— Послушайте, будем говорить напрямик: вы дали ей не слишком большую дозу? — спросил он.
Судья снова погладил верхнюю губу, на этот раз задумчиво.
— Никогда бы не подумала, что он мог покончить с собой. Он так радовался жизни. Когда он съезжал с холма в автомобиле, он был похож на… на… не знаю, как и сказать!
Уоргрейва выстрелом в голову, Ломбарда — в сердце.
— А вы неплохо потрудились сегодня утром, — сказал он, в голосе его сквозило ехидство.
Когда наконец я стал судьей, развилась и еще одна черта моего характера, до сих пор таившаяся под спудом.