Все цитаты из книги «Десять негритят»
— Вы все слышали, — сказала старая дева, — ее обвинили в том, что она вместе с мужем убила свою хозяйку — пожилую женщину.
Эффект превзошел все наши ожидания. Армстронг отлично справился со своей ролью. Меня перенесли в мою комнату и уложили в постель. Больше обо мне не вспоминали: все они были насмерть перепуганы и опас…
— Вы не знаете, к вашим хозяевам должна приехать леди Констанция Калмингтон?
— Понятно, — протянул Блор и добавил: — Одно могу сказать, нынешняя переделка будет пожарче прошлых! Если здесь и впрямь притаился маньяк, он наверняка позаботился запастись целым арсеналом, не говор…
— А вы не думаете, что он прячется, поджидает нас? — сказала Вера тихим, дрогнувшим голосом, начисто лишенным былой уверенности.
Будь они в старом доме со скрипящими половицами и темными закоулками, доме, где обшитые панелями стены скрывали потайные ходы, их страх был бы вполне объясним. Но здесь — в этом ультрасовременном осо…
— Вернулась в дом. Затем, перед ленчем, снова вышла, поднялась на гору. Я весь день не могла найти себе места.
— На том и порешим, — заключил судья. — Никто не освобождается от подозрений, ни безупречная репутация, ни положение в обществе в расчет не принимаются.
— Конечно, поступок не вполне достойный представителя белой расы, но самосохранение — наш первый долг. И потом, туземцы не боятся умереть — не то что мы, европейцы.
— Но на острове никого нет! — дрожащим голосом сказал Армстронг. — Уверяю вас, никого!
Чуть погодя Вера спустилась к морю и пошла вдоль берега. Путь ее лежал к той оконечности острова, где сидел старый генерал. Услышав шаги, Макартур зашевелился и повернул голову — глаза его глядели тр…
— Отличная лодка, мэм, лодка что надо, — возразил моряк. — Вы и глазом не успеете моргнуть, как она вас доставит хоть в Плимут.
— Доктора? Знаете, а я бы его поставил на последнее место.
— Ну что ж, теперь мы знаем, что делать, — невозмутимо сказал судья.
И снова судья манием руки остановил доктора, не дав ему закончить фразы.
Интересно посмотреть, какой он, этот Негритянский остров. О нем ходит столько сплетен. Похоже, слухи о том, что его купило Адмиралтейство, Военное министерство или Военно-воздушные силы, не так уж да…
— Спите уже тринадцатый час, — добродушно сказал Ломбард. — Значит, совесть у вас чиста.
— Послушайте, Ломбард, если вы не хотите распроститься с репутацией честного человека, на которую претендуете…
— Он наверняка заранее соорудил себе тайник — как мы только не догадались, это же элементарно. Знаете, наподобие тех тайников в старых усадьбах, где прятали католических священников.
Мысли — больные, безумные, мрачные мысли — метались у них в головах…
— Ее собственное бесстыдство, ее грех, — вот что подвигло ее на самоубийство. Если бы она вела себя как приличная девушка, ничего подобного не произошло бы.
— В котором часу это было? — прервал ее судья.
Он нахмурился. Нет, нет, сейчас не до этого. Дело есть дело. Сейчас надо сосредоточиться на работе.
— Хотелось бы мне знать, где сейчас револьвер? — спросил Блор.
Обвиняемые, что вы можете сказать в свое оправдание?
Он долго просидел за рулем и очень устал. У него болели глаза. Когда едешь на запад, весь день в глаза бьет солнце. «До чего же он устал! Море и полный покой — вот что ему нужно. Конечно, ему бы хоте…
— Миссис Оним очень повезло с прислугой. Миссис Роджерс отлично готовит.
— Но это след не от укуса, — помрачнел Армстронг. — Мисс Брент сделали укол.
— Не исключено, — согласился сэр Томас Легг.
— Откуда я знал, что он умрет? — огрызнулся Блор.
— Нас всего четверо, — сказал Блор. — Чья очередь теперь?
А сегодня вечером этот голос обнародовал давно забытую историю. Как он себя вел? Не изменился в лице? Выразил ли подобающие гнев, возмущение? Не выдал ли своего смятения? Кто его знает. Конечно, никт…
— Жаль, у меня нет с собой аптечки, — сказал он. — Хотелось бы узнать, чем она отравилась. И давайте кончим розыски, — сказал он. — Инстинкт подсказывает мне, что нам ничего не найти.
Трое сели в такси. Проехали по сонным улочкам Оукбриджа, потом еще километра два по Плимутскому шоссе и нырнули в лабиринт деревенских дорог — крутых, узких, поросших травой.
— Он сумасшедший! Псих! — прохрипел Блор.
«Работа вроде несложная, — размышлял он. — Думаю, что осечки тут не будет. Вид у меня, по-моему, подходящий».
— Сначала подкрепимся. Чтобы выжить, нужны силы, — ответил Ломбард.
— Так, чтобы никто из нас не заметил? — недоверчиво спросил Блор.
— Ну как же, помню, помню, хоть я и не участвовал в этом процессе, — зашевелился в кресле судья Уоргрейв. — Ландора осудили на основании ваших показаний, Блор.
— Выключите! Немедленно выключите, — закричала Вера, — Какой ужас!
— Ну и что: вы его припрятали до обыска. А потом снова вынули из тайника.
— В известном смысле вы правы, — сказал он мягко. — Я пришел к такому же выводу сегодня утром. Я мог бы заранее сказать вам, что ваши поиски ни к чему не приведут. И тем не менее я придерживаюсь того…
Мои жертвы должны были умирать в порядке строгой очередности — этому я придавал большое значение. Я не мог поставить их на одну доску — степень вины каждого из них была совершенно разная. Я решил, чт…
— У меня в детской висела табличка с изречением: «ИСПЫТАЕТЕ НАКАЗАНИЕ ЗА ГРЕХ ВАШ», здесь именно тот случай.
— Сама мысль, что я могу убить человека, и не одного, а троих, — холодно сказала она, не поднимая глаз, — покажется нелепой всякому, кто меня знает. Но мы не знаем друг друга, и я понимаю, что при по…
И это была чистая правда. Хьюго и впрямь любил Сирила, готов был целыми днями играть с ним, выполнять все его капризы. Злопамятства в нем не было.
— И все же, — подхватила Вера, — это совершенно невероятно.
— Вы совершенно правы, — сказал он. — Чтобы убить ближнего, необязательно подсыпать ему, скажем, мышьяк или столкнуть со скалы, вовсе нет. — Он наклонился и, глядя мне в глаза, сказал: — Я знал одну …
— Совершенно верно, сэр, — почтительно ответствовал инспектор Мейн.
Блор смущенно переминался с ноги на ногу.
К чему об этом вспоминать? Все позади… далеко позади… Она была еще на полпути к скале, когда Сирил ушел под воду. Ей почудилось, что течение снова уносит ее в море. Она дала течению увлечь себя — плы…
— Все это очень подозрительно, — сказала она. — Я получила письмо, подписанное очень неразборчиво. Я решила, что его послала одна женщина, с которой познакомилась на курорте летом года два-три тому н…
— Недурной вид! — сказал генерал Макартур. Но ему было не по себе. «Странное место, что ни говори», — думал он.
Лишь чуть погодя она поняла, что ей до смерти хочется есть и спать. Но прежде всего — спать. Нырнуть в постель и спать, спать, спать без конца… Может быть, завтра все же придет лодка и ее вызволят, а…
— Надо же кому-то верить, — сказала Вера. — Я считаю, что вы ошибаетесь насчет Блора. Я по-прежнему думаю, что убийца Армстронг. А у вас нет ощущения, что на острове есть кто-то, кроме нас, — она обе…
— Браво, Веpа! — одобрительно сказал он. — Вижу, здравый смысл вам не изменил, хотя всего минуту назад вы и праздновали труса. Я спущусь, принесу непочатую бутылку, — и он выскочил за дверь.
И она вспомнила, что следователь в своем заключении отметил ее присутствие духа и храбрость. Да, следствие прошло хорошо, просто лучше и желать нельзя. И миссий Хамилтон была так добра к ней… если б …
— Надеюсь, вы будете довольны ленчем, — сказал он — в голосе его сквозила тревога. — Я подал ветчину, холодный язык и отварил картошку. Есть еще сыр, печенье и консервированные фрукты.
— Ну что ж, теперь все ясно. Искать надо в доме — больше негде.
— По моему мнению, — вставил Блор, — проще всего ответить на этот вопрос хозяину оружия.
Вера Клейторн, как я выяснил, служила одно время гувернанткой в семье, где утонул маленький мальчик. Но она, похоже, не имела к этому никакого отношения. Более того, она пыталась спасти ребенка — бро…
— Я думаю, господа, вы и без моих советов понимаете, что на ночь необходимо запереть двери.
— А то, что у вас был револьвер. И теперь он снова у вас. И вы мне не докажете, что его у вас украли.
— Поразительное существо — хороший слуга. Что бы ни случилось, он сохраняет поистине олимпийское спокойствие, — заметил Ломбард.
— Вы самые сильные среди нас, — сказал он. — Так что вам будет нелегко отнять ключ друг у друга, и никто из нас не сможет отнять ключ у любого из вас. А взламывать и буфет и ящик и затруднительно, и …
— И что с ней сталось? — Вера смотрела во все глаза на мисс Брент.
— Вот уж нет! — Ломбард в свою очередь помрачнел. — Совпадения здесь нет! Нашему убийце подавай местный колорит. Он шутник, этот парень. Ни на шаг не отступает от своей треклятой считалки! — Обычно с…
И все равно я остаюсь при своем убеждении: знай мы, как взяться за дело, мы бы доказали вину Блора. Он, безусловно, был мошенником, — сэр Легг помолчал и сказал: — Так вы говорите, Айзек Моррис умер?…
— Ничего странного тут нет. Секретарь миссис Оним внезапно заболела, она послала телеграмму в агентство с просьбой прислать кого-нибудь взамен — и они рекомендовали меня.
— Вы думаете, что моторка не придет? — спросил Ломбард.
В самом слове «остров» есть какая-то магическая притягательная сила. Живя на острове, теряешь связь с миром; остров-это самостоятельный мир. Мир, из которого можно и не вернуться. Оставлю-ка я на это…
— Я вас не понимаю, — севшим голосом сказала Вера, ломая пальцы. Тихий старик вдруг стал внушать ей страх.
— Видите ли, приятель, — Ломбард пожал плечами, — откуда мне было знать, что вчера вечером не произошло именно то, ради чего я и был сюда приглашен. Так что я затаился и рассказал вам ни к чему не об…
— Гм-гм, весьма знаменательно, — сказал судья, как всегда чеканя слова. — А от чего последовала смерть?
— Отличная мысль, — сказал Ломбард. — Пока мы здесь, нам ничто не угрожает: если кто и захочет на нас напасть, мы увидим его издалека.
— Что вы хотите этим сказать? — рассердился Блор.
В углу курительного вагона первого класса судья Уоргрейв — он недавно вышел в отставку — попыхивал сигарой и просматривал отдел политики в «Таймс». Вскоре он отложил газету и выглянул из окна. Поезд …
— Да, вас. Я хотел бы узнать, почему вы, отправляясь в гости, захватили с собой револьвер?
— Так значит это Армстронг. Ну и ну. — Он двинулся к двери доктора. — Извините, Блор, — сказал он, — но сейчас я склонен верить лишь своим глазам.
— Револьвер спрятан в доме, — сказала Вера. — Надо искать его.
— Знаю, знаю. Не об этом речь. Я говорю о старике Макартуре.
— Вы что же, так и собираетесь сидеть сложа руки? — спросил Блор.
Блор вытирал лицо платком. Только судья Уоргрейв и мисс Брент сохраняли спокойствие. Эмили Брент — прямая, как палка, высоко держала голову. Лишь на щеках ее горели темные пятна румянца. Судья сидел …
— Тогда почему же вы не нашли его труп? — спросила Вера.
Неужели это она ему ответила? Ну, конечно же, Сирил, ты доплывешь! Какие могут быть сомнения».
— Мне показалось, что голос шел из этой комнаты.
— От острова до берега не меньше полутора километров, вдобавок, море было бурное, волны со страшной силой обрушивались на берег. И потом на прибрежных скалах стояли скауты, рыбаки — они во все глаза …
— Я протестую… Это неслыханно! Клянусь, я дал ей совершенно обычную…
Остров, чтобы пустить любопытных по ложному следу, я приобрел через Морриса. Он блестяще справился с этой операцией, да иначе и быть не могло: Моррис собаку съел на таких делах. Систематизировав разд…
— Нам надо быть начеку, — сказал Блор. — Не забудьте, у него револьвер!
Хьюго!.. Он где-то здесь, совсем рядом. Нет, он, наверное, ждет ее в комнате…
Тут канат дернули. Несколько минут они изо всех сил вытягивали Ломбарда.
— Теперь вы довольны? — Ломбард, в чем мать родила, помогал мужчинам обыскивать комнату.
— Нет, нет. На воздухе очень приятно после вагонной духоты.
— Утром 11-го сигналы «SOS» заметила группа скаутов. Однако добраться до острова не было никакой возможности. Пристать к острову Нарракотту удалось лишь 12-го в полдень. Местные жители утверждают, чт…
Но как же ее все-таки зовут? Подпись удивительно неразборчивая. Теперь все подписываются так небрежно, возмущалась Эмили Брент.
— А вы еще не поняли? — выпалила Вера. — В нас уже не осталось ничего человеческого — хоть сейчас отправляй в зверинец. Так что вот вам и зверинец.
— Мне казалось, миссис Роджерс боится собственной тени, — сказала Вера. — В жизни не встречала более перепуганного существа. Видно, ее мучила совесть.
А может, остров действительно купила мисс Габриелла Терл. — Но, окинув взглядом пассажиров, он тут же отмел это предположение. Ну что они за компания для кинозвезды? — Он пригляделся к своим спутника…
— Да, сэр. Нам сообщили, в какой день мы должны приехать. Так мы и сделали. Дом был в полном порядке. Запасы провизии, налаженное хозяйство. Нам осталось только стереть пыль.
Без четверти четыре… всего без двадцати четыре. Наверно, часы остановились… Я ничего не понимаю… ничего. Быть такого не могло… И все же было!.. Почему мы не просыпаемся? Проснитесь — день Страшного С…
— Комнаты Веры Клейторн. А теперь, сэр, я остановлюсь на каждом из этих случаев по отдельности. Начну с Филиппа Ломбарда. Предположим, что он сбросил мраморную глыбу на Блора, затем подмешал девушке …
— Что если он доберется и до нас? — прошептала она еле слышно.
— Что-то не похоже, — сказал Ломбард, — чтобы вы спятили.
— Как вы объясните смерть миссис Роджерс? Вы согласны с Блором?
Доктор Армстронг вглядывался в лицо мертвеца, обнюхивал синие, искривленные в предсмертной гримасе губы. Поднял бокал, из которого пил Марстон.
— Вы хорошо знаете эти места? — задал капитан Ломбард не отличавшийся особой оригинальностью вопрос.
— А как же с Роджерсом? — спросил Ломбард. — По-моему, его можно с чистой совестью вычеркнуть из списка.
«Помню, я как-то был здесь еще в детстве, — думал он. — Вот уж не предполагал, что мне придется заниматься таким делом на этом острове. Одно хорошо: никогда не знаешь наперед, что с тобой случится…»
— Вам нравится сидеть здесь и смотреть на море?
Мужчины недоуменно уставились на Веру. Неужели эта выдержанная, уравновешенная девушка сходит с ума у них на глазах?
— Пожалуй, вы правы, — прервал его Армстронг, — убийца скорее всего прячется на острове. А вот и Ломбард.
— Лесли — это ваша жена? — спросила Вера.
В комнату ворвался запыхавшийся доктор Армстронг.
Наступило молчание, но его чуть не сразу же нарушила Эмили Брент.
— Прошу прощения, джентльмены, — сказал Роджерс. — Я хотел перенести вещи. Думаю, никто не будет против, если я займу одну из пустующих комнат для гостей этажом ниже. Самую маленькую. — Он обращался …
— Это не одежда. Это человек, — сказала она.
— Я все пытаюсь вспомнить — Джон и Люси Комбс, — протянул Антони Марстон. — Это, наверное, те ребятишки, которых я задавил неподалеку от Кембриджа. Жутко не повезло.
— Не знаю, — сказала она, — за час до ленча, а может быть, и позже.
Пчелы и мед… Она обожает мед. Взять соты, положить в марлевый мешочек. И вот уже мед капает, кап-кап-кап…
Никакого ответа! Мертвая тишина, нарушаемая лишь тихим шумом дождя. Добравшись до гостиной, Армстронг замер на дороге. Остальные толклись сзади, выглядывали из-за его плеча. Кто-то вскрикнул.
— На что, черт побери, вы намекаете? — Блор налился кровью.
Поистине, Негритянский остров не сходил с газетных полос.
Ломбард, Блор и Вера Клейторн. Ломбард убит выстрелом из револьвера. Его труп нашли рядом с телом Армстронга.
— Значит, все в порядке, — вмешался Филипп Ломбард. — Погода отличная, море спокойное.
— Это не важно, — сказал судья, — в высшей степени рассеянная женщина, да и почерк ее практически невозможно разобрать. Я начинаю думать, может быть, я не туда приехал.
— Не получил и половины того, что обещали. Страшные жмоты эти Перселловские ребята. Но повышение я получил. Что да, то да.
— И вы хотите меня убедить, Мейн, что местные жители и тут ничего не заподозрили?
Доктор Армстронг вышел из столовой на площадку. Справа от него сидел в кресле судья — он безмятежно смотрел на море. Слева расположились Блор и Ломбард — они молча курили Как и прежде, доктор заколеб…
Она не успела закончить предложения. Двери отворились — пришли мужчины. За ними следовал Роджерс — он нес поднос с кофе.
Однако генерал Макартур и не заикнулся о войне.
— Да вы понимаете, — сказал он, — что этот человек — настоящий маньяк?
— У кого есть другая гипотеза? — спросил доктор Армстронг.
— Пора внести ясность, — сказал он. — Что случилось с Армстронгом?
Тело генерала вносили в дверь, когда разразился шторм. Гости сгрудились в холле. И тут раздался вой и свист ветра — на крышу дома обрушились потеки воды.
— Думаете, он маньяк? — вытаращил глаза Блор.
— Мне кажется, в шторм здесь довольно неуютно.
На площадке второго этажа гости пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по комнатам. Войдя к себе, каждый машинально, даже не отдавая себе в этом отчета, запер дверь на ключ.
— Вы тоже обрадуетесь, когда придет конец, — закончил Макартур.
— Не знаю, — сказал он. — Ничего не знаю, только потом все переменилось. Я не знаю, догадалась Лесли или нет… Думаю, что нет. Понимаете, с тех пор она от меня отдалилась. Стала совсем чужим человеком…
Мой рассказ подходит к концу. Бросив бутылку с исповедью в море, я поднимусь к себе, лягу в постель. К моему пенсне привязана черная тесемка, но на самом деле это никакая не тесемка, а тонкая резинка…
— Я считаю, что это правда, — сказала Эмили Брент. — Вы видели, как она вела себя вчера вечером. Она до смерти перепугалась, потеряла сознание. Ее злодеяние раскрылось, и она этого не перенесла. Она …
— А куда ведет эта лестничка? — спросил Блор.
И подумал; «Сейчас он меня спросит, успел ли я участвовать в войне. Этих старых вояк больше ничего не интересует».
— И не без оснований, — огрызнулся Блор. — Все слышали этот обвинительный акт вчера вечером. Может оказаться, что это бред сивой кобылы — выдумки какого-нибудь психа! А с другой стороны, что если это…
— Думаю, что помощь не понадобится, — сказал Ломбард. — Но на всякий случай будьте начеку. Если я резко дерну, тащите.
Кто это в комнате… С него капает вода… Это Беатриса Тейлор вышла из реки. Если повернуть голову, она ее увидит…
— Во всяком случае, сегодня у них этот номер не пройдет, я приму меры.
— Мы постарались как можно лучше расследовать обстоятельства этих трех смертей, — начал судья. — И если в некоторых случаях отдельные лица не могли (по всей вероятности) совершить убийство, все же ни…
«Ох, уж мне эти нервы! — Брови доктора взлетели вверх. — Ох, уж мне эти женщины и их нервы!» Ничего не скажешь, их капризы шли ему на пользу. Половина женщин, которые к нему обращались, ничем не боле…
Познан был Господь по суду, который Он совершил: нечестивый уловлен делами рук своих. Да обратятся нечестивые в ад»
— И моторка сегодня не пришла, — сказал Ломбард. — Одно к одному. Во всем видна предусмотрительность мистера Онима. Негритянский остров изолируется от суши до тех пор, пока мистер Оним не осуществит …
Да что же это за женщина лежит перед ним на операционном столе? Почему у нее закрыто лицо? Если б только он мог взглянуть на нее!.. Наконец-то молодой практикант поднял платок и открыл ее лицо.
— Погода меняется. Поднялся сильный ветер, на море появились белые барашки.
Судья не удостоил его ответом. Он направился в кладовую, остальные шли за ним по пятам. Там и впрямь обнаружился ящик, где хранили столовое серебро. По указанию судьи все лекарства сложили в ящик, а …
— Может, я о чем и догадываюсь, — сказал Блор. — Но одно дело догадываться, другое — знать. Что если я попал пальцем в небо? Скажу только: у этого человека должны быть железные нервы.
— Я, разумеется, не строил никаких расчетов. И все же я тяжело перенес этот удар. Видно, не под счастливой звездой я родился. Но Сирил милый мальчик, и я к нему очень привязался!
Веру била мелкая дрожь. Армстронг подержал стакан, Филипп налил коньяку.
— Вы, наверное, ошиблись, — сказала Вера.
Вера закричала. Вне себя от ужаса, она кричала что было мочи — звала на помощь. Она не слышала, какой переполох поднялся в гостиной, как упал перевернутый в суматохе стул, распахнулась дверь и, переп…
— И если вы рассказали нам правду, вам остается лишь одно. Пока револьвер у вас, мы с мисс Клейторн в вашей власти. Если вы хотите поступить по совести — положите револьвер вместе с лекарствами и про…
Днем они, как я положено, поели, но трапезу упростили до крайности. Все пятеро перешли в кухню. В кладовке обнаружился большой запас консервов. Открыли банку говяжьих языков, две банки компоту. Их съ…
После шторма на остров приплывут люди, но что они найдут здесь — лишь десять трупов и неразрешимую загадку Негритянского острова.
— Да, теперь я думаю, что мы все в одной лодке, — сказал Ломбард. — А сто гиней — это тот кусочек сыра, с помощью которого мистер Оним заманил меня в ловушку, так же, как и всех остальных. Потому что…
На этом обсуждение прекратилось. Да и что тут еще можно сказать? Армстронг и Ломбард перенесли бездыханное тело Марстона в спальню, накрыли его простыней.
Генерал нахмурился, бросил на него взгляд через плечо.
— Ну, что же, продолжайте. Вы утверждаете, что вас наняли на работу письмом.
— Он в спальне, — прошептал Армстронг, — в той, где лежит тело миссис Роджерс.
Антони Марстон продолжал свой триумфальный путь.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — взвился Армстронг.
— Послушайте, голубушка, версия Блора вам известна. Если Блор не врал, я непричастен к исчезновению Армстронга. Его рассказ обеляет меня. Но не его. Он утверждает, что услышал шаги и увидел человека,…
— Ну, конечно, она не придет, — сердито сказал генерал, — мы рассчитываем, что моторка увезет нас с острова, Но мы отсюда никуда не уедем — так задумано. Никто из нас отсюда не уедет… Наступит конец,…
Блор замер — прислушался. Со всех сторон ему чудились шорохи, шумы и загадочный шепот, однако упорный трезвый ум Блора сопротивлялся страхам: он понимал, что все это лишь плод его разгоряченного вооб…
— А теперь приступим к следующей стадии расследования. Но прежде всего я хочу приобщить к делу и свои показания. — Он вынул из кармана письмо, бросил его на стол. — Письмо написано якобы от имени мое…
Филипп Ломбард, вы в феврале 1932 года обрекли на смерть 20 человек из восточно-африканского племени.
— Ага, — облегченно вздохнул Армстронг, — значит, вы со мной согласны. Но вы понимаете, что это значит?
— Вы не на Негритянский остров собрались? — спросил он.
Вера наклонилась, чтобы рассмотреть фигурки поближе.
Остальные поспешили за ним. Лишь мисс Брент не поддалась общему порыву и осталась на месте.
— Она принимала что-нибудь от бессонницы?
Миссис Роджерс дышала тяжело и неровно. Ее глаза, испуганные и настороженные, снова и снова обводили взглядом лица гостей.
— Вся штука в том, — возразил Ломбард, — что это могли предусмотреть.
Можно мне поплыть к острову, мисс Клейтон? Почему мне нельзя к острову?
— Не имеет значения? — прервал он инспектора. — А по-моему… — он запнулся. Инспектор почтительно ждал. Легг вздохнул, покачал головой. — Продолжайте, — сказал он. — Мне показалось, что я ухватил нить…
Вера улыбнулась. Вошла в дом. Здесь тоже царил покой, непривычный покой. Она подумала: «При других обстоятельствах я вряд ли бы решилась спать в доме, где чуть не в каждой комнате по мертвецу. Может,…
— Боже мой! — сказала Вера. — Вторая смерть на острове!
— В высшей степени странно, — пробормотал судья.
Вера уселась за стол, открыла дневник и принялась заполнять страницы четким размашистым почерком. Надо как-то убить время.
— Я хорошо готовлю, — сказала миссис Роджерс. — Роджерс все делает по дому. Но я не ожидала, что они пригласят так много гостей.
А судья Уоргрейв думал: «Перебьют в постелях! Все доктора одинаковы — думают штампами. И этот тоже глуп».
— Я известный специалист, — сказал Армстронг. — Сама мысль о том, что я могу…
— Да что же это такое? — бормотал генерал Макартур. — Кто разыграл эту скверную шутку?
На площадке сидел в кресле старик — лицо его показалось доктору Армстронгу знакомым. «Где он мог видеть это жабье лицо, тонкую черепашью шею, ушедшую в плечи, и главное — эти светлые глаза-буравчики?…
— Сейчас, голубушка, я склонен думать, что угодно и о ком угодно, — сказал Ломбард. — И мой вам совет: пока мы его не найдем, держаться скопом.
За завтраком, подливая кофе мисс Брент, я подсыпал ей в чашку остатки снотворного. Мы ушли из столовой, оставив ее в одиночестве. Когда я чуть позже проскользнул в комнату, она была уже в полудреме, …
«Нет ничего проще убийства! Но потом… потом воспоминая о нем никогда не покидают тебя…»
Роджерс вышел из столовой, неслышно поднялся по лестнице. Увидел, как четверо мужчин одновременно открыли двери, услышал, как зазвякали ключи, залязгали засовы.
— Да ладно. Что тут такого? — ляпнул Блор. — Смысла тут нет, но его тут и вообще нет. Убить занавесом нельзя, так что забудем о нем, сир, — сказал Роджерс.
— Во всяком случае, это куда достовернее, чем то, что здесь происходит, — сказал Ломбард. — Как, по-вашему, если бы жителям Стиклхевна сказали, что остров будет изолирован от суши, пока этот анонимны…
Но тут кто-то закричал: «Ну и ну, посмотрите-ка сюда», — и она очнулась. Открыла глаза, подняла голову. Мужчины, сбившись в кучу, смотрели на потолок — оттуда свешивалась длинная лента морских водоро…
— Вы сами сказали, что вчера вечером дали ей какое-то снотворное.
Она открыла глаза и недовольно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Высокий, дочерна загорелый, светлые глаза довольно близко посажены, жесткая складка дерзкого рта. И подумала: «Держу пари, он н…
Правда, его внешность и манеры производили обманчивое впечатление и ему удалось расположить к себе присяжных. Однако улики, пусть и не слишком впечатляющие, зато несомненные, и мой судейский опыт убе…
Ну, конечно, это Эмили Брент. Он должен убить Эмили Брент. Глаза ее сверкают злорадством. Она шевелит губами. Что она говорит? «Все мы под Богом ходим».
— Мы обычно склонны принимать все за чистую монету, — продолжала Эмили Брент.
— Это конец, понимаете, конец, — сказал Ломбард, в голосе его сквозила угроза. — Нам открылась правда. И конец близок…
— Ни хозяина, ни хозяйки здесь нет, — сказал судья. — Весьма странный дом. Ничего не могу понять.
Она медленно тащилась по лестнице. На площадке револьвер выскользнул из ее руки, звук его падения заглушил толстый ковер. Вера не заметила, что потеряла револьвер. Ее внимание занимал фарфоровый негр…
— Сегодня этот номер с негритятами не пройдет, — пробурчал он, — я принял меры…
Когда наконец я стал судьей, развилась и еще одна черта моего характера, до сих пор таившаяся под спудом.
Наступила тишина — гости в ужасе застыли на своих местах. Молчание нарушил тонкий въедливый голосок судьи.
— Из-за драгоценностей миссис Оним, — удрученно сказал Блор, — миссис Оним! Чтоб такой стреляный воробей, как я, попался на мякине. Да никакой миссис Оним и в помине нет.
Поисковая партия обошла дом. Комната Роджерса была по-прежнему пуста. Постель не застелена, бритва и губка еще не просохли.
— Вот оно что. А вдруг вы познакомитесь со своей хозяйкой и она вам не понравится?
Армстронг склонился над покойной. Понюхал ее губы, покачал головой и приподнял ей веки.
Уильям Генри Блор, вы были причиной смерти Джеймса Стивена Ландора, последовавшей 10 октября 1928 года.
— Этим занимался Моррис. Некий Айзек Моррис.
— Вы предлагаете сто гиней? — Этак небрежно, будто для него сто гиней — сущие пустяки. Целых сто гиней, когда ему не на что сегодня пообедать. Впрочем, он вряд ли обманул Морриса, насчет денег его не…
— Отправимся на розыски, — предложил Блор и пошел к двери. Мужчины последовали за ним, Вера замыкала шествие.
И тут они снова услышали: наверху кто-то крался, стараясь ступать как можно тише.
И она со значением продекламировала: Четыре негритенка пошли купаться в море, Один попался на приманку, их осталось трое.
Блор сполз с кровати, несмотря на свою грузность, неслышно ступая, подошел к двери, прислушался. И на этот раз ничего не услышал. Тем не менее Блор был уверен, что не ошибся. Кто-то прошел совсем ряд…
— Верно, — сказал Ломбард. — Если б я и затеял убийство, так только ради выгоды. Массовое покарание преступников не по моей части. Пошли дальше. Итак, мы исключаем друг друга и сосредоточиваемся на п…
Генерал Макартур выглянул из окна. Поезд шел к Эксетеру — там генералу предстояла пересадка. Эти ветки, с их черепашьей скоростью, кого угодно выведут из терпения. А ведь по прямой до Негритянского о…
— Она вовсе не похожа на истеричку, — возразил Ломбард.
Казалось, прошла вечность… мир кружился, вращался… Время не двигалось. Оно остановилось — тысяча веков миновало. Да нет, прошла всего минута. Двое стояли, смотрели на утопленника… Наконец медленно, о…
Судья Уоргрейв потрогал верхнюю губу, вид у него был до того бесстрастный, что наводил на мысль: а подвластен ли он вообще человеческим чувствам.
— Вот что я хочу заявить. Наш неизвестный друг обвиняет меня в убийстве некоего Эдуарда Ситона. Я отлично помню Ситона. Суд над ним состоялся в июне 1930 года. Ему было предъявлено обвинение в убийст…
— Он, конечно, в маразме, — недоверчиво сказал Блор. — Но я бы никогда не подумал…
— Не валяйте дурака! Настал наш черед. Мы последуем за Блором. Он только того и ждет, что мы пойдем его искать. Он на это рассчитывает.
В распахнутые настежь стеклянные двери столовой доносился шум бившегося о скалы прибоя.
— Вы не последняя, — ответила Эмили Брент, — генерал еще не пришел.
— Ваша жена чувствует себя лучше? — спросил дворецкого Армстронг.
— К вашему сведению, к вечеру поднимется ветер.
Они знают, что остров купил некий мистер Оним — только и всего.
— Пора спать. Уже поздно, — сказала, наконец, Эмили Брент.
— Вчера вечером вы скрыли это от нас, — сказал Блор подозрительно.
— Почему бы вам не покопаться в его финансовых делах, может быть, вы бы что-нибудь там и выудили?
— Если… если это один из нас, как вы думаете; кто это?
— Я дал ей слабую дозу трионала. Абсолютно безвредный препарат.
— А после ее смерти вы, конечно, получили маленькое наследство? — спросил Блор нагло, нахраписто, как и подобает бывшему полицейскому.
Вера поднялась, ноги у нее подкашивались.
— На всякий случай всегда носите револьвер при себе, сэр? — сказал он нарочито небрежным тоном.
Хотя к этому времени комнаты всех гостей были подвергнуты обыску, личный обыск еще не производился. Но я знал, что его следует ожидать с минуты на минуту.
Выдернул письмо из рук судьи и пробежал его.
— Все так и было. Именно так, — подтвердил Блор. — А значит, от подозрений освобождаются: судья, мистер Ломбард, я и мисс Клейторн, — трубным ликующим голосом сказал он.
— Если я не ошибаюсь, вы получили благодарность за умелое ведение дела, — процедил Уоргрейв.
— Я тоже совсем не знаю здешних мест, — сказал судья.
— Ну что ж, значит, придется дать объяснения во второй раз. — И он кратко и сжато повторил свой рассказ.
Чело мисс Брент, собравшееся в недоумении складками, прояснилось.
— Да им и не нужно ничего делать — ни ловчить, чтобы раздобыть яд, ни подсыпать его — словом, им нужно было только ничего не делать. К тому же Роджерс помчался ночью за доктором — у них были все осно…
— Вы меня неправильно поняли, я хочу посоветоваться о нашем положении.
— Ему это раз плюнуть, — сказал Блор многозначительно. И переглянулся с Ломбардом.
Подняв глаза, она увидела посреди потолка большой черный крюк. Раньше она его не замечала. С него свешивались водоросли…
Просунув в ручку двери стул, Ломбард облегченно вздохнул и направился к ночному столику. При неверном свети свечи долго разглядывал свое лицо в зеркале. Потом тихо пробормотал себе под нос: «Эта исто…
Судья Уоргрейв манием руки остановил его.
— Я захватил с собой походную аптечку, — ответил Армстронг. — Посмотрите сами, там только снотворные: трионал, сульфонал, бром, потом сода, аспирин, вот и все. Цианидов у меня нет.
Ревматически хрустя костями, старый судья залез в постель и выключил свет.
Ой, так я и знал! Это Антони Марстон! Его налитое кровью лицо искажено. Но он не умер, он скалит зубы.
— Что случилось? — вскрикнула она. — Уж не землетрясение ли!
Он открыл парадную дверь и повел их вокруг дома. Под окном столовой они нашли шприц. Рядом валялась разбитая фарфоровая статуэтка-пятый негритенок.
Все встрепенулись. Огляделись по сторонам, посмотрели друг на друга, на стены.
— Но я еще не убрал в столовой, — сказал Роджерс.
— Меня пригласили в профессиональном качестве.
— Ну, конечно, так оно и есть, — донесся до них его голос.
— А тем временем всех нас перебьют прямо в постелях! — простонал он.
— А что вы скажете, мистер Блор? — спросил Ломбард.
— Разумеется, сэр. Я приберусь в столовой, закрою двери на ключ и пойду спать, — Роджерс вышел в столовую.
— А их не надо уговаривать запираться, — ухмыльнулся Блор.
Утро они провели на горе, каждый по очереди посылал при помощи маленького зеркальца сигналы на берег. Но, по-видимому, никто их не замечал. И ответных сигналов не посылал. Погода стояла прекрасная, л…
— К сожалению, мистера Онима задерживают дела — он приедет только завтра. Мне приказано выполнять все пожелания гостей — и не хотят ли гости пройти в свои комнаты? Обед будет подан в восемь…
— На открытом воздухе чувствуешь себя гораздо лучше, — сказала Вера, посмотрев на дом, и после небольшой заминки продолжала: — Давайте останемся здесь, я не хочу возвращаться туда.
— Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, разработать подобный план человеку с настолько слабым воображением, как у вас, не под силу. Могу только сказать, что в таком случае вы замечательный актер, и я…
— Вполне достоверная история, — заметил судья. — У меня бы она не вызвала никаких сомнений. Скажите, пожалуйста, мисс Клейторн, мучит ли мисс Брент чувство вины, испытывает ли она раскаяние, как, на …
— Поднимусь, посмотрю. — Чуть погодя Роджерс вернулся. — Она спит как убитая.
— Чудеса в решете! — бормотал он. — Мог бы поспорить, что их было десять.
— Что-то вы притихли, доктор. О чем вы думаете?
— Ни о какой защите не может быть и речи, — отрезала мисс Брент. — Я всегда следовала велению своей совести. Мне не в чем себя упрекнуть.
— Вы готовы, леди и джентльмены? — спросил он. — Лодка вас ждет. Еще два господина прибудут на своих машинах, но мистер Оним распорядился их не ждать: неизвестно, когда они приедут.
Я с неизменным интересом читаю всевозможные детективы и криминальные романы. Я нередко изобретал сложнейшие способы убийства — просто, чтобы провести время.
Но все поняли, что она имеет в виду. Антони Марстон, молодой, красивый, показался им чуть ли не небожителем! А теперь его скрюченный труп лежал на полу.
— Что мне оставалось делать? Нам только истерики не хватало вдобавок ко всему, — оправдывался Армстронг.
— Оним? Вы сказали Оним? — переспросила она.
Блор замер на пороге как вкопанный. Изменился в лице.
— Благодарю вас, сэр, — сказал он, взял пустое блюдо и вышел из комнаты.
— Твердо решили идти к льву в логовище? — спросил Ломбард. — Хотите, я пойду с вами?
— Жаль, что мы не можем искупаться… — сказала Вера с каким-то нервным смешком.
— Что вы почувствовали, когда узнали о ее самоубийстве? Не жалели, что выгнали ее? Не винили себя?
— И что же с ней сталось? — повторила Вера совсем тихо.
— Теперь, Роджерс, — сказал судья, — мы должны добраться до сути. Кто такой мистер Оним?
Сейчас шаги доносились с лестницы. Интересно, куда это они направляются? Если уж Блор решался действовать, он действовал на редкость быстро для такого тяжеловесного и медлительного на вид человека. О…
— Проверить? Он только этого и ждет. Устроил в доме засаду — поджидает вас.
— Сэр, вы забываете, что Негритянский остров раньше принадлежал Элмеру Робсону, молодому американскому миллионеру. Чего он и его гости там только ни выделывали. У жителей Стилкхевна просто глаза на л…
— Прежде всего мы должны узнать, кто этот мистер Оним. А вас, Роджерс, я попрошу уложить вашу жену, потом возвратиться сюда.
— А у вас есть какие-нибудь догадки, Роджерс? — поинтересовался Блор.
Губы Ломбарда снова раздвинула хищная улыбка.
Покончив с едой, все остались сидеть на своих местах.
— Пойду приготовлю чай. А вы все можете остаться здесь.
— Да, это очень странно, — сказал он. — Тут что-то не так.
Он бережно поставил поднос на стол и наполнил бокалы. Генерал Макартур и судья пили неразбавленное виски.
— А я вам говорю, что скоро будет буря, — рассердился старик, — у меня на это нюх.
Вера Клейторн и Эмили Брент ушли на кухню.
— Еще бы! Конечно, поверил. Уоргрейв убил Ситона точно так же, как если бы он пырнул его ножом! Но он был достаточно умен, чтобы сделать это с судейского кресла, облачившись в парик и мантию. Так что…
Она перебрала в уме людей, с которыми встречалась в Беллхевне. Она провела там два лета подряд. Там жила та симпатичная пожилая женщина — миссис, миссис — как бишь ее фамилия? Ее отец был каноником. …
— И все равно он мог построить здесь тайник.
«Я был пьян, — думал он, — мертвецки пьян… Оперировал спьяну. Нервы ни к черту, руки трясутся. Конечно, я убил ее. Бедняге — она была уже на возрасте — ужасно не повезло: сделать эту операцию — пара …
— «Семь негритят дрова рубили вместе». Я эту считалку наизусть знаю. И следующий куплет: «Шесть негритят пошли на пасеку гулять», поэтому я и спрашиваю, есть ли на острове насека. Вот смеху-то! Вот с…
— Я вполне мог бы с ним согласиться, — сказал он, — если бы этот случай можно было рассматривать отдельно.
— Я полагаю, доктор Армстронг, что женщине было бы вполне по силам прикончить беднягу Макартура.
Блор и Армстронг направлялись со своей ношей к лестнице, как вдруг Вера Клейторн резко повернулась и кинулась в опустевшую столовую. Там все оставалось на своих местах — нетронутый десерт стоял на бу…
(Но одно воскресенье он пропускал — то, когда читали, как Давид велел поставить Урию там, где «будет самое сильное сражение». Ничего не мог с собой поделать. Ужасно гадко становилось на душе.)
— А раз так, сэр, значит, на острове должен был находиться еще кто-то. Этот «кто-то», когда все было закончено, и навел порядок. Но где он прятался все эти дни и куда скрылся? Жители Стиклхевна абсол…
— Мы были слишком заняты другим, — отрезал Ломбард.
— И больше вы ничего мне не можете сообщить? — продолжал он так же небрежно.
Представлялись ей и другие варианты. Например, он кричит, что в доме пожар. И что гораздо хуже, он может и впрямь поджечь дом… А что, почему бы и нет? Выманил мужчин из дому, а сам перед этим полил п…
И снова все замолчали. Но тут дверь отворилась и вошел Роджерс.
— Я ничего не понимаю, сэр, — севшим голосом сказал он. — Совсем ничего. И это-то меня и пугает пуще всего.
С первым ударом гонга Филипп вышел из комнаты и направился к лестнице. Он двигался легко и бесшумно, как ягуар. И вообще во всем его облике было что-то от ягуара. Красивого хищника — вот кого он напо…
— Во всяком случае, не к вам. Вам я не советую рассчитывать на мое сострадание.
— Впрочем, не беда, погода сегодня сносная, — рассудительно сказал Ломбард. — Ночь будет лунная. Найдем безопасное место, заберемся повыше на скалу. Пересидим там ночь, дождемся утра. Главное — не ус…
Стрелки часов показывали двадцать минут десятого. Наступило молчание — спокойное, блаженное молчание.
— Ничего, сэр. Уоргрейва и Ломбарда застрелили.
Сэр Томас Легг кивнул, и Мейн продолжил свой рассказ.
— Только что мы пережили весьма неприятные минуты. Некий бестелесный голос, обратившись к нам поименно, предъявил всем определенные обвинения. Ими мы займемся в свое время. Теперь же я хочу выяснить …
Один не смог проснуться, их осталось восемь.
Вид у Блора стал озадаченный. Его кирпичное лицо потемнело еще сильнее.
— А у вас есть другая гипотеза? — ответил Ломбард вопросом на вопрос.
— Надо надеяться, что она продержится, я имею в виду погоду, — вежливо поддержала разговор Вера. — Наше английское лето такое неустойчивое.
— Ага, значит, вы все-таки меня боитесь? — захохотал Филипп. — Вы что, не понимаете: если б я хотел, я мог бы пристрелить вас обоих, не сходя с места?
— Теперь вы говорите дело, сэр, — сказал он. — Мы подошли к самой сути. Давайте разберемся. Что касается Марстона, то тут уже ничего не выяснишь. Высказывались подозрения, будто кто-то подбросил яд в…
— В силу привычки, наверное, — неуверенно предположил Армстронг.
— Послушайте, будем говорить напрямик: вы дали ей не слишком большую дозу? — спросил он.
— Мне очень нужно поговорить с вами, сэр, — раздался у него за спиной голос Роджерса.
— У вас удивительная выдержка, мисс Брент.
— Никто из нас не покинет остров. Так задумано. И вы это сами знаете. Вы не можете понять только одного: какое это облегчение.
— Тут вы попали пальцем в небо, Блор. Такие маньяки в большинстве своем люди мирные. С ними очень приятно иметь дело.
Несмотря на жару, по коже у нее пошли мурашки, она пожалела, что едет к морю. Перед глазами возникла знакомая картина. Сирил плывет к скале, голова его то выныривает на поверхность, то погружается в …
— Так нельзя, мы должны что-то предпринять. Наверное, да что я говорю, безусловно, можно что-то сделать. Скажем, разжечь костер.
Врач в раздумье окинул взглядом дворецкого, перевел взгляд на столик у изголовья постели, на умывальник, снова посмотрел на неподвижную женщину.
«Как пить дать врет», — подумал Армстронг.
Мисс Брент и Марстон умерли от отравления цианистым калием, а миссис Роджерс от сильной дозы снотворного.
— Не беспокойтесь, мисс, я справлюсь. Ну а если гости будут приезжать часто, надо думать, миссис Оним пригласит кого-нибудь мне в помощь.
— Он исчез, сэр, ну прямо испарился. Я убирал ванные, и в одной убор… то есть ванной, занавеса не оказалось.
— Наверное, вы правы, — пробормотала Вера не слишком уверенно. — Как все-таки приятно понежиться на солнышке, — и она потянулась.
— Что мы будем делать? — обескураженно повторила Вера. — Господи, как я боюсь…
— Перейдем к Филиппу Ломбарду. Он был замешан во многих темных делишках, по преимуществу за границей. Раз или два чуть не угодил за решетку. У него репутация человека отчаянного, который ни перед чем…
Армстронг побагровел. Но не успел ничего сказать, снова раздался бесстрастный недобрый голос судьи.
— Роджерс — первоклассный дворецкий, — согласился Армстронг, — этого у него не отнимешь.
Блор, клокоча от ярости, двинулся к нему.
Они поднялись вверх по лестнице, на маленькой площадке перед дверью остановились и прислушались. В комнате, несомненно, кто-то был. Оттуда доносился слабый скрип половиц.
Блор, с минуту поколебавшись, последовал за ним. «А я, похоже, лезу на рожон, — думал он. — Но где наша не пропадала. Мне ведь не впервой иметь дело с вооруженным преступником».
— Что в таком случае? — спросил сэр Томас Легг.
— Я бы этого не сказал. Вовсе нет, — ответил Армстронг неуверенно, — хотя я, конечно, не психиатр. Кроме того, я с ним не разговаривал и не имел возможности присмотреться к нему.
Роджерс обошел гостей, собирая грязные тарелки. Вдруг остановился на полпути со стопкой тарелок в руках.
— Ну же, Этель. Соберись с силами! — увещевал жену Роджерс.
— Может, вы подумаете, сэр, что я сошел с ума. Скажете, что все это чепуха. Только это никак не объяснишь. Никак. И что это значит?
— Вы правы, — сказал Армстронг, — обвинений не избежал никто. Все бегали по комнате, суетились, спорили, негодовали. Да, так вполне могло случиться…
— Знай вы Морриса, сэр, вам никогда бы не пришла в голову такая мысль. Он умел оперировать с цифрами, мог запутать и лучших экспертов страны. Мы хлебнули с ним лиха в деле Беннито. Он и здесь тоже за…
— Во-первых, у него на такую затею не хватило бы мозгов, а во-вторых, одной из жертв была его жена.
— У вас сохранилось это письмо? — спросил Уоргрейв.
— Понимаю… — сказала она. — Но мистер Ломбард, например, сам признался, что обрек на смерть двадцать человек.
— Ждать? — переспросила Вера. — Чего же вы ждете?
— Его еще надо было найти. Попробуйте сами найти в чужом доме моток каната.
— Это не простая случайность, вот что я вам скажу. Тут все сходится. Одно к одному.
— То есть если исходить из того, что мистер и миссис Роджерс в свое время безнаказанно совершили убийство и вышли сухими из воды. Они вполне могли так поступить. Что именно они сделали, как вы думает…
— Это нам не известно. Хотите знать мое мнение: если нам кого и следует бояться, так только Блора. Что мы о нем знаем? Практически ничего. Не исключено, что он никогда и не служил в полиции. Он может…
— Я вас не обманываю, сэр, — оправдывался Роджерс. — Христом Богом клянусь, это чистая правда. Знал бы я, что это за пластинка, а мне и невдомек. На ней была наклейка, на наклейке название — все чест…
Так обстояло дело и в случае с Эдвардом Ситоном.
— Верно, — согласился судья. — А не скажете ли вы, доктор, где сейчас ваш шприц?
Седой дворецкий, высокий, худощавый, весьма почтенного вида, пошел навстречу гостям.
Мисс Брент ушла и через минуту вернулась с письмом.
— Одно ясно, что ночевал он здесь, — сказал Ломбард.
— Я схожу за ним, — сказал Армстронг, — а вы приступайте к завтраку.
— Да, — тупо повторила она. — Тут был замешан мужчина.
— На море ничего нельзя знать наперед — ни-че-го!
И вдруг ее осенило: «Да я же могу остаться здесь! Остаться в этой комнате, никуда из нее не выходить! Бог с ней, с едой! Я могу остаться здесь, пока не подоспеет помощь! Надо будет — просижу здесь су…
Дворецкий Роджерс, ломая руки, то и дело облизывал пересохшие губы.
— Вы не верите, что Господь может покарать грешника, а я верю.
— Будь у нас лодка, — сказал Ломбард, — мы бы теперь были на полпути к суше.
Эмили Брент и Вера Клейторн переглянулись и поднялись с мест.
Блор яростно засопел. «Как это говорил старикашка? „Мы должны быть начеку“.
На зеркальном кругу осталось всего шесть негритят.
— Так вот для чего они понадобились… — прошептала Вера.
— Ничего лучше не придумаешь, — пробормотал доктор. — Хотя я полагаю, что никто не сомкнет глаз.
К ним присоединился аккуратно одетый, хотя и небритый, Блор.
— Оставьте меня в покое, — голос его внезапно сел. — Это гнусная клевета. Вы, наверное, не прочь заткнуть мне рот, мистер Ломбард, но есть вещи, о которых мне хотелось бы узнать, и одна из них касает…
— Я и думать об этом не могу. Второй такой ночи мне не вынести.
Одного схватил медведь, и вдвоем остались.
Судья Уоргрейв унесся мыслями в прошлое, стараясь припомнить, когда он в последний раз видел леди Констанцию Калмингтон. Лет этак семь, если не все восемь тому назад. Тогда она уехала в Италию гретьс…
— Насколько я понимаю, вы думаете, сэр, что, если этого человека на острове не было, значит, он не мог его покинуть, а если верить записям жертв, его и впрямь там не было. Напрашивается единственно в…
— Сейчас, сэр, — пробормотал он и выскользнул из комнаты.
— Несчастный случай? — переспросил Филипп Ломбард. — Как вы это себе представляете?
— По-моему, особой опасности здесь нет: у Армстронга нет оружия, Блор раза в два его сильнее, и, кроме того, он начеку. И потом, Армстронг просто не может там быть.
— Нет, это невозможно! — взорвался сэр Томас Легг, помощник комиссара Скотланд-Ярда.
— А все жара. Кстати, вы не знаете, кого мы ждем?
— Кто это мог говорить? И где скрывается этот человек? — сыпала вопросами Вера. — Этот голос… он похож… похож…
Эксетер! Еще целый час в поезде! Никакого терпения не хватит. Так хочется побыстрее приехать…»
— Во всяком случае, теперь вы должны признать, что мои подозрения оправдались.
— Вы правы, — пробормотал Уоргрейв. — Это следует выяснить.
«Как же кончается считалка? Ах, да: „Он пошел жениться, и никого не стало“.
— Но, чтоб мне пусто было, кто-то же их все-таки убил? — сказал сэр Томас Легг.
Позади раздался громкий смех — они обернулись: посреди двора стояла Вера Клейторн.
— Конечно, некоторые обвинения смехотворны и притянуты за уши. Например, в случае с судьей — он только выполнял свой долг перед обществом, и в случае с отставным полицейским. Ну и в моем случае, — пр…
— Моя дорогая мисс Брент, — сказал он, и в голосе его сквозила насмешка, — исходя из своего опыта, могу сказать, что Провидение предоставляет карать злодеев нам, смертным, и работу эту часто осложняю…
Она встала, посмотрела на дом. Ей больше нечего бояться! Для страхов нет оснований! Дом как дом, удобный, современный! Вспомнить только, что несколько часов назад один его вид приводил ее в трепет…
— Я не хочу ничего принимать, — сказала она. — Просто посижу спокойно, и головокружение пройдет само собой.
Тогда-то я и предложил Армстронгу привести в действие мой план. План мой отличала незамысловатость — следующей жертвой должен был стать я. Убийца переполошится, к тому же, если я буду числиться мертв…
— Что вы хотите сказать, мисс Брент? — обратился к ней Армстронг.
— У него, должно быть, бурное прошлое, — сказал Армстронг.
— Что ж, по крайней мере, сегодня ночью им ничто не угрожает.
Потом ему стало казаться, что люди шушукаются о нем, и от этого было не по себе. На него начали смотреть косо. Так, словно до них дошел порочащий его слух… (Армитидж? Что если Армитидж болтал?)
Негритянский остров. Он как-то был там еще мальчишкой…
— Ладно, — сказал судья. — Но одно условие — держаться вместе. Помните, тот, кто ходит в одиночку, играет на руку маньяку.
— Нет, спасибо, — решительно отказалась Вера.
Он вынул письмо из кармана и протянул судье.
— Зачем вам нужно, чтобы это сказал я, — ухмыльнулся Филипп Ломбард, — если вы не хуже меня знаете, что Антони Марстон был убит.
— Я плохо себя чувствую, — сказала она. — Пойду спать… Я больше не выдержу.
— Посудите сами, чем он рисковал? — перебила его Вера. — Он — единственный медик среди нас. Что ему стоит сказать, будто генерала убили час назад? Ведь никто из нас не может его опровергнуть.
Все шестеро, как ни в чем не бывало, завтракали.
— Моряк, который вез нас вчера, произвел на меня самое положительное впечатление. Странно, что он так опаздывает, — сказала мисс Брент.
Из всех пассажиров в компанию кинозвезде годится только тот, что приехал на своей машине (и на какой машине! Да таких машин в Стиклхевне сроду не видели. Небось, стоит не одну сотню фунтов). Вот это …
«А ведь я его только сейчас разглядела, — подумала Вера. — На волка — вот на кого он похож… У него Совершенно волчий оскал…
Лесли осталась в далеком прошлом, Артур Ричмонд тоже. Да и какое значение может иметь теперь эта история? Хоть она и обрекла его на одиночество. Он даже старых армейских друзей теперь избегал. (Если …
Из своего окна я видел, как Вера застрелила Ломбарда. В смелости и находчивости ей не откажешь. Она ничем не уступала Ломбарду, а в чем-то и превосходила его. После этого я сразу кинулся в комнату Ве…
Помню, как он давал показания. Весьма осторожно и осмотрительно. Все доктора — олухи. А те, что с Харлистрит, глупее всех». И он со злорадством вспомнил о недавней беседе с одним лощеным типом с этой…
— Я уже думал об этом, — сказал Ломбард. — Марстон пил несколько раз в этот вечер. Между его предпоследним и последним бокалом виски был немалый промежуток. Все это время его бокал стоял на столике, …
Набрался, будь здоров, с ходу определил мистер Блор.
Внезапно он понял, что ему совсем не хочется отсюда уезжать».
Роджерс клянется, что на острове нет никого, кроме нас.
Вера решила, пока идет погоня, встать и одеться. Время от времени она поглядывала на дверь. Толстые доски, ключ, засов, в ручку просунут дубовый стул. «Такую дверь не взломать и человеку более могуче…
Старик остановился в двери, торжественно поднял руку, мутные глаза его моргали.
Генерал с отсутствующим видом покачал головой.
— Не думаю, чтобы поиски к чему-нибудь привели, — сказал он. — Преступник вполне мог успеть припрятать револьвер в надежное место. Я, признаться, отчаялся его найти.
Джон Гордон Макартур, вы 4 февраля 1917 года намеренно послали на смерть любовника вашей жены Артура Ричмонда.
В разгар суматохи, поднявшейся после этого, для меня не составило труда проникнуть в комнату Ломбарда и изъять его револьвер. Я знал, что у него при себе револьвер: не кто иной, как я, поручил Моррис…
— А откуда взялась пчела? — возразила Вера. — Может быть, это простое совпадение?
— Что вы хотите: мисс Клейторн вопила, ветер выл, мы бежали к ней на помощь и тоже кричали кто во что горазд. Как тут услышать выстрел? — и помолчав, добавил: — Но больше мы так не попадемся. В следу…
— Молодой Марстон был бесшабашным водителем. У него дважды отнимали водительские права, и, по-моему, ему следовало навсегда запретить водить машину. Больше за ним ничего не числится. Джон и Люси Комб…
Армстронг кивнул, но лицо его выражало неуверенность. — Похоже на то, — сказал он.
— Ничего не могу вам сообщить, сэр, я его никогда не видел.
— Мы ищем сумасшедшего, — мрачно сказал Армстронг. — Так вот, что вы скажете о генерале?
— Его могли сбросить в море, — предположил Блор.
— Попробуйте только сказать, что я отравитель, и я вам сверну шею!
Судья подсел к мисс Брент. Армстронг подошел к Вере. Тони Марстон направился к открытому окну. Блор в недоумении уставился на медную статуэтку, он никак не мог поверить, что эти странные углы и зигза…
— Роджерс уверяет, что она ничего не ела и не пила.
— Это правда. — Армстронг кивнул. — Для убийства явно недостаточно.
— А то, что я предлагаю собрать и спрятать в надежное место аптечку доктора, мое снотворное, ваш револьвер, а также все лекарства и огнестрельное оружие, если оно у кого есть. Когда мы это сделаем, к…
— У нас здесь два такси, сэр, — обратился к судье Уоргрейву, как к старшему в группе, шофер. — Какое-то из них должно ждать поезд из Эксетера — с ним приедет еще один джентльмен. На это уйдет минут п…
Снова и снова он перебрал в уме все, что писалось в газетах о Негритянском острове. Первоначально его приобрел американский миллионер — страстный яхтсмен, который построил на этом островке неподалеку…
Государственный обвинитель Ллуэллин не обладал чувством меры. Он выступал крайне неудачно. Пережимал, доказывал то, что не нуждалось в доказательствах. Матгьюз, адвокат, напротив, оказался на высоте.…
— Совершенно верно, сэр, — оскалил он в улыбке острые белые зубы. — Пластинка называется «Лебединая песня».
— Мисс Клейторн, — обратился к ней судья. — Я надеюсь, вы понимаете, что никакие исключения недопустимы. Нам необходимо во что бы то ни стало найти револьвер. У вас, наверное, есть с собой купальный …
— Мы идем искать Армстронга. Он куда-то ушел. Что бы ни случилось, не открывайте дверь. Поняли?
— Скорее всего цианистый калий, но это лишь догадка. Наверное, тот же яд, от которого погиб Марстон. Она, должно быть, чуть не сразу же умерла от удушья.
— Вы ждете моих признаний? — сказала она. — Но мне нечего сказать. — Решительно нечего? — переспросил судья. — Да, нечего, — поджала губы старая дева. Судья провел рукой по лицу.
— Я согласился бы с вами, если бы не смерть Марстона, — ответил Ломбард. — Два самоубийства за двенадцать часов — это чересчур! А если вы скажете мне, что Антони Марстон, этот молодец, бестрепетный и…
— Не беспокойтесь, — тихо сказал он, — положитесь на меня. — Потом поглядел с любопытством на девушку и сказал: — Вы относитесь ко мне с Трогательной доверчивостью… Почему вы так уверены, что я вас н…
— Наверное, немало полазил по горам в свое время, — отозвался Армстронг.
— Давайте убедимся, — предложил он, — есть только одно место, где может быть расщелина, — вон там, направо, почти у самой воды. Если вы достанете канат, я спущусь туда и сам проверю.
Она передернулась, вспомнив искаженное, налившееся кровью лицо Антони Марстона.
Судья осторожно вынул вставную челюсть, положил ее в стакан с водой. Сморщенные губы запали, это придало его лицу жестокое, хищное выражение. Судья опустил складчатые веки и улыбнулся сам себе: «Да, …
— Неужто, неужто она… — пробормотал Роджерс и провел языком по пересохшим губам.
— А как по-вашему? — уставился на него доктор.
Вера вскочила с постели, вынула из туалетного столика три таблетки аспирина и разом проглотила.
— Никаких Онимов я не знаю, — отрезала Эмили Брент.
— Не понимаю, что случилось… Мне казалось, он поднимался с нами…
Мисс Брент, не без некоторого колебания, разрешила усадить себя в лодку. Остальные последовали за ней. Все они пока держались отчужденно. Похоже было, что они недоумевают, почему хозяева пригласили т…
— Вот именно, — прервала его Эмили Брент. — Кто он такой? — сказала она сердито.
И вдруг молчание нарушил ГОЛОС. Он ворвался в комнату — грозный, нечеловеческий, леденящий душу.
И снова методично и основательно перебрал все в уме.
— Это все фигурки, сэр. Те самые, посреди стола. Фарфоровые негритята. Их было десять. Готов побожиться, что их было десять.
— Пожалуй, лучше будет, если мы составим вам компанию.
Ломбард вышел из комнаты. Остальные продолжали следить друг за другом. Вскоре вернулся Филипп с пачкой свечей и стопкой блюдец. Он зажег пять свечей и расставил их по комнате. Часы показывали без чет…
На шприце не удалось обнаружить отпечатков пальцев. Очевидно, его тщательно вытерли.
— Послушайте, голубушка, вот что вам скажу, — властно, с расстановкой начал он. И не докончив фразы, бросился на нее. Пантера, тигр, и те не бросились бы стремительнее… Вера машинально нажала курок… …
Ей-Богу, он хохочет, да так, что трясется операционный стол. Осторожно, приятель, осторожно. Держите, держите стол, сестра!
Жажда убийств была ведома мне с детских лет. Вместе с ней во мне жило глубоко противоположное, но мощное стремление к справедливости. Одна мысль о том, что по моей вине может погибнуть не только неви…
— Спустимся, посмотрим, — предложила Вера.
— Это противозаконно! — вторила Вера. Голос ее пресекался. — Какая низость!
— Принесите коньяк, — приказал Роджерсу Ломбард.
— Ну, а это все-таки не мог быть несчастный случай? — неуверенно спросил Ломбард.
— Мы все хотим это узнать, — сказал Блор.
— Отпечатков пальцев нет, — сказал он, — топорище обтерли.
Но ведь этот запах, запах песчаного пляжа в Сент-Треденнике, не был игрой воображения.
— Хорошо бы лодка поскорее пришла, — сказала она чуть погодя. — Мне ужасно хочется уехать отсюда.
Кинулся было за ним, но тут же спохватился. Опять он чуть не свалял дурака. Наверняка ему расставили ловушку, чтобы выманить его из дому!
— Возможно, так оно и было, но я не представляю, чтобы человек мог отравить свою жену.
Доктор подошел к столику с напитками. Откупорил виски, принюхался, отпил глоток. Потом попробовал содовую. И покачал головой. — Там ничего нет.
Эмили вздрогнула и очнулась. Как смотрит на нее эта девушка.
— Да, меня свести с ума будет не так легко, — и не слишком любезно добавил: — Но и вам это не угрожает, мистер Ломбард.
— Он может быть опасен, — предостерег Армстронг.
— Когда обычно приходит моторка? — заерзал в кресле судья Уоргрейв.
— Зря вы отказались от коньяка, — обиженно сказал Блор.
— Гм-гм, не могу вам сказать ничего определенного.
— Мой дорогой Блор, ваша беда в том, что вы слишком много знаете, — буркнул себе под нос Ломбард…
— Конечно, откуда вам знать, просто вам не повезло.
— Но кто бы это мог быть? — вырвалось у Веры. — Кто? Ясно, что ни один из нас говорить не мог.
В комнату влетел Ломбард. Он держал непочатую бутылку коньяка и штопор. Ткнул нераскупоренную бутылку Вере под нос и сказал.
Антони Марстон показался им тогда не простым смертным, а чуть ли не небожителем. Эта впечатляющая сцена врезалась в память всем.
Кадык у Роджерса ходил ходуном. Казалось, он что-то глотает и никак не может проглотить.