психолог и уж тем более, не психиатр, но с подобным типом людей встречался. Череда успехов кружит им головы, они безудержно верят в свою фортуну, считают, что им всё по плечу, любят доказать соб…
- Жирует публика, - вздохнул Миша. – Говорят, вечером по субботам там канкан показывают – почти голые девки по сцене скачут и задирают юбки.
- Это не милосердие. Это закон. А мы с тобой советские люди. Если станем калечить и пытать людей – чем мы тогда лучше тех, с кем боремся? – запальчиво выкрикнул мне в лицо Миша.
- А ты не так прост, каким кажешься, - кажется, удивился начальник губотдела ГПУ, который неожиданно для меня перешёл на ты.
- Найдём. Вот увидишь – всё наладится! – пообещал я.
- Тогда тем более, тебе нечего бояться, - заметил я.
Мы поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, покрытой красной стоптанной тысячами подошв ботинок и сапог дорожке.
Она склонилась над телом отца. Тот лежал умиротворённый и очень спокойный. Словно не умер, а ненадолго заснул и вот-вот проснётся.
Гибер ушёл, в кабинете остались только мы с Мишкой.
- Я бы, конечно, предпочла, чтобы раненый находился в госпитале под присмотром – мало ли, вдруг рана начнёт гноиться… Но ничего экстраординарного не случилось, тут я согласна с пациентом, - сказала ж…
Ладно, пойдём от обратного. Если я уж оказался в теле оперативника двадцатых годов прошлого века, наверняка, именно Егор Быстров был выбран не случайно. Что-то нас роднило, и не только одинаковые имя…
Подходит Полундра. Он ещё не видел меня в одежде нэпмана.
А если этому помешает работа… Так ну её нахрен, эту работу! Уволюсь к такой-то бабушке, найду что-то другое, за что хотя бы деньги платят, а не те копейки, что получал.
За дверями переговаривались задержанные, кто-то громко и надсадно кашлял. В общем, ИВС жил привычной жизнью.
Ребята довольны: взятие банды – это всё же событие. Больше всех доволен Гибер. Он сияет как начищенный самовар. Отличилась его бригада, есть повод погордиться собой.
- Ну, не тяни! – дрожащим от нетерпения голосом сказал я.
Во-первых, это была даже не палата – а здоровенное помещение со сводчатым потолком, и лежало в нём человек двадцать-двадцать пять. Оно, конечно, лучше, чем в коридоре (и такое было в моей жизни), но …
- Скажите, а этого третьего, что убил того милиционера – его нашли?
- Да, Чалый, натворил ты делов, - вздохнул Мишка. – Как распутываться будем?
Сигнал получился ещё лучше, свистка, улица приходит в движение. Я ещё не вижу, но знаю, что ко мне уже бегут парни из уголовного розыска, бойцы ЧОН.
Я обернулся. Следом за мной шагали трое красноармейцев с винтовками.
- Та-та-таварищ Смушко, - заикаясь, произносит он.
Нгав! Башка типа дёрнулась, когда я впечатал в неё свой кулак почти в прыжке. Прямой удар в челюсть – это не шутки, последствия в виде перелома обеспечены, к тому же бил от всей души, чтобы один раз …
- Не мямли! – потребовал Михаил. – Если ты не забыл – мы твои товарищи!
- Товарищ начальник губрозыска, а что насчёт Симкина? Когда можно будет допросить?
- Ну вот, мы на месте, - наконец, сказал Миша.
- Эх, Борисыч – Борисыч, - с тоской протянул Мишка. – Загрызут его в губкоме, как пить дать. Заварилась каша, етит твою через кочерыжку!
Он втопил в пол педаль газа, выжимая из машины по максимуму. Дистанция уменьшилась. Я уже отчётливо видел спины пассажиров на заднем сидении.
- У папы сегодня был бы день рождения… Мужчины почему-то никогда не доживают до своего дня рождения.
Будь Чалый врагом, дальнейшие действия были бы жёстче. Но я не стал бить его – развернулся, схватил за ворот рубахи и потянул на себя.
- Говорящая у тебя фамилия, Быстров. Бежишь впереди паровоза, - покачал головой начальник губрозыска.
Вход в дом был общий, потом ты оказывался в длинной «кишке» коридора, от которой отходили «рукава»-комнатки.
Сколько он длился, не знаю, но каких-либо болезненных ощущений у меня не возникло. Да и вообще, у меня вдруг появилось чувство, как будто я помолодел лет на двадцать пять-тридцать.
Бандиты заявились поздно ночью, как я уже было отчаялся и подумал, что либо Левашов обладает воистину фантастической чуйкой, либо наживка не вызвала у него интерес.
- Уходите! – едва не сорвался на крик Чалый. – Уходите, а то выстрелю! Я не вру…
- Я уже еду, - ответила Даша. – Ты так не нервничай. Со мной ничего не случится – ты ведь знаешь!
Михаил улыбнулся. Будь у него другой цвет кожи, сейчас он был бы очень похож на молодого Эдди Мерфи времён его первых лучших фильмов.
Обстановка скудная и тоже не своя. Две кровати, заправленные солдатскими одеялами, обшарпанный стол, два стула, столько же тумбочек, рассохшийся от древности шкаф – дверцы открывались с душераздирающ…
Если хочешь разговорить человека, попробуй с ним наладить контакт. Не знаю, в каких отношениях с этим довольно молодым ещё парнем был настоящий Быстров, но, кажется, друзьями они не были.
- Нет, - покачал головой напарник. – Впервые вижу. На серьёзного человека не похож. Какой-то сявка для разовых поручений.
Каков план действий? Искать патруль? По пути он мне ни разу не попался на глаза, и я даже не знаю, с чем это связано – то ли район считается спокойным, то ли я угодил в своеобразное «окно». Не исключ…
- Старший среди вас кто? – это уже я, закрепляю успех.
Вот жеж и жнец, и швец, и на дуде игрец! Прямо-таки специалист универсального профиля!
- Что, поймали-таки Федьку Коваля? - обрадованно произнёс крепыш, когда конвойные поравнялись с нами.
- Делай, что он говорит, - велел я Чалому.
- Фамилия мне его неизвестна, да и ни к чему мне её знать. Труба говорил, что он в какой-то части служит, что неподалёку от Жабок.
- Да ладно! – примирительным тоном сказал Мишка. – С кем не бывает.
Упоминание о чекистах окончательно добило интенданта. Он понуро опустил голову.
Кирова убьют при весьма тёмных обстоятельствах.
А когда доктор ушёл, я к своему удивлению, обнаружил некоторое подтверждение этому странному чувству.
Моя правая рука тем временем легла на боковой карман пиджака. Револьвер я отдал этому «Мишке», но в кармане осталась реквизированная у рыжего бандита финка, которой он хотел продырявить ногу. Прятать…
Ясно-понятно, на моих глазах чистят аптеку. И как назло у меня с собой нет револьвера – кто ж ездит в гости к чекистам с табельным оружием…
- Георгий Олегович, а вы в курсе, что у вас предынфарктное состояние? – произнёс он, когда бросил рассматривать кардиограмму, которая лежала на его столе.
Решено, сплю на них. Оно, конечно, утром все бока себе отлежу, но за неимением гербовой…
- Так ты стреляй, чего томишь? – не выдержал Чалый.
- Не надо, - остановил я. – Сделаем большое дело – тогда и расслабимся. А пока обойдёмся кружкой.
Тёртый калач мне однако попался. За таким глаз да глаз нужен. А то, что он сейчас мать сыру землицу животом плющит – ещё ничего не значит. И из такого положения бывало изворачивались.
Бардак, господи, какой бардак! А ведь это моя страна! Как же она устояла! Каких трудов стоило всё наладить, после того как мир слетел с рельсов!
- Думаю, это тот, кто вам нужен. Я к нему давненько присматривался, - сказал Гибер. – Когда брать будете?
- Что только? – подался вперёд Кравченко.
Время рабочее, мест для парковок полно в каждом дворе, не нужно наматывать круги по микрорайону.
Ну, здравствуй, новая – старая работа! Как я по тебе соскучился!
- А ты что тут делаешь? – удивился матрос. – Сегодня же я на ночь заступаю. Домой топай, братишка. Не хрен тебе тут шататься.
- Я к восьми утра на ковёр в губком. Там будет видно, - подвёл итоги короткого совещания Смушко. – Работайте, товарищи. На Минце свет клином не сошёлся, у нас ещё полно нераскрытых дел.
- Заткнись, Рябоконь, - коротко бросил в ответ дежурный. – Когда надо, тогда и отпустим.
- Есть кое-какие соображения, - улыбнулся я. – Кто-то из нас сыграет роль залётного нэпмана. Специально пошумит-покричит, привлекая к себе внимание. Главное, чтобы всё это произошло, скажем… - Я заду…
- Пей, говорю! Чего как барышня закапризничал!
Он стоял, согнувшись, держась руками за коленки. Его грудь вздымалась и опускалась.
В итоге потом пришлось гоняться за главарями, ради поимки которых, собственно всё и затевалось, по всему городу.
Нет, я помню основные вехи истории, 22 июня 1941-го и 9 мая 1945-го навсегда закреплены в моём сознании. Всё остальное имеет обрывочный и хаотичный характер. Через какое-то время начнётся коллективиз…
Уважаемые читатели, хочу сообщить вам, что у автора есть своя группа "Вконтакте". Если есть желание вступить - с удовольствием приглашаю - https://vk.com/dashko_books
- Ну ты же нэпмана из себя лепить будешь? – подмигнул Миша. – У нэпманов и возьмём.
Мы вошли в скудно обставленную комнату с задёрнутыми занавесками. Здесь жили бедно, но чисто. Интересно, а как я живу? Каков мой быт? До сих пор не выяснил.
А потом стало легче, намного легче… Сознание прояснилось, а вместе с ним пришло неведомо откуда понимание, что сейчас произойдёт что-то страшное, что в темноте прячется враг, что до смерти как поётся…
- Ты сказал, что я тебе больше не сестра. Ты был жесток, но прав. Это моя вина в том, что произошло. Я старалась не напоминать о себе, как ты просил. Не писала, не искала встречи, хотя это было трудн…
А мой Быстров, оказывается, по жизни был молодец. Хороший опер.
- Товарищи, не подскажете, где мне найти начальника губрозыска товарища Смушко?
Тело само заставило сделать несколько шагов к задержанным бандитам, я оказался за ними. И сразу же грянул сухой револьверный выстрел.
- Товарищи бойцы революционной Красной армии! Вчера мы стали свидетелями, как контра, засевшая в губрозыске, задерживает наших братьев, таких же как мы – верных борцов за дело революции! Это страшная…
Я отодвинул засов и поднял крышку. Снизу повеяло сыростью и какой-то гнилью.
- Так как положено: кого-то из тех, кто в ночь, к примеру, остаётся… Полундра вон за меня сидел, когда я в уборную бегал.
- Так я не о себе стараюсь, товарищ Смушко. Недавние события показали, что уголовному розыску крайне необходима новая штатная единица кинолога – специалиста по работе со служебно-розыскными собаками.…
Оперская чуйка говорила, что от ответа на этот вопрос зависит многое. И слова Гибера меня не разочаровали.
Отбросив сумку он кинулся на меня, сбил с ног и вцепился стальной хваткой в горло. В эту же секунду мой палец сам по себе лёг на спусковой крючок. Грохнул выстрел.
- Понял, Кислый. Держи, заслужил. – Наше ведомство к числу богатых не относится, но каждый опер время от времени должен стимулировать своих агентов не только морально, но и материально.
- Дурак ты, Миша! – сплюнул я. – Надо было переиграть – тебя с трупом оставить, а Чалого взять с собой. Не ожидал, что ты у нас такой мягкотелый.
- Я с самого был только на своей стороне. Краснопузые убили моего отца, изнасиловали мать и сестрёнку – а ей было всего двенадцать, вчерашняя гимназистка. Мать сошла с ума, а сестра покончила с собой…
Я… я просто не такой. Может, испорченный перестройкой и прочими прелестями мира, в котором от моей некогда большой страны осталась только лишь часть. Может немного чужой там, где я прожил почти пятьд…
- Это самая логичная версия, которая только могла прийти мне в голову, - признался я.
У него же достал и сахарин – жуткую гадость.
- Вы уж извините, но мне придётся вас осмотреть. Если будет больно, голубчик, вы уж сделайте милость - потерпите. В конце концов всё же для вашего блага.
Можно уйти, а потом вернуться… Но кому от этого полегчает? И не потратим ли мы драгоценные секунды, от которых порой зависит всё?
Конвойный привёл Зайцева. Тот явно ещё не отошёл после вчерашнего и продолжал боязливо смотреть на меня.
Я взял мхатовскую паузу, после которой ответил, взвешивая каждое слово.
Вот только выспаться этому человеку в очередной раз было не суждено.
- Всегда ношу с собой по старой привычке, - пояснил он.
Если бы я только знал, что произойдёт на следующий день…
- До уборной сбегаю, - сказал я. – Вроде и выпил всего ничего, а уже назад просится.
- Она представилась, говорила как её зовут?
Заззвонил телефон – это беспокоился муж. Он, наверное, переживал из-за беременности жены, больше чем сама Даша. Постоянно спрашивал о самочувствии, гонял по врачам и был готов выполнять любые её прих…
Сдаётся, что Смушко неплохо боксировал, заехал в челюсть противнику таким хуком, что и Майку Тайсону было бы не зазорно.
Но, какой нормальный опер не любит поесть на халяву. Кстати, был я в Питерском зоологическом, видел там высушенное чучело этой самой рыбы – халява.
Олимпийскую строили аккурат к московской олимпиаде, на фасаде одного из домов даже нарисовали легендарного мишку. Улица получилась малоэтажной и довольно симпатичной. Из минусов разве что расположени…
- Я – начальник губрозыска. Предлагаю сложить оружие и выйти с поднятыми руками. Те, кто нарушит приказ, будут уничтожены как контрреволюционные элементы. Считаю до трёх! Раз!
- Нужен, дери тебя за ногу! Только каждый день чтобы на приём к врачу бегал – пусть рану смотрят и перевязывают.
- Не надо фельдшера. Само пройдёт. Отлежусь денёк, всё будет хорошо… Честное слово, мужики.
- Да. Они орудуют в районе, известном в народе как Жабки, - доложил я.
Аккуратно придерживая челюсть, бандит произнёс что-то нечленораздельное. По тону я понял, что уголовный элемент зуб даёт, что другого оружия, кроме отобранного мной револьвера, у него нет.
- Ивашов, скажи – ты в переселение душ веришь?
Он с благодарностью посмотрел на меня и притормозил Грома.
Чтобы не выйти из образа, попробовал дать ответ в этом же духе, но счёт вышел два – ноль в пользу барышни. Век живи, век учись, мент!
Я с сожалением оторвал голову от затёкших рук. Башка была словно набита ватой и категорически отказывалась соображать.
- За светлую голову! – засмеялся Смушко. – А теперь иди домой и тоже лечись, а то на тебе уже лица нет!
- На улице прохладно, накиньте ещё что-нибудь сверху, - посоветовал чекист.
- Это не я! – завопил продавец. – Меня заставили! Я… я не хотел! Я с самого начала был против! У меня тоже есть дети. И я бы никогда не смог.
Как нарочно, шофёр отсутствовал и где его носило, не знали ни я, ни начальник ГУБРО. Да и времени на поиски физически не было. У бандитов и без того серьёзная фора. Промедлим – хрен догоним.
- Брешешь, собака! – к крыльцу подскочил низкорослый солдат и плюнул в сторону начальника губрозыска.
Тот самый случай, когда нужна помощь профессионала.
- Вот, пожалуйста, - поведал Тарасов. – Я прикинул по площади – тут будет в самый раз. Должно поместиться. Когда собираетесь перевозить опиум?
- Ты меня успокоил, Быстров. Так, товарищи, на этом летучка закончена, можете расходиться по своим делам за исключением Быстрова.
- Молодцы, - похвалил Смушко. – Хорошая работа. Говорите, сегодня ночью банда снова выйдет на дело?
- Надо, - вздохнул я. – Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Я не смогу постоянно ходить и оглядываться – нет ли за спиной этого долбанного Батыра. Так что вся надежда на вас – не подведите!
Как там у классика: ночь, улица, фонарь, аптека… И где тот долбанный фонарь?! Наверное, в том же месте, где романтизм Блока.
- Ничего, - я сделал над собой неимоверное усилие, чтобы голос не дрогнул.
За ранеными уже приехали из госпиталя. Вижу знакомую санитарочку, которую когда-то напугал, когда очнулся в палате. Пытаюсь улыбнуться в ответ, но ей не до меня. Она тщательно бинтует чоновца в наскв…
- Конечно, - сказал я. – Спасибо тебе огромное, что не побоялась и предупредила.
Чернильная беспросветная темнота, холод, сырость… Даже мне было не по себе, а каково ребёнку?
Пазл сложился. Правда, были ещё неизвестны детали, но мы оба чувствовали, что находимся на верном пути.
Моя железобетонная уверенность сыграла с бандитом злую шутку. Он и впрямь поверил моим словам, слегка повёл головой в сторону, чтобы оглянуться.
- Георгий Олегович, спасибо! – Кислый нервно сглотнул и судорожно запихал деньги во внутренний карман. – Ну я пойду, ладно?
- Присаживайтесь. Если хотите, могу угостить вас чаем. Вы ведь с вами почти коллеги… в каком-то роде, - грустно усмехнулся Лаубе.
Однако, кого я обманываю - это был не сон. И мне больше не суждено увидеть Дашу. Во всяком случае, наяву.
Послужной список у Зайцева оказался приличным, но я заметил, что он охотно сознаётся в ограблениях рядовых граждан, но как только речь заходит о государственной собственности, как его словно подменял…
- Почему не знаю – знаю, - с подобием гордости ответил Зайцев. - У знакомого интенданта на муку выменял.
Сначала вышел на подельника – помогли пальчики из картотеки. Тот быстро раскололся и сдал Аллигатора. А потом фарт закончился: основной фигурант бросился в бега. Если бы не наводка Кислого – не видат…
Мы миновали конторки, за которыми сидели барышни, которые с интересом посматривали в нашу сторону.
Кислый подскочил сразу, как только я нарисовался у подъезда, и тут же заговорил в характерной для него горячечной манере. Не хватало разве что активной жестикуляции.
Из допроса комбата я понял, что буча в батальоне началась сразу после арестов, устроенных ГПУ. Похоже, под горячую руку чекистов попал не только Раздобреев, но и несколько бойцов, не замешанных в эту…
- Скажу! – твёрдо объявил он. Ты меня понял?
- Не бери меня на понт, мусор! Не на такого попал.
Разумеется, погоня и перестрелка привлекли к себе внимание, и в нашу сторону со всех сторон бежали вооружённые люди: от постовых милиционеров до красноармейцев.
- Хватит издеваться, - всхлипнул он. – Ладно, ваша взяла. Да, я украл это обмундирование из части, но, заметьте не для своих нужд. Бойцов нужно кормить и поить, а продуктов не хватает. Мне приходилос…
Но вернёмся к делам нашим скорбным. Последствия мятежа ещё разгребать и разгребать.
В оконном проёме появился грабитель. Сейчас я смог рассмотреть его лучше – здоровенный рыжий детина со зверской рожей. Он спрыгнул с окна и замер.
В поле зрения возникло большое размытое пятно. Я напряг зрение и увидел, что пятно на самом деле являет собой вполне милый овал девичьего личика. Волосы девушки были спрятаны под аккуратной белой кос…
Стоявший на стрёме перестал мониторить улицу, полностью сконцентрировавшись на окне, через которое его подельник пытался просунуть какой-то мешок.
- Слушай, - отчаянно зевая, сказал я, - ты как хочешь, но я подремлю хоть часик.
Допрашивали третьего ряженого в кабинете у следователя Юркевича – подвижного как ртуть толстячка, просто излучающего из себя добродушие. В его внешности было что-то от плюшевого медвежонка, он казалс…
- А что если этот гад был не один, что если у него был напарник, и он уже ринулся докладывать своим? – задал мучившие меня мысли Мишка, тем самым усугубив отчаяние отца.
- Есть, - пожал плечами я. – Разрешите только сводки дежурному вернуть.
Скоро взойдёт звезда Гитлера, надо давить паровозы, пока те только чайники?
К счастью, соседям по палате было наплевать, на то, как я справляю вполне естественные надобности. Половина из них тоже не вставала. И не одному мне вдруг понадобилось «подумать».
- Ты? Ну ты же у нас грамотный, потому делопроизводителем служишь, - огорошил меня Михаил.
Ну не лежит у меня душа к перебиранию и складированию бумажек… Тут уж ничего не попишешь. Такой вот у меня характер. Лучше под пулю, чем рапорта строчить. Хотя, тут я малость передёргиваю. Писанины в…
- Я из уголовного розыска, - тихо сказал мой друг и осторожно показал удостоверение – Нам понадобится ваша помощь.
- Никакой он не командир. Он – мятежник против советской власти, его судьбу будет решать суд. Лучше о себе подумайте. Может, сегодня и ваша возьмёт, но это ведь ненадолго. В город придут другие части…
Раз те уже знали, что за ними идёт погоня, терять нам было нечего. Смушко нажал на клаксон. Тот издал звонкий, но жутко противный звук, похожий на утиное кряканье.
- Суммарно наберётся где-то три роты. А в учебном батальоне солдат чуть меньше, чем в обычном полку.
- Что-то уж больно подозрительно ты всё на него сваливаешь, -хмуро заметил я.
- Идея! – поднял вверх указательный палец правой руки я. – Давай-ка к нам Зайцева дёрнем – это его мы вчера взяли. Может, он скажет, откуда взялась его одежда?
При моей работе, действительно, нужно находиться на связи двадцать четыре часа в сутки, включая редкие выходные и не менее редкий отпуск.
Меня очень смутило несколько ошеломлённое выражение её лица. Такое чувство, словно я подобно Лазарю воскрес из мёртвых, и этого точно не ожидали.
Вам бы троим на дело идти: один внутри работает, второй принимает товар, третий сторожит, да видать что-то не сложилось. Или просто не додумались, ну так я в советчики не нанимался, от меня подсказки…
Послышался топот сапог. К нам уже бежали двое милиционеров. Понятно, трудно не услышать выстрел.
- Так-так, - заинтересованно подался вперёд я. – И кого же ты за себя оставлял?
Господи, неужели ничего не меняется, даже спустя сто лет… У нас в соседнем ОВД так целый отдел закрыли – мужики мутили темы не хуже бандитских.
- А ты чего стоишь? Давай, одевайся! Нам ещё для тебя «ваньку» искать.
- Неужели говорить с ними будем? – удивился Полундра.
Сердце ёкнуло. Раз мы туда целенаправленно шли, значит, предстояла встреча с товарищем Кравченко, который, как говорил Смушко и вряд ли сгущал при этом краски, будет испытывать ко мне далеко не самые…
Наступило тягостное молчание, которое первым нарушил Гибер.
- Полагаю, тебя надо бы спрятать на какое-то время. Думаю, найду местечко, где Кравченко тебя не достанет.
- Вчера в округе видели банду Левашова. Сабель тридцать – не меньше. Туда уже бросили ЧОН, ну и наших на усиление. Народу осталось с гулькин хвост. Так что каждый штык на счету.
- Но попробовать нужно, - добавил бригадир с улыбкой. – Я всегда считал тебя башковитым парнем, Быстров.
- Хотел бы я дожить до ваших лет и быть таким же активным, - сказал я.
- Только на сотрудников первой и второй бригад, меньше десяти человек.
- Целиком и полностью разделяю вашу точку зрения, - включил режим дурачка я.
- Товарищ Смушко, я целиком и полностью признаю вину и готов понести ответственность по всей строгости закона.
Имплантаты – штука дорогая. У меня на них отродясь денег не было.
- Большое спасибо за предложение, но мы вынуждены отказаться, - сказал я. – У нас к вам дело…
- Только на себя, Жора! Только на себя! Любой, кто способен вцепиться в бок вашим советам и вырвать из него кусок мяса – мой союзник. И неважно, что им движет. Знаешь, ты был единственным человеком, …
- Я не мямлю! – вскинул подбородок Чалый. – Просто громко говорить нельзя. Могут услышать!
- Всё, мне лучше, - сказал Константин Генрихович. – Вы уж простите старую развалину.
- Грабежи – дело рук командира второй роты Раздобреева. Как только его рота становится на дежурство, он выдаёт доверенным людям оружие и отправляет в город.
Хрен его знает, как называется крепление, с помощью которого лошади волокли экипаж: оглобли или по-другому… В общем, неважно. Главное, что оно оторвалось, и четвероногие с гиканьем и ржаньем устремил…
В коридоре топтался молодой пухлощёкий парень, голову которого увенчала будёновка.
На что тогда рассчитывали высшие силы? А ведь они есть… Точно есть! Иного объяснения этого колеса Сансары я не найду!
Дом Лаубе находился в конце улицы и был обнесён высоким забором. На калитке висела табличка-предупреждение «Осторожно! Злая собака».
- Етишкина жизнь! – воскликнул он. – Точно! Как я не догадался! Тогда заешь что – днём я тебя отведу, покажу, куда тебя на постой определили.
- Выбрось оружие и вылезай! – потребовал я.
Хотя, с сердечком прежде таких проблем не было. Лечился обычно от другого: то спину сорвал, то после ранения валялся. А так, чтобы «моторчик» забарахлил – ещё не сталкивался. Как-то не верилось, что …
Ненавижу подобные вещи, но на войне, как на войне. Тем более бандиты переступили законы человеческого существования, и потому к ним больше нельзя относиться как к людям.
- Сначала я, а потом, если понадобятся детали, он тебя вызовет, - решил Гибер.
Пусть некоторые комсомольские вожаки в девяностые резко перекрасились в хозяев, а вернее в хозяйчиков жизни. Бог им судья.
Я убедился, что его напарник всё ещё в отключке и, думаю, ещё не скоро встанет. А вот этот кекс, что распластался на пузе перед аптекой, для меня чересчур силен. Если доведётся сплоховать и дойдёт до…
- Пусть его срочно везут в больницу, - приказал Смушко. – Нельзя, чтобы он подох. И поставьте охрану, пусть глаз с него не спускают.
Перед ними лежала знакомая карта города с моими пометками. Оба моих начальника тщательно её изучали, словно надеялись как минимум найти клад старого пирата.
- Покажите, где намереваетесь его хранить.
Вдаваться в детали, что это произошло в прошлой жизни, когда меня примеряли на роль оборотня в погонях, что почти получилось, я не стал. Сидел, короче, и точка.
По одному только выражению морды продавца – разбитного малого с прилизанными волосами всё становилось ясно как днём. Он даже выронил из рук аршин, которым собирался отмерять ткань для покупательницы …
- Когда он застрелил того типа, что был связным у Симкина, я подумал – ну мало ли что… всякое бывает. Обстоятельства такие. Что целиться можно в одно место, а попасть в совершенно другое. Потом мне н…
Но меня это не огорчает. Я взбудоражен, во мне играет азарт сыщика. Внутри всё прямо колотится от нетерпения.
Мне не всегда удавалось, что называется «фильтровать базар». Нет-нет, да в речи проскакивали какие-нибудь жаргонизмы из моего прошлого. А поскольку эти штуки бывают по-настоящему заразными (или как г…
- Да не знаю я! Какая к ядреной матери девочка! Чего вы ко мне пристали? – с отчаянием забормотал мужик.
И да, не менее важно: эти прекрасные строки принадлежат не песеннику революции Маяковскому, а поэту Николаю Тихонову. И я готов подписаться под каждым из слов!
Прошло не меньше часа, прежде чем в кабинет заглянул человек в кожанке.
И пусть говорят, что время лечит – это не совсем так. Оно лишь немного сглаживает остроту потери.
Потом.. потом уголовный розыск, мобилизация на борьбу с поднявшим голову бандитизмом. Господи боже мой, как мне всё это знакомо!
- Вот только, - продолжил я, - мне бы хотелось выяснить для себя ряд моментов. Товарищ Кравченко, я не буду спрашивать, почему выбор пал на меня. Скажите другое: что я должен сделать?
Пока всё шло по плану. Часть бандитов перелезла через ворота, часть осталась прикрывать своих со стороны улицы.
- Один из похитителей был застрелен здесь, - показал я. – Мы хотим, чтобы пёс привёл нас по следу. Думаю, покойник направился к нам с места, где держат девочку.
Но ещё рано сбрасывать покровы с тайны. Там я был ментом, наверное, не из самых худших. И это у меня получалось.
- Слушай, так может тебе к врачу показаться? – участливо спросил Михаил. – Есть у нас в городе один профессор – светило психиатрии. К нему даже из Москвы и Петрограда приезжают за консультациями.
- Вижу, у вас есть ответы на все вопросы, - усмехнулся Кравченко.
- Именно поэтому, - пояснил я. – Тут нужна трезвая и холодная голова, а не эмоции. Ты можешь наломать дров. Поэтому тебе лучше заниматься «легендой».
- Ты поможешь мне, братик? Хочешь, я встану перед тобой на колени?
Стрелка так и не нашли. Он успел смыться, не оставив после себя ни улик, ни свидетелей. Мы тщательно осмотрели место, откуда он стрелял: никаких следов, даже окурков.
- Что вы? Какая контрабанда? – воскликнул он. – У нас весь товар выставлен на совершенно законных основаниях. Могу показать все бумаги.
У советской, как и любой другой власти, косяков, конечно хватало, но архивы начали разорять гораздо раньше.
И тогда я делаю шаг назад, одновременно хватая винтовку и дёргаю на себя. Мой поступок ошеломляет красноармейца. Он тянет оружие на себя, я тут же отпускаю, и усатый валится навзничь.
Признаюсь, что этот вопрос как-то выпал из поля моего зрения. Всё же слишком неожиданно меня дёрнули из госпиталя.
- Да? – презрительно хмыкнул Миша. - И кто же тебя заставил?
Последствия не заставили себя ждать. Народ в бричке попался тёртый, на слабо их не взять. Будут спасать собственные шкуры до конца.
- Мужик один попросил… такой мелкий, плюгавый, в пиджачке. Денег мне дал.
- А вот здесь ты не прав… Пользуйся случаем, пока не охомутали, - засмеялся Мишка.
- Давай, коль начал, - покладисто ответил тот.
- Японский городовой! – Меня переполняла такая злость, что я пнул шину.
Обыкновенный бандит и наркоман, отнюдь не народный герой или Робин Гуд.
- Хорошо, эти гады похитили твою дочь… Но какого лешего ты не сказал об этом нам, твоим товарищам?
Ну и на программу «Розыгрыш» происходившее точно не походило. Да и кто я такой, чтобы так надо мной подшучивать? Обычный опер, каких пруд пруди.
- Хорошо, начальник! Выхожу, ты меня ранил. Только не стреляй! – донеслось из глубины аптеки.
На дворе была глубокая ночь, фонарные столбы не горели, только робкая луна из облаков изредка освещала мой путь. А в остальном, как говорят – не видно ни зги.
Как же мне всё это знакомо! Почти как дома!
Что касается здоровья – два дня проходил, значит, два ещё часа потерпит.
И почти сразу на улице зазвучала спасительная трель милицейского свистка.
- У меня похитили дочь, - тусклым голосом объяснил Чалый.
Спуск уходил всё глубже и глубже… сейчас это больше походило на подземный ход, а не подвал.
От слова «малец», которым она наградила великовозрастную дубину, мне стало чуть легче на душе. Ну и фраза насчёт «убили» была несколько преувеличена.
- Гром слушается только моей команды и без неё на вас не набросится, - пояснил мужчина.
- Понятно, - протянул я, хотя в действительности не понял ровным счётом ничего. – С одна тысяча девятьсот двадцатого года, значит… Ну, а сейчас год какой?
За воротами находился каменный «мешок», в конце которого располагались ступени, ведущие к огромным лакированным дверям с позолоченными ручками.
В этот момент дверь в комнату распахнулась, и в комнату бесцеремонно ввалился косматый бородач. Пусть он не походил на описание типчика в кургузом пиджачке, но вполне мог оказаться его сообщником. И …
- Значит так, граждане бандиты: не советую рыпаться – стреляю на поражение, - предупредил я после обыска, который, впрочем, результатов не принёс – и это меня порадовало.
Сначала это вызвало у меня недоумение – откуда такая избирательность? Чего он так боится? Потом до меня дошло: в это время покушения на госимущество считались намного более серьёзными преступлениями,…
Сколько лет прошло с её раннего ухода, а я не в силах забыть её и то, что нас связывало.
Я аккуратно сложил бумаги и снова поспешил на первый этаж.
Михаил подал мне ножик, который, как и многие, носил за голенищем сапога.
Я зло посмотрел на него, и Михаил заткнулся.
Нет, действовать нужно самим. Хотя поволноваться пришлось – здешний расклад вещей был мне совершенно неизвестен.
Она коснулась губами его морщинистого лба и разрыдалась.
- Так у родителей. Пока не выгоняют, так что жить есть где.
Я понимающе кивнул. Какой бы бардак ни творился в части, всё равно должны же быть вечерние поверки, построения и прочие присущие армии моменты, позволяющие чётко контролировать личный состав. Так и з…
После того, как на моих глазах прилетает шальная пуля и убивает парня из бригады Полундры, я зверею – хватаю за грудки подстрекателя и подтаскиваю к себе.
- Слава богу! – Я понял, что Лаубе перекрестился. – Если это та, кого мы ищем, Гром заслужил себе кусочек сахара на ужин. Знаете, он у меня большой сладкоежка…
- Но-но! Не замай! Костюм специально нашей бригаде выдан. Себе другой ищите.
Оглобля, не скрывая удивления, бросил на меня неприязненный взгляд.
Но, когда он не появился на второй день, я уже встревожился не на шутку, да и факт, что кроме него ко мне больше никто не приходил, тоже не вызвал у меня энтузиазма. Что-то произошло, и это что-то вр…
- Я не собираюсь исповедоваться перед тобой… Жора. Какая разница, как меня зовут – тебе всё равно ничего не скажет моё настоящее имя. А документы Баштанова я снял с лично мною же убитого красноармейц…
- Дворник я тутошний! – испуганно сказал бородач.
Булка оказалось что надо: тем более с голодухи. Умял её моментально, даже крошек не оставил.
- Да пошёл ты! - сказал я и вскочил. – Дал бы тебе по морде, Кравченко, да руки марать не хочу.
- Деньги давай и останешься жив, - ухмыляется грабитель.
Папа, папка! Неужели мы больше никогда не увидимся? Неужели, сейчас закроют гроб, опустят в свежевырытую глубокую могилу и всё… Ты уйдёшь навсегда…
Даша обернулась. За её спиной стояла хорошо одетая женщина лет пятидесяти.
Машина подкатила к отдельно стоящему особняку из красного кирпича.
- Эх! – Полундра махнул рукой, но всё же присоединился к нам.
- Подожди, а как же твои родители: ты говорил, что у тебя здесь живут отец и мать, в баню звал…
- Понял, - вздохнул я и толкнул незапертую дверь.
Стоило переступить порог, как сразу повеяло до боли родным. Почти как в ОВД, в котором я служил, разве что с поправкой на время.
Он выпустил нас с чекистом и закрыл за нами дверь. Мне стало завидно: сторож как белый человек снова пойдёт на боковую, а меня тащат на местную «Лубянку», а когда выйду и выйду ли вообще – неизвестно.
От услышанного голова просто шла кругом. Я просто не соображал, что со мной происходит и что вообще нужно делать в подобных случаях.
- Делаем следующее, - заговорил я. – Опиум размещаем на такой склад, который вроде бы и считается надёжным, как банк, но при этом взять его силами банды в десять- пятнадцать человек было бы вполне ре…
- Ещё какая, - вздохнул Оглобля. – Для него убить человека, что любому из нас, извините, справить естественные надобности.
Чуть погодя приходит мастеровой в чёрной промасленной тужурке. Смушко с них хорошо знаком.
- Да, - кивнул я. – Проблема. Но судьба девочки висит на волоске. Знаешь, мне плевать на должность Симкина и долбаную политику. Я лично возьму его за жабры!
- Тоже мне секрет, - фыркнул допрашиваемый. – Полгорода видели как вы его брали.
- Что, сдрейфил сухопутный? – осклабился в улыбке Полундра.
- Да так, пока в госпитале валялся, накопились дела. Чтобы совсем не зашиться, привожу в порядок. Видимо, придётся тут заночевать. Домой уже поздно идти…
- Быстров, ты мне как комсомолец комсомольцу можешь на вопрос ответить? Но только так, чтобы честно…
- Беда, товарищ Гибер. Аптекарь и вся его семья застрелены. Не пожалели ни жену, ни детей.
- Мы с Михаилом на пару поработаем. Что-нибудь нароем, - пообещал я.
- Что?! – взревел он. – Ты офонарел, сучий потрох! Ты, нам – сотрудникам уголовного розыска – взятку предлагаешь! Да я тебя заставлю жрать эти деньги, пока ты ими не подавишься!
- Без ордера? – удивился Лаубе, но увидев мой нахмуренный взгляд, замолчал.
- Что, тоже скажете, что в части выдали? – хмыкнул я.
У него сломанный нос горбинкой и хитрые глаза, в речи нотки украинского говора.
- А ну стоять, сволочи! Оружие, мать вашу, на землю!
Говорить напрямую про то, что мы ищем похищенную девочку, я не стал. Вдруг она находится в другом месте, и тогда история закончится крупным скандалом.
- Я в этом убеждён, иначе бы он проявил себе гораздо раньше.
- Как будет угодно, - кивнул без особого удовольствия Тарасов. – Я распорядился оказывать уголовному розыску всяческое содействие. Если возникнут какие-то трения с нашими сотрудниками – сообщите мне,…
Однако на Смушко выстрел подействовал, он машинально крутанул баранкой, машина вильнула и ушла в сторону, чуть не въехав в дощатый забор.
Только успел об этом подумать, как домофон издал мелодичные звуки, и железная, крашенная в революционный красный цвет, дверь подъезда распахнулась, выпуская из бетонного чрева пятиэтажки того, за кем…
- Эх, хорошо пошла! – констатировал Миша. – Может ещё по одной дёрнем?
Светлый «Рено Логан» остановился возле железных ворот кладбища. Даша рассчиталась, вышла из такси и прошла через открытую калитку.
- Хорошо. Можешь начинать прямо сейчас, - кивнул начальник губрозыска.
Если каша у меня зашла на ура, то чай вызвал странные чувства. Он как-то странно пах, да и на вкус тоже был так себе. Уж лучше бы тогда простого кипяточку.
Не знаю, как Михаил, а я невольно сглотнул вязкую слюну – сегодня в моём желудке побывал только стакан кипятка: для молодого цветущего организма Георгия Быстрова – преступно мало.
Лишь бы соседи по ночам не храпели, да кормёжка была сносной. Дочка у меня хоть уже три года как замужем, но толком готовить не научилась, так что на домашние разносолы рассчитывать не приходится. А …
Ладно, хватит лирики. При умении и определённых навыках, брючный ремень зафиксирует злодея не хуже любых браслетов. Хорошо, что штаны с меня не свалятся!
Второй комплект нательного белья, прибережённый для бани, - уже хорошо. Косоворотка с заплатками на локтях – мягко говоря, не новая, но хотя бы не пахнет. Есть ещё кавалерийские галифе.
- И куда ты намылился? – с насмешкой окликнул я гражданина, который попытался на четвереньках скрыться от моего взора.
- Давайте я пойду, - предложил я. – Инициатива, как известно, наказуема.
Если на дело идёт «организованная» преступность, мы, как правило, узнаём кто, как и когда. И, разумеется, не в ходе глубокомысленного разглядывания следов преступления а ля Шерлок Холмс. Опера ноги к…
«Хочет выстрелами привлечь к себе внимание?» – подумал я.
Трубка согнулся пополам. Я успел вскочить и нанёс второй удар: на сей раз рукояткой револьвера по кумполу. «Смит-Вессон» в этом вопросе ничем не хуже полицейской дубинки, если уметь пользоваться – вы…
А это уже женщина. Видимо, недавняя сестричка.
Мы достали удостоверения. Лаубе, близоруко щурясь, внимательно рассмотрел каждое.
Я задумался. Не уверен, что в губкоме сволочь сидит и сволочью погоняет. Наоборот, скорее всего – в подавляющем большинстве нормальные мужики, что прошли и огонь и воду, а медные трубы им и нахрен ни…
- Хорошо, я выйду… Но, если ты, сучёныш, станешь ваньку валять, то я от тебя ни одного живого места не оставлю. Так что советую быть благоразумным, иначе…
- Не сомневаюсь. Но на это время понадобится… ну ты сам по себе знаешь. И вот какая закавыка – уж больно избирательно как-то память работает. Например, что меня зовут Георгием помню, а вот как тебя –…
Связанных бандитов посадили на подводы и повезли в угро. Девиц прихватили вместе с ними: на хате нашлось много вещей, фигурировавших по делам об ограблениях. Похоже, проститутки занимались сбытом наг…
А главное, все в мозолях… Такое чувство, что последнюю неделю я без продыху дрова рубил.
- Серьёзнее некуда. Как давно у вас эти симптомы? – продолжил выпытывать доктор.
Уловив суть, бригадир отрицательно покачал головой.
Пистолет давно был снят с предохранителя, а в ствол, вопреки всем инструкциям, «загнан» дополнительный патрон. Фишка, перенятая от вояк, которая спасла жизнь не одному оперу.
- Понятно, - вздохнул Смушко. – Секретничаете, значит.
- А тебе зачем – на свидание? – подкалываю я.
Кое-как составил стулья и завалился на них, накрывшись солдатским одеялом, пропахшим табаком и средством от моли.
- Ваша правда, товарищ Быстров. Вот вы сразу, как вошли, верно подметили – одно дело делаем: давим контрреволюционную гниду во всех её проявлениях. Только заниматься этим необходимо со строгим соблюд…
Что касается лица… ничего особенного. Не тот случай, когда для того, чтобы понравиться женщинам, достаточно одной внешности. Девки штабелями к ногам точно падать не будут. Да и не нужно оно мне. Я от…
Собеседница ушла по своим делам, а Даша ещё немного постояла возле могилы.
- И вы, товарищи, тоже предъявите документы.
- Не сомневаюсь. Ты бываешь очень убедителен, - кивнул я. – Но, раз уж собрался нас убивать, может, объяснишь, почему встал на чужую сторону?
- Не пойдёт, Жора. Симкин – не бандит вроде Трубки. За ним аппарат. Схема «берём Симкина, колем, находим девочку» - не сработает. Ты элементарно не сможешь к нему подступиться.