Все цитаты из книги «Десять негритят»
— Мисс Брент права, — поддержал ее судья, — нам пора отдохнуть.
— Вы оба ведете себя как последние дураки, — сказала она.
— Оснований для беспокойства нет, — сказал он. — Я дал ей снотворное. Что это вы пьете? Я, пожалуй, последую вашему примеру.
— Пока мистера Блора не было, вы не отходили друг от друга? — обратился судья к Ломбарду и Армстронгу.
— Покончила жизнь самоубийством? — в ужасе прошептала Вера.
— Все мы под Богом ходим, — наставительно сказала Эмили Брент.
— Послушайте, мистер Ломбард, что вы хотите сказать?
— Вовсе нет, — раздраженно ответил Ломбард, — и все же, я не могу поверить… — он запнулся.
— Но что ее могло на них толкнуть? — спросил Армстронг.
Корнуолл… Черные скалы, мелкий желтый песок… Добродушная толстуха миссис Хамилтон… Маленький Сирил все время тянет ее за руку, канючит: «Я хочу поплыть к скале. Мисс Клейторн, я хочу к скале. Ну можн…
Тем временем в гостиной ждали Эмили Брент.
— И тем не менее вы уверены, что генерал умер от удара тяжелым предметом по затылку?
— Ваша правда, это и впрямь непонятно, — покачал головой Блор. — Наверное, у вас были свои причины.
Что прикажете положить — язык или ветчину?
— Айзек Моррис умер в очень подходящий момент.
— Мистер Ломбард, — оборвал его судья, — хотя на вашей стороне преимущества молодости да и в силе вам не откажешь, отставной инспектор, пожалуй, не слабее вас.
— Надеюсь, нет, — сказал судья. — Я намереваюсь принять все меры предосторожности.
— Выходит, вы нас обманули? — не отступался Блор.
— Будь по-вашему, — сказал Ломбард. — А. Н. Оним один из нас. Подозреваются все без исключения.
— Значит, в виски… что-то было подмешано, — еле слышно прошептала Вера.
— Он сказал, что все мы умрем, потом сказал, что ждет конца. Он меня напугал… — понизив голос, сказала Вера.
— А Ландору дали срок, и он помер на каторге?
— А вам не удалось ничего выведать у жителей Стиклхевна? Не может быть, чтобы они ничего не знали.
— От бессонницы? — спросил удивленно Роджерс. — Не знаю. Нет, наверняка не принимала — иначе я знал бы.
Воцарилось молчание. Нарушил его генерал Макартур.
— Исчез, — сказал Ломбард. — На острове его нет.
— Значит, сказал он, — его украли утром, воспользовавшись суматохой: то ли когда мы носились в поисках Роджерса, то ли когда нашли его труп…
Генерал уставился на горизонт. Он словно перестал ее замечать.
— Нельзя оставлять тело здесь. Надо перенести его в дом.
— Остается еще Роджерс, — сказал он. — Но я не думаю, что его показания что-либо добавят к имеющимся у нас сведениям.
— Я думаю, — сказал судья Уоргрейв, — кое-что мы все же можем.
— Тут есть над чем поломать голову, — сказал он.
Первым вскочил на ноги Ломбард. Он бросился к двери, широко распахнул ее. На полу лежала миссис Роджерс.
В комнату вновь вполз страх. Гости опять стали исподтишка следить друг за другом.
— Когда вы видели револьвер в последний раз? — спросил судья.
— Мне кажется, миссис Роджерс никогда не чувствовала себя в безопасности, — тихо сказала она.
Он выжал акселератор, мотор взревел, и автомобиль нырнул в узкую улочку. Старики и мальчишки-посыльные поспешно посторонились. Уличная ребятня восхищенно провожала мешину глазами.
И вот наконец настал долгожданный миг: на острове осталось всего три человека, которые до того боялись друг друга, что были готовы на все, притом у одного из них имелся револьвер. Я следил за ними из…
Но почему ей так трудно повернуть голову?..
— А сегодня утром он был на месте? — спросил судья.
Его услышали все. Армстронг схватил Блора за руку.
— Мне хотелось бы получить доказательства. Для начала хотя бы узнать, что его подвигло на самоубийство. Судя по всему в деньгах этот парень не нуждался.
— Ведь мы даже не знаем, кто убийца, — возразил Армстронг.
— Скорее детская, — буркнул судья Уоргрейв и налил себе портвейн.
Прикрытые складчатыми, как у ящера, веками, глаза остановились на его лице.
Преодолев крутой холм, они спустились петляющей проселочной дорогой к Стиклхевну — прибрежной деревушке в несколько домишек, неподалеку от которых виднелись одна-две рыбацкие лодки. Лучи закатного со…
— А быстро вы привели ее в чувство, доктор.
Все трое собрались вокруг кухонного стола — завтракали. Светило солнце. Погода стояла великолепная. Ничто не напоминало о вчерашнем шторме. С переменой погоды переменилось и настроение узников. Они ч…
— Нет, нет, не может быть, — едва сдержала стон Вера.
Ветер свежел. На море появились маленькие белые барашки. Рыбачьи лодки не вышли в море — не вышла и моторка. Виден был только высокий холм, нависший над деревушкой Стиклхевн. Самой деревушки видно не…
— И все-таки мистер Оним кое-чего не предусмотрел, — сказал. Филипп, и голос его прозвучал угрожающе.
— В таком случае, кто же их убил? — спросил он.
Так доктор Армстронг стал модным врачом. Теперь дни его были расписаны по минутам. У него не оставалось времени на отдых. Вот почему этим августовским утром он радовался, что покидает Лондон и уезжае…
— У нас есть от чего оттолкнуться, — сказал Ломбард. — В столовой осталось всего три негритенка. А раз так, значит, Армстронга укокошили.
— Да за кого вы меня принимаете? — сказал Блор. — С какой стати Армстронг, да пусть и не Армстронг, а кто угодно, будет подбрасывать вам револьвер?
«Недаром этот остров называют Негритянским, — подумал он, — тут дело и впрямь темное».
— «И отзыв скажет: „где“?» — тот самый случай, — ответствовал Ломбард.
Доктор Армстронг вел свой «моррис» по Солсберийской равнине. Он совсем вымотался… В успехе есть и своя оборотная сторона. Прошли те времена, когда он сидел в своем роскошном кабинете на Харли-стрит в…
Вдруг сверху донесся звук шагов — тихих, крадущихся.
— Никогда не видели его? — спросил генерал Макартур. — Что же все это значит?
— Еды очень много, сэр, но все консервы. Кладовка битком набита. На острове, позволю себе заметить, сэр, это очень важно: ведь остров бывает надолго отрезан от суши.
— Владелец этого острова, сэр, — уставился на судью Роджерс.
Генерал Макартур ворочался с боку на бок. Никак не мог заснуть. Перед ним то и дело возникало лицо Артура Ричмонда. Ему нравился Артур, он даже к нему привязался. Ему было приятно, что и Лесли этот м…
— Совесть, — сказала Эмили Брент, и все оцепенели от ужаса.
— Если память мне не изменяет, — снова взял слово судья, — дело обстояло так. Прошу поправить меня, если я в чем-нибудь ошибусь: Антони Марстон и мистер Ломбард подняли миссис Роджерс, перенесли ее н…
Что же дальше? Я завершил мой рассказ. Вложу рукопись в бутылку, запечатаю и брошу ее в море. Почему? Да, почему?.. Я тешил свое самолюбие мыслью изобрести такое преступление, которое никто не сможет…
— Видимо, так оно и было. А теперь, джентльмены, примемся за работу. Кто-нибудь, случаем, не захватил с собой револьвер? Впрочем, это было б уж слишком хорошо.
А на этом островке наверняка можно будет недурно провести время, если погода не испортится. Интересно, кто они, эти Онимы? Не иначе, как выскочки, которым денег некуда девать. У Рыжика нюх на таких л…
Только не терять головы… Только не терять головы… Главное, не терять головы… Тогда нет ничего проще — ведь все продумано до малейших деталей. Но никто не должен заподозрить. И тогда они поверят. Не м…
— Да нет же, — возразил Блор, — здесь негде прятаться. Скала голая, точно коленка. Кроме того, луна вышла из-за туч. Светло как днем. А его нигде нет.
Процессия во главе с судьей в полном молчании поднялась по лестнице. Содержимое чемодана Вывалили на стол. Шприца в нем не было.
Она шагнула вперед. Из окна потянуло сквозняком, пламя свечи затрепетало. Дрогнуло и погасло… Наступила темнота, Веру охватил ужас. «Не будь дурой, — сказала она себе, — чего ты так боишься? Вся четв…
— Возвратимся на минуту к смерти миссис Роджерс, — сказал Армстронг. — Какие здесь могут быть предположения? Предположение первое: ее убил Роджерс — боялся, что она выдаст их. Второе: она потеряла го…
— Миссис Роджерс лежит у себя наверху в постели, — сказал Уоргрейв. — Успокоительное начинает действовать. Она в полузабытьи. А что если тут раздается стук в дверь, в комнату входит некто, приносит, …
Он встал, придирчиво поглядел на себя в зеркало. В зеркале отражался человек не слишком выразительной наружности. Серые глаза поставлены довольно близко, маленькие усики. В облике что-то военное. «Мо…
— Я надеюсь, здесь есть все, что вам нужно, мисс? — сказала миссис Роджерс.
— К сожалению, все мы в таком же положении, — сказал он. — И всем нам тоже приходится верить на слово. Никто из вас, — продолжал он, — по-видимому, пока еще не осознал всей необычности происходящего.…
— Приступим к завтраку, — пропустил мимо ушей ее вопрос Армстронг. — Яичница остынет. А после завтрака я хотел бы кое-что с вами обсудить.
Обветренное лицо, уклончивый взгляд темных глаз.
— Ни один человек в здравом уме не станет держать при себе цианистый калий, если только он по роду занятий не имеет дело с осами, — сказал Армстронг.
— А потому, что из-за отсутствия воображения расправиться с вами проще простого. Преступник с воображением А. Н. Онима в два счета обведет вас вокруг пальца.
Я предполагал, что они снова обыщут весь дом, но рассчитывал, что приглядываться к телам не станут, разве заглянут под простыню, чтобы убедиться, не прячется ли там под видом трупа Армстронг. Так оно…
— В Америке был такой случай. Убили двух стариков — мужа и жену, зарубили топором. Среди бела дня. В доме не было никого, кроме их дочери и служанки. Служанка, как доказали, не могла это сделать. Доч…
Они услышали топот. И тут же, хотя им никто ничего не говорил, все поняли… Будто по чьему-то знаку, они встали, уставились на дверь.
— У вас по руке ползет оса, — быстро сказал он. — Нет, нет, не двигайтесь, — и сделал вид, будто сгоняет осу. — Ну, вот! Улетела.
— Обыскать остров ничего не стоит — здесь нет никакой растительности. Мы в два счета его прочешем и изловим нашего уважаемого А.Н. Онима.
Шторм крепчал. Ветер выл, хлестал по стенам дома. Все собрались в гостиной. Сидели, сбившись в кучку, молчали. Исподтишка следили друг за другом. Когда Роджерс вошел с подносом, гости буквально подск…
— Знаете, меня консервированные языки не соблазняют, — сказал Ломбард. — Я, пожалуй, составлю компанию мисс Клейторн.
— Взаимными обвинениями мы ничего не добьемся. Факты — вот с чем мы должны считаться. Мы установили, что нечто подобное могло произойти. Я согласен, процент вероятности здесь невысок, хотя опять же и…
— Я не могу в это поверить… — пробормотала Вера, — не могу…
— Чтобы собрать все жертвы вместе? Порядок прежде всего? А по мне, пусть лежит здесь — меня это не волнует.
Негритянский остров! Газеты много писали о Негритянском острове, прежде он будто бы принадлежал не то кинозвезде, не то американскому миллионеру. Конечно, зачастую эти острова продают задешево — остр…
— Я бы этого не сказал, — пробормотал он.
— Ваши доводы кажутся мне вполне логичными, — не переставая вязать, проронила Эмили Брент. — Я тоже считаю, что в одного из нас вселился дьявол.
Ломбард кивнул. Прошел по коридору, стучась в запертые двери.
Вера притихла, почти не вставала с кресла. Смотрела в одну точку перед собой. Она напоминала подобранную на земле птичку, которая расшибла голову о стекло. Она так же замерла, боялась шелохнуться, ви…
— Я потеряла сознание, сэр? — спросила она.
— Я могу еще кое-что добавить к этому, — вмешался Ломбард. — То, что вы здесь под чужой фамилией, мистер Блор, это еще полбеды, вы еще и враль, каких мало. Вы утверждаете, что жили в Южной Африке, и …
Доктор Армстронг Прибыл на Негритянский остров к закату. По дороге он поболтал с лодочником — местным жителем. Ему очень хотелось что-нибудь выведать о владельцах Негритянского острова, но Нарракотт,…
— Вы ошиблись адресом, господа, — сказал он, — у меня есть с собой удостоверение личности — вот оно. Я — бывший чиновник отдела по расследованию уголовных дел Скотланд-Ярда. Теперь я руковожу сыскным…
Море — теплые голубые волны — долгие часы на жарком песке — и Хьюго — он говорит, что любит се… Нет, нельзя думать о Хьюго…
А вскоре нашелся и Роджерс. Его обнаружили в пристройке — флигель этот служил прачечной. В руке он все еще сжимал маленький топорик — очевидно, колол дрова для растопки. Большой колун стоял у двери —…
Когда мужчины спустились с лестницы, он сделал два шага вперед.
— Нас здесь четверо, и мы не знаем, кто… — начал Армстронг.
— Привычка привычке рознь! Конечно, когда мистер Ломбард отправляется в дикие страны, он берет с собой и револьвер, и примус, и спальный мешок, и запас дуста! Но никакая сила привычки не заставила бы…
И там во Франции, в передышках между боями, он думал о ней, вынимал ее фотографию из нагрудного кармана, подолгу смотрел на нее. Но однажды… он узнал обо всем. Произошло это точь-в-точь как в пошлых …
Они прошли в спальню Ломбарда. Ломбард направился прямо к ночному столику, выдвинул ящик. И с проклятьем отпрянул — ящик был пуст.
— При свидетелях, вы хотите сказать, — улыбнулся Ломбард. — Нет, нет, этот разговор останется между нами. Что ж, надеюсь, вы получили неплохой куш.
Блор откинул голову, упрямо выдвинул тяжелую челюсть.
Красивая местность, любезные соседи. Рыбная ловля, охота… По воскресеньям — церковь…
Ключ от ящика судья отдал Филиппу Ломбарду, а от буфета — Блору.
— Пожалуй, я последую вашему примеру, — сказал Ломбард. — Что толку сидеть и глазеть друг на друга?
— Вот первое убийство, которое сорвалось.
— Вчера вечером она принимала только то, что вы ей дали, доктор, — сказал Роджерс.
Внизу, в столовой, Роджерс глядел на фарфоровых негритят.
Вера Элизабет Клейторн, 11 августа 1935 года вы убили Сирила Огилви Хамилтона.
— Который теперь час? — спросил Филипп Ломбард.
— Вы не понимаете, ничего не понимаете, — сказал он. — Пожалуйста, уходите.
— Каждое утро, сэр, приезжает Фред Нарракотт. Он привозит хлеб, молоко, почту и передает заказы нашим поставщикам.
— Я туда ничего не подсыпал, — рассердился Блор. — Вы ведь на это намекаете?
— Так-то оно так, и все же… — упорствовал Ломбард.
— Нет, на это надеяться не приходится. Мы участвуем в ужасном кошмаре наяву!
Далее следует судья Уоргрейв. Его ни в чем не упрекнешь. Он отправил на виселицу Ситона. Но Ситон и в самом деле был виновен, и тут никаких сомнений нет. Исчерпывающие доказательства его вины, правда…
— Скажите откровенно, что вы обо всем этом думаете? — спросил Армстронг.
— Вы болван, Блор. Сколько раз вам повторять, что револьвер у меня украли!
— Чья это комната над нами? — спросил Ломбард.
— Затрудняюсь сказать. Только я бы ему палец в рот не положил.
— Если вдуматься, вы, конечно, правы, — сказал он.
— Я привык заниматься хозяйственными делами, так что, если хотите, мисс Клейторн, я вам помогу.
— Однако какая подобралась компания! — расхохотался Ломбард. — Все, как один, законопослушные, верные своему долгу граждане. За исключением меня, конечно. Ну, а вы, доктор, что нам скажете вы? Нашали…
С Моррисом я к тому времени уже расправился. Он страдал от несварения желудка. Перед отъездом из Лондона я дал ему таблетку и наказал принять на ночь, заверив, что она мне чудо как помогла. Моррис от…
— Нет! — выпалила она. Все опешили. Доктор Армстронг густо покраснел.
— Значит, вы считаете, — спросил Ломбард, — что он сам подсыпал яду в свой стакан?
— Нет. Ничего больше мне из него вытянуть не удалось. «Хотите-соглашайтесь, хотите — нет», — сказал он. Я был на мели. И я согласился.
— Вы забываете, что я вооружен, — запротестовал Ломбард, наполовину вытянув из кармана револьвер.
— Нет, человек не может умереть, поперхнувшись глотком виски, — сердито сказал он. — Смерть Марстона нельзя назвать естественной.
Мне нужен был десятый преступник. И я его нашел: это был неким Айзек Мершие. Подозрительный тип. Помимо прочих грязных делишек, он промышлял и торговлей наркотиками, к которым пристрастил дочь одного…
Ее слова были встречены неодобрительно. Однако Эмили Брент была не из тех, кто боится общественного мнения. Ее убеждений никто не мог поколебать.
— Что будем делать? — уныло спросил Блор.
Мисс Брент — она ехала в вагоне для некурящих — сидела прямо, будто палку проглотила: она не привыкла давать себе потачку. Ей было шестьдесят пять, и она не одобряла современной расхлябанности. Ее от…
Его оглушил пронзительный автомобильный гудок — мимо со скоростью километров сто тридцать как минимум промчался огромный «супер спорте далмейн». Доктор Армстронг чуть не врезался в забор. «Наверняка,…
Они снова отправились в кухню. Открыли банку языка. Ели машинально, без аппетита.
— Боже мой, это же безумие! — вырвалось у Веры. Судья согласно кивнул головой.
— Конечно, выдать свидетельство о ее смерти без вскрытия я бы не мог. Я не лечил эту женщину и ничего не знаю о состоянии ее здоровья.
— Я выполнял указания, сэр, только и всего, — оправдывался он.
— Я думаю, нам стоит собраться и обсудить создавшееся положение — скажем, через полчаса в гостиной.
— Выражайтесь точнее, милочка. Что вы имеете в виду?
— Никто не мог спрятаться внизу? — сказал Блор, оглядывая берег.
Итак, троица отправилась в обход острова. Обыскать его не составляло особого труда. На северо-западе ровный утес отвесно спускался к морю. Деревьев на острове не было, даже трава и та почти не росла.…
На площадке разыгралась поистине фарсовая сцена. Каждый остановился перед дверью своей комнаты и взялся за ручку двери. Затем враз, как по команде, все вошли в комнаты и захлопнули за собой двери. И …
— Вы, наверное, много путешествовали? — спросил Ломбарда генерал.
Я попрошу каждого подумать и сообщить мне, какой выход из создавшегося положения он видит. Предупреждаю, чтобы все были начеку. До сих пор убийце было легко выполнить свою задачу — его жертвы ни о че…
Дворецкий отвел глаза, крутил, ломал, выворачивал пальцы.
Эмили Брент метнула на Ломбарда презрительный взгляд и отодвинулась подальше от него.
— А дальше что? — не мог сдержать нетерпения Блор.
Эмили Каролина Брент, вы виновны в смерти Беатрисы Тейлор, последовавшей 5 ноября 1931 года.
— Это я, Блор. Армстронга нет в комнате. Подождите минуту.
— Если появится Армстронг и скажет вам, что я или Блор убиты, не слушайте его. Ясно? Дверь откроете только, если мы оба, Блор и я, заговорим с вами. Поняли?
Относительно генерала Макартура и вовсе ничего разыскать не удалось. Блестящий послужной список, мужественное поведение на фронте… и все прочее, тому подобное. Артур Ричмонд служил под его началом во…
— Я хочу сказать, это объясняет, почему нас завлекли на Негритянский остров. За некоторые преступления невозможно привлечь к ответственности. Возьмите, к примеру, Роджерсов. Другой пример, старый Уор…
— Вот именно, — облегченно вздохнул Армстронг: он убедился, что Филипп Ломбард далеко не глуп.
— Ну что ж, раз вы все заодно, будь по-вашему.
К девяти часам, когда удар гонга оповестил о завтраке, гости уже давно поднялись и ждали, что же будет дальше. Генерал Макартур и судья прохаживались по площадке, перекидывались соображениями о миров…
— Чьи отпечатки пальцев на нем обнаружились?
— Ложь!.. — вопил генерал Макартур. — Наглая клевета!
— Да я и близко к ней не подходила, — вскинулась Вера.
Инспектор в отставке Блор сидел на краю кровати. На мясистом лице настороженно поблескивали налитые кровью воспаленные глаза. Дикого кабана, готового напасть на противника, вот кого он напоминал.
Настроение у гостей поднялось, языки развязались. Судья Уоргрейв, умягченный превосходным портвейном, в присущей ему саркастической манере рассказывал какуюто занятную историю; доктор Армстронг и Тон…
— Трудно сказать. Во-первых, он очень стар, а вовторых, в течение многих лет вершил судьбы людей в суде. А значит, чуть не всю жизнь ощущал себя всемогущим, точно Господь Бог. Это могло вскружить ему…
«Для него судный день, наверняка, нагрянет скорее, чем для меня», — подумал мистер Блор, возвращаясь на свое место. И, как оказалось, ошибся.
Блор посмотрел через плечо на дорожный будильник, стоявший у изголовья кровати.
Мистер Блор завязывал галстук. Он всегда с этим плохо справлялся. Поглядел в зеркало: все ли в порядке? Похоже, да.
— И по-вашему, этому поверили? — усомнился Блор.
Вы можете возразить, что Армстронг ухитрился убрать всех троих до того, как утонул. Но имеется одно противоречие, мимо которого мы не можем пройти. Линия прилива не доходила до того места, где мы обн…
— Послушайте, — вмешался Ломбард, — сохраняйте хладнокровие. Не надо бросаться обвинениями.
Вера поднялась вверх по лестнице следом за миссис Роджерс. Служанка распахнула настежь дверь в конце коридора, и Вера прошла в великолепную спальню с двумя большими окнами — из одного открывался вид …
Лоб Блора избороздили морщины, глаза сузились щелочками — он все не ложился, ломал голову, где может быть револьвер… В тишине было слышно, как внизу бьют часы. Полночь. Напряжение слегка отпустило Бл…
У Филиппа Ломбарда выработалась привычка просыпаться на рассвете. И сегодня он проснулся, как обычно. Приподнялся на локте, прислушался. Ветер слегка утих. Дождя не было слышно… В восемь снова поднял…
Отличная фигура, высокий рост, вьющиеся волосы, ярко-голубые глаза на загорелом лице приковывали взгляды молодых женщин.
Однако спустившись в холл, они встретили мисс Брент. На ней был дождевик.
— К ней могли наведаться позже, — сказал судья, — когда все легли спать.
В девять тридцать он сел на кровати, поглядел на часы, поднес их к уху, хищно по-волчьи оскалился.
— Ландор был преступник, — сказал Блор. — Ночного сторожа ухлопал он — это доказано.
Роджерс был бел как мел, у него тряслись руки.
«Если бы мне понадобилось покончить с собой, — подумала она, — я приняла бы сильную дозу веронала или какое-нибудь другое снотворное, но уж никак не цианистый калий».
— Ловкость рук и никакого мошенства, голубушка, только и всего…
Куда вы его дели, мисс? Шато Неф-тю-Пап? Тоже годится. Уберите платок, сестра!
Дейвис сделал знак рукой — от стены отделился человек и подошел к ним. Качающаяся походка выдавала моряка.
— Нет, нет, разлейте вы, милочка. Чайник такой тяжелый. И потом я очень огорчена — я потеряла два мотка серой шерсти. Экая досада.
— Именно эту загадку мы и пытаемся разгадать, сэр.
— Решено, остаемся здесь, — сказала Вера.
Они все сходят с ума… Они уже спятили… боятся умереть. Все мы боимся умереть… И я боюсь умереть… но это не помешает нам умереть… «Катафалк подан». Где я это читал? Девчонка… Надо следить за девчонкой…
— Я всегда беру с собой шприц, — сказал он. — Все врачи так делают…
— А ну, выкладывайте поскорей, в чем дело.
— Я не видела миссис Оним, — сморгнула миссис Роджерс. — Мы приехали всего два дня назад.
— Значит, и вы это чувствуете? — наседала на Ломбарда Вера. — Скажите, а вам не приходило в голову… — она запнулась, но тут же начала снова: — Я как-то читала книгу, там рассказывалось о двух судьях,…
— По всей вероятности, да. Но поручиться в этом я не могу. До тех пор, пока не пропишешь пациенту одно и то же лекарство несколько раз, не знаешь, как оно на него подействует. На некоторых успокоител…
— Вы хотите спросить, верю ли я старику Уоргрейву, что убийца — один из нас?
Шесть фарфоровых негритят… только шесть — сколько их останется к вечеру?
— Я хочу сказать, мой дорогой Блор, что ваши шансы выжить не слишком велики.
«Наши черные братья, наши братья во Христе, — думала Вера. — Господи, да я сейчас расхохочусь. У меня начинается истерика. Я сама не своя…»
— В непогоду сюда, должно быть, трудно причалить, — заметил Филипп Ломбард.
Вера Клейторн — она ехала в третьем классе — откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза; кроме нее, в вагоне было еще пять пассажиров. Ужасно жарко сегодня в поезде! Как приятно будет пожить у моря…
— А вы неплохо потрудились сегодня утром, — сказал он, в голосе его сквозило ехидство.
— Понимаете, я любил Лесли, — сказал генерал задумчиво. — Очень любил…
— И все же… — оскалился Ломбард, — как вы сами признали, доктор, это именно так!
— Море очень бурное. Вряд ли лодка выйдет в море.
После завтрака Эмили Брент предложила Вере подняться на вершину скалы, поглядеть, не идет ли лодка.
— Вы правы, — сказал он тихо. — Что ж, значит, я ошибся. Еще один из нас оправдан… слишком поздно!
— Но если бы сошел с ума доктор, его бы не скоро удалось разоблачить. Потом доктора очень много работают, и помешательство может быть результатом переутомления, — настаивала Вера.
— Но хоть это письмо вы сохранили? — раздраженно спросил судья.
Вера, не спуская пальца с курка, осторожно приблизилась к Ломбарду. Напрасная предосторожность. Ломбард был мертв — пуля пронзила ему сердце.
Свеча догорала. Блор проверил, под рукой ли спички, и задул свечу. Однако в темноте ему стало не по себе. Казалось, древние, как мир, страхи пробудились и накинулись на него — стремятся им овладеть. …
Я послал Ричмонда на смерть. Пожалуй, это было убийство. И вот ведь что удивительно — я всегда чтил закон.
— Я обращаюсь к Вам, молодой человек. Судный день грядет.
— И все-таки мне не верится, что он убил Макартура, — сказал Ломбард. — Я уходил ненадолго: он бы просто не успел — если только он не мчался туда и обратно стремглав. Но он не спортсмен и не мог сове…
— Похоже, сверток с одеждой, — сказала она.
— Ваши заключения представляются мне вполне обоснованными, — сказал он, — Алек Норман Оним! Под письмом мисс Брент вместо фамилии стоит закорючка, но имена написаны вполне ясно — Анна Нэнси — значит,…
— Все — чистая правда! Я их бросил на произвол судьбы. Вопрос самосохранения. Мы заблудились в буше. И тогда я с товарищами смылся, а оставшийся провиант прихватил с собой.
— В комнату прислуги, — ответил Армстронг.
— Прикажете начинать или еще немного подождем? — обратился к мисс Брент Роджерс.
Перед зданием Оукбриджской станции в нерешительности сгрудилась кучка пассажиров. За ними выстроились носильщики с чемоданами.
— Я перехожу к этому пункту, сэр, — инспектор Мейн откашлялся. — Я, насколько это было возможно, провел самое тщательное расследование тех обвинений, которые содержал текст пластинки. Начал я с Родже…
Все они постепенно теряли человеческий облик. Возвращались в первобытное, звериное состояние. В судье проступило сходство с мудрой старой черепахой, он сидел, скрючившись, шея его ушла в плечи, прони…
— Его убили выстрелом в голову. Он умер мгновенно.
Но тут его прервали. Раздался кашель — деликатный, короткий кашель, однако он мигом остановил бурные излияния дворецкого. Он уставился на судью Уоргрейва — тот снова кашлянул.
— Вполне правдоподобная теория, — сказал он, — но принять ее на веру, не зная ничего о состоянии здоровья умершей, я не могу. Если у нее было слабое сердце…
Группа пошла вслед за моряком по короткому каменному молу, у которого была пришвартована моторная лодка.
— Когда дует юго-восточный, — бодро ответил Фред Нарракотт, — к Негритянскому острову и вовсе не причалишь. Он бывает отрезан от суши на неделю, а то и больше.
Филипп Ломбард зажег сигарету, выпустил кольцо дыма.
— Вы имеете в виду дело Ландора? Это дело об ограблении Лондонского коммерческого банка.
— Два часа, — объявил он. — Как насчет ленча?
— Моя милая барышня, я бы попросил вас быть сдержанней. Я совсем не обвиняю вас. И надеюсь, мисс Брент, — он поклонился старой деве, — что мое настойчивое требование не считать свободным от подозрени…
— Вы забываете, что здесь не старая усадьба, а современный дом.
— Он всегда был у меня на подозрении. Но он умел выйти сухим из воды. Я убежден, что Блор дал ложные показания по делу Ландора. Результаты следствия меня не удовлетворили. Но никаких доказательств ег…
— Разве вы не могли ошибиться? — сказал Блор, — Такие вещи случаются время от времени.
— Утро я провела с мисс Брент, — последовал четкий ответ. — Потом немного побродила по острову. Потом спустилась к морю, поговорила с генералом Макартуром.
Самодовольный лицемер, просидел всю жизнь в суде и привык считать себя чуть ли не Всемогущим. Но пришла и его очередь… Он всегда был начеку, и много это ему помогло!
Он отлежится в горячей ванне, сгонит усталость, побреется, выпьет коктейль, пообедает… А что потом?
— Мысль моя такова: ни хорошая репутация, ни положение в обществе, ничто другое не освобождают от подозрений. Сейчас нам необходимо в первую голову выяснить, кого из нас можно освободить от подозрени…
Доктор Армстронг удивленно посмотрел на него.
— Иного я от вас и не ожидал, — сказал Ломбард.
— Водоросли… всего-навсего водоросли… Теперь понятно, откуда здесь такой запах. — И снова потеряла сознание — тошнота накатывала волнами. И снова кто-то посадил ее, пригнул ее голову к коленям.
— Кошмар, вот что это такое, — хрипло сказа он.
— А теперь, — сказал он, — посмотрим, какими данными мы располагаем. Для начала надо выяснить, есть ли у нас основания подозревать какое-то определенное лицо. Мистер Блор, мне кажется, вы хотели что-…
Конец кровавому судье Уоргрейву! Больше ему не выносить смертных приговоров! Не надевать ему черной шапочки! В последний раз он председательствует в суде! Больше ему не отправлять невинных на виселиц…
— Послушайте, — начал он, — по-моему, пора прекратить поиски — убийца сидит сейчас в столовой! Пари держу, что во всех убийствах виновата старая дева.
— Но, мисс Брент, как же тогда… — вскинулась Вера.
— В утесе может быть расщелина. Будь у нас лодка, мы могли бы объехать вокруг острова, — сказал Блор.
— Скажите, доктор, нанести такой удар может только очень сильный человек? — спросил судья.
— Я тоже привез с собой снотворное, — вставил судья. — Сульфонал, по-моему. В больших количествах он, кажется, смертелен. У вас, мистер Ломбард, насколько мне известно, есть револьвер.
— Ни минуты не сомневаюсь, — подтвердил Блор. — И если хотите знать мое мнение…
Тело жертвы кажется ему незнакомым. Та была толстая, нескладная женщина, а эта чахлая, изможденная. Лица ее не видно. Кого же он должен убить? Он не помнит. А ведь он должен знать! Что если спросить …
Струи дождя барабанили по стеклам, их унылые звуки сводили с ума. Они выработали общий план действий, причем молча, не обменявшись ни словом. Все собираются в гостиной. Выйти может только один челове…
— Мой опыт мне подсказывает, что наш маньяк будет не из их числа, — сказал Блор.
…Вонючая скала, засиженная чайками, километрах в двух от берега. Остров назвали так потому, что его очертания напоминают профиль человека с вывороченными губами.
— Решительно не хочу, — отрезал Блор. — Оставайтесь здесь.
Вдруг она подскочила. Внизу что-то разбилось. «Уж не стекло ли», — подумала она. Прислушалась, но все опять смолкло.
Он стал сторониться людей, жил отшельником. Уж очень неприятно, когда о тебе сплетничают за твоей спиной.
— Забавная выдумка, вы не находите? — сказала Вера.
Все обомлели от неожиданности. Стояли как вкопанные, уставившись на распростертое на ковре тело. Первым опомнился Армстронг. Он кинулся к Марстону. Когда минуту спустя он поднял глаза, в них читалось…
— А знаете, Блор, — неожиданно сказал Ломбард, — вы вовсе не такой дурак, каким кажетесь.
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.
Ломбард и сам не сдержал усмешки. Конечно, раз или два он чуть было не попался! Но ему все сходило с рук! Он почти ни перед чем не останавливался. Вот именно, что почти ни перед чем. Пожалуй, на Негр…
— Вам решать, капитан Ломбард, — не хотите, не беритесь.
Вот дурак, поверил всему, что ему рассказали. С ним обошлось легко… И все равно надо соблюдать осторожность.
От страшных приступов боли, участившихся в последнее время, мне прописали сильное снотворное — хлоралгидрат. Мне не составило труда накопить смертельную дозу этого препарата. Роджерс принес своей жен…
Доктор Армстронг покачал головой и прошел в дом.
— А.Н. Оним, верно? Считайте меня кем хотите. Но если это так, почему я вас не прикончил сегодня ночью? Мне представлялась бездна возможностей.
Вера и Ломбард, преодолев последний утес, подобрались к утопленнику. Склонились над ним. И увидели посиневшее, разбухшее, страшное лицо.
— Я только предположил, что доктор мог ошибиться, — угрюмо оправдывался Блор.
— Один… один, — повторила Вера, эхо подхватило ее слова.
Ломбард откинул назад голову. Хищно оскалил зубы.
— Я ничуть не сомневаюсь… — с расстановкой сказал Армстронг.
— Как вам удался этот фокус с мраморным медведем? — спросила Вера.
На его вопрос откликнулись сразу четверо, — удивленные пассажиры исподтишка оглядели друг друга.
— И не только запереть, а еще и просунуть ножку стула в дверную ручку, — добавил Блор. — Замок всегда можно открыть снаружи.
Наступил час обеда — обед подали, съели, посуду унесли. Нехитрая еда, в основном из консервных банок. После обеда в гостиной наступило напряженное молчание.
На площадке в плетеном кресле сидел судья Уоргрейв. Его голова совсем ушла в плечи. Вера глядела на судью и видела юношу на скамье подсудимых — светловолосого, с голубыми глазами, на чьем лице ужас п…
— Генерал Макартур сидит у самого моря, — сказала Вера. — Думаю, он не слышал гонг, и потом, он сегодня не в себе.
— И верно, простите, мисс Брент. Как глупо получилось…
Веру Клейторн нашли повешенной в ее же комнате, Блор лежал на площадке перед домом. Голова его была размозжена глыбой мрамора: есть все основания полагать, что она упала на него из окна сверху.
Вера отхлебнула коньяку и на щеках ее снова заиграл румянец.
— Потому-то мы и решили, что здесь ходит кто-то чужой, — заметил Ломбард.
«Самое удивительное, — думала она, — что я, пожалуй, даже счастлива. Меж тем опасность не миновала… Но почему-то она меня перестала тревожить… во всяком случае, днем… Я чувствую себя сильной… Чувству…
Надо надеяться, что с выпивкой они не жмутся. Хотя с этими выскочками ничего наперед не известно. А жаль, что слухи, будто остров купила Габриелла Терл, не подтвердились. Он бы не прочь повращаться с…
Армстронг уже встал, — он кончал одеваться. Судью Уоргрейва, как и Блора, пришлось будить. Вера Клейторн была одета. Комната Эмили Брент пустовала.
«Уж не привиделись ли мне эти ужасы во сне?» — подумала Вера.
— Беда с моей женой, доктор. Бужу ее, бужу и не могу добудиться. Да и вид у нее нехороший.
— Но эта старуха! — продолжал Блор. — Такая чистюля — и передник не забыла надеть, а передник-то, небось, миссис Роджерс, и еще говорит: «Завтрак будет готов минут через тридцать-сорок». Старуха спят…
— …Ну как же, дело Ситона! — вспоминал Армстронг. — Приговор тогда удивил всех. Накануне он встретил в ресторане адвоката Маттьюза. «Оправдательный приговор у нас в кармане — никаких сомнений тут быт…
— Роджерса? — подняла брови мисс Брент. — Нет, сегодня я его не видела. А в чем дело?
— Здесь живут рыбаки, сэр, люди простые, скромные.
— Вы совершенно правы, ничего нельзя знать наперед, — поддакнул ему мистер Блор.
Странная тетка, похоже, она всего боится. А впрочем, Роджерсы вполне почтенная пара и дело свое знают».
— Меня очень беспокоит, что Фред Нарракотт не приехал сегодня. Ужасно не повезло.
— Вот она, серая шерсть, которая пропала у мисс Брент.
— Из какого окна? — встрепенулся Легг. — Чьей комнаты?
Нет нужды подробно описывать, как умерли эти двое.
— Ну же, мисс Вера Клейторн, неужели вы не ответите комплиментом на комплимент?
— Грохот донесся оттуда. Пойдем посмотрим, что там происходит? — предложил Ломбард.
— Да, любой иллюзионист ему бы позавидовал. Но знаете, Мейн, наверняка эта история имеет и вполне реальное объяснение.
Неожиданно раздался смех Ломбарда — громкий, ненатуральный смех: — Пять негритят судейство учинили, И засудили одного, осталось их четыре.
— Я признаю, что у меня нет настоящих доказательств, — уклончиво ответил судья, — таких, которые требуются в суде. Но, когда я вновь перебираю факты, мне кажется, что все нити сходятся к одному челов…
Он спустился вниз, остальные последовали его примеру.
— Да и его жена, — вставил Блор, — была отличной кухаркой. Судя по вчерашнему обеду…
— И как мы не догадались! — так же шепотом ответил ему Блор. — Ведь чтобы спрятаться, лучше места не сыскать. А теперь ступайте потише.
— Это он вел переговоры о покупке Негритянского острова?
— Охотно вам верю, но все же, Роджерс, вам лучше объясниться, — не отступался судья.
— На мой вкус — освещенные солнцем стены куда привлекательнее, но, может быть, вам хочется пройти в вокзал.
Фред Нарракотт, сидя у мотора, думал, что компания подобралась довольно чудная. Он совсем иначе представлял себе гостей мистера Онима. Куда шикарнее. Разодетые дамочки, мужчины в яхтсменских костюмах…
— Да ведь я нанимаюсь только на каникулы. Постоянно я работаю в женской школе. К тому же мне не терпится посмотреть на Негритянский остров. О нем столько писали в газетах. Скажите, там действительно …
— Да… Я любил ее и очень ею гордился. Она была такая красивая, такая веселая! — минуту-две он помолчал, потом сказал: — Да, я любил Лесли. Вот почему я это сделал.
— Весьма вам признателен, мистер Марстон, — сказал он. — Вы обратили мое внимание на любопытную и наталкивающую на размышления деталь, — обвел глазами собравшихся и, вытянув шею, как разъяренная чере…
Армстронг неожиданно подумал, что старики сильнее цепляются за жизнь, чем люди молодые. Он не раз удивлялся этому за свою долгую врачебную практику. Вот он, например, моложе судьи, по меньшей мере, л…
— И алый клеенчатый занавес, который пропал из ванной, — сказал Блор.
Судья Уоргрейв сидел в глубине комнаты в кресле с высокой спинкой. По обе стороны кресла горели свечи. Но больше всего их удивило и испугало то, что судья был в судейской мантии и парике…
— Девон — край лежебок. Здесь не любят рано вставать, — сказала Вера с усмешкой.
— Вы думаете, меня хотели убить? — прошептала Вера.
Они снова обыскали весь дом, пядь за пядью, от подвала до чердака, и ничего не нашли. Револьвер исчез!
Разговор двух словоохотливых ветеранов в моем клубе навел меня на след генерала Макартура. Путешественник, только что возвратившийся с берегов Амазонки, рассказа мне о том, как бесчинствовал в тех кр…
— Я видел в кладовке пачку свечей, — сказал судья, — думаю, так будет проще.
Вера подошла к двери, вытащила стул, повернула ключ, отодвинула засов и открыла дверь. Мужчины задыхались, с их брюк капала вода.
«Умереть? — будто острый буравчик вонзился в закосневшие мозги Эмили Брент. — Умереть? Но она не собирается умирать! Остальные умрут, это да, но не она, не Эмили Брент. Эта девчонка, что она понимает…
Вера затворила за собой дверь. Через несколько минут она появилась в плотно облегавшем фигуру купальнике жатого шелка.
— По-моему, дело было так: после вчерашних обвинений Марстон впал в панику и принял яд. Роджерс тоже впал в панику и отправил на тот свет жену — в полном соответствии с планами милейшего А. Н. О.
— Я, конечно, не претендую на роль синоптика, и тем не менее рискну предсказать: в ближайшие сутки — а если ветер не утихнет, одними сутками дело не обойдется — даже если бы на материке и знали о наш…
— Это еще не доказательство, — прервал ее Ломбард — Все мы сейчас немного не в себе.
— Но должно же быть какое-то помещение под крышей, — предположил Блор. — Ну хотя бы для баков с водой, цистерн и всякой такой штуки. Это наша последняя и единственная надежда.
— Раз так, — сказал Блор, — нам ничего не остается, как считать, что вы и есть…
— Доктор Армстронг! — злой голосок судьи звучал повелительно. — Ваше негодование вполне естественно. И тем не менее надо изучить все факты. Проще всего было дать снотворное миссис Роджерс вам или Род…
— Но это след не от укуса, — помрачнел Армстронг. — Мисс Брент сделали укол.
Выцветшие голубые глаза старика, проницательные, несмотря на возраст, оглядели Ломбарда, и, если бы кто-то заинтересовался его выводами, он мог бы в них прочесть: «Красивый парень. Но что-то в нем ес…
В последние годы я стал замечать перемены в своем характере: я потерял контроль над собой — мне захотелось не только выносить приговор, но и приводить его в исполнение. Захотелось — я буду откровенен…
— Вот как! — Манеры Ломбарда заметно переменились: он заговорил более уверенно, развязно. — А вам это не кажется странным? — спросил он.
— Из прорезиненного шелка, сэр, алого цвета. В тон алому кафелю.
— И следовательно, — подхватил Ломбард, — мы перед новой загадкой. Где зарыта собака? Где этот мистер Икс, мистер Оним, мистер А.Н. Оним? Или, короче говоря, этот распоясавшийся псих-аноним.
При всех своих недостатках Блор был не робкого десятка. Он всегда храбро шел навстречу опасности. Опасности, обыкновенные понятные опасности, чем бы они ни грозили, не пугали его, зато все необъясним…
— В котором часу это было? — прервал ее судья.
— Так-таки ничего? Ни чашки чаю? Ни стакана воды? Пари держу, что она все же выпила чашку чая. Люди ее круга не могут обойтись без чая.
— Ну да, ожидали, что вы от страха отдадите концы! — ответил Ломбард. — Такое может случиться, верно, доктор?
— Да ничего, сэр. Нам было велено — опять же в письме — приготовить комнаты для гостей, а вчера я получил еще одно письмо от мистера Онима. В нем сообщалось, что они с миссис Оним задерживаются, и мы…
После чего события развернулись так, как я и рассчитывал: если память мне не изменяет, именно я потребовал подвергнуть всех обыску. И всех самым тщательным образом обыскали. Но револьвер я уже спрята…
— Вы разрешите нам в этом убедиться? — спросил судья.
Но вот, преодолев каменные ступени, компания вышла на площадку, и тут настроение у всех поднялось. В распахнутых дверях стоял представительный дворецкий — его торжественный вид подействовал на всех у…
— Вот в чем причина женской заботы о ближнем! — сказал Ломбард. — Вы хотели залезть ко мне в карман.
— Поперхнулся? — переспросил врач. — Что ж, если хотите, называйте это так. Во всяком случае, он умер от удушья. — Армстронг снова понюхал стакан, окунул палец в осадок на дне, осторожно лизнул его к…
Вера улыбнулась: «Понятное дело: Негритянский остров!» Она подошла к окну, выходящему на море, и села на подоконник. Перед ней простиралось бескрайнее море. Земли не было видно: всюду, куда ни кинь в…
— В мои годы, — кисло сказал судья, — такие тайны уже не очень захватывают.
— Вы ходили в дом за канатом, — возразил Армстронг.
— Мне не вполне ясно, — сказал Уоргрейв, — зачем нашему анонимному хозяину понадобилось собрать нас здесь. По-моему, этот человек, кто бы он ни был, не может считаться нормальным в общепринятом смысл…
Уоргрейва выстрелом в голову, Ломбарда — в сердце.
— Я полагаю, что это была глупая и злая шутка, — сказал он.
— Мисс Клейторн, можно мне поплыть к скале? Почему мне нельзя к скале? — без конца канючил Сирил.
Она вздрогнула, вспомнив, как липкая лента коснулась ее шеи. «И откуда он взялся, этот мерзкий крюк?» Черный крюк приковывал, зачаровывал ее…
Далее — Эмили Брент. Беатриса Тейлор была у нее в услужении. Она забеременела, старая Дева вышвырнула ее на улицу, и девушка от отчаяния утопилась. Жестокий поступок, но состава преступления и тут не…
— Посмотрите на негритят! — крикнула она.
Обед близился к концу. Еда была отменная, вина великолепные. Роджерс прислуживал безукоризненно.
— Так мало времени, — сказал он. — Так мало времени осталось, и я настоятельно требую, чтобы меня не беспокоили.
А что если крикнуть?.. Но она не может крикнуть. В доме нет ни души… Она совершенно одна…» И тут она услышала шаги за спиной… приглушенные шаркающие шаги, нетвердые шаги утопленницы… Резкий запах сыр…
(Револьвер. Где может быть револьвер? Вот о чем надо сейчас думать…) Чем больше он ломал над этим голову, тем меньше понимал, куда мог подеваться револьвер… Не иначе, как им завладел кто-то из тех тр…
Эффект превзошел все наши ожидания. Армстронг отлично справился со своей ролью. Меня перенесли в мою комнату и уложили в постель. Больше обо мне не вспоминали: все они были насмерть перепуганы и опас…
— Смотрите-ка, на окне пчела… да нет, это шмель! — закричала Вера. — Вспомните, что я вам говорила сегодня утром!
— Еще один из нас оправдан, увы, слишком поздно, — послышался невозмутимый голос судьи Уоргрейва.
— Не хотите промочить горло перед отъездом? — любезно предложил Дейвис.
— Я мог бы поверить в самоубийство Марстона (не без труда), если б не миссис Роджерс, — сказал Ломбард задумчиво. — И мог бы поверить в самоубийство миссис Роджерс (без всякого труда), если б не Анто…
— Но на острове никого нет! — дрожащим голосом сказал Армстронг. — Уверяю вас, никого!
— На ночном столике не было чашки, — веско сказал Армстронг. — И вообще там ничего не было — я проверил.
— Отличная лодка, мэм, лодка что надо, — возразил моряк. — Вы и глазом не успеете моргнуть, как она вас доставит хоть в Плимут.
И снова судья манием руки остановил доктора, не дав ему закончить фразы.
Чуть погодя Вера спустилась к морю и пошла вдоль берега. Путь ее лежал к той оконечности острова, где сидел старый генерал. Услышав шаги, Макартур зашевелился и повернул голову — глаза его глядели тр…
Однако вскоре раздались другие, на этот раз вполне явственные звуки, звуки доносились снизу — там ходили, переговаривались. Потом раздались уж и вовсе громкие шаги на лестнице, затем загрохали двери,…
— Конечно, поступок не вполне достойный представителя белой расы, но самосохранение — наш первый долг. И потом, туземцы не боятся умереть — не то что мы, европейцы.
— Послушайте, Ломбард, если вы не хотите распроститься с репутацией честного человека, на которую претендуете…
— Вернулась в дом. Затем, перед ленчем, снова вышла, поднялась на гору. Я весь день не могла найти себе места.
— Нет, нет, я не пойду в дом. Останусь здесь на открытом воздухе.
Он самый. Она не могла ошибиться. Ничего удивительного, что на острове все пропахло морем, но это вовсе не тот запах, который обычно приносит с собой морской ветер. Такой запах был в тот день на пляж…
Их связь началась давно. Письмо не оставляло никаких сомнений на этот счет. Уик-энды! Последний отпуск Ричмонда… Лесли, Лесли и Артур… Черт бы его побрал! С его коварными улыбками, его почтительными:…
— Посланцы неба, не иначе, — засмеялся он. — Нет, я не верю в сверхъестественное. Все, что происходит здесь, это дело рук человеческих.
— Вы принимаете на веру ничем не подтвержденные данные, — сказал судья Уоргрейв. — Ведь нам неизвестно, действительно ли Роджерс и его жена убили свою хозяйку. Не исключено, что Роджерса обвинили в э…
Один попался на приманку, их осталось трое.
Он резко повернулся и зашагал прочь. Обогнул площадку, спустился по крутому склону к морю и прошел в конец острова, туда, где со скал с грохотом срывались камни и падали в воду. Он шел, слегка покачи…
«Вот у мистера Элмера Робсона были гости так гости. — Фред Нарракотт ухмыльнулся. — Да уж те веселились — аж чертям тошно, а как пили!
Он долго просидел за рулем и очень устал. У него болели глаза. Когда едешь на запад, весь день в глаза бьет солнце. «До чего же он устал! Море и полный покой — вот что ему нужно. Конечно, ему бы хоте…
— Ну да, все чудится: вот раздастся стук в дверь и тебе принесут чай в постель.
Она подошла к окну. А вот и выход. В случае чего можно выпрыгнуть. Высоковато, конечно, зато внизу клумба.
«Дорогая мисс Брент, надеюсь. Вы меня еще помните? Несколько лет тому назад в августе мы жили в Беллхевнском пансионе, и, как мне казалось, у нас было много общего.
— Вот для чего понадобились и мистер Оним, и Негритянский остров.
Обвиняемые, что вы можете сказать в свое оправдание?
Судья Уоргрейв старательно завел часы, положил их на ночной столик. Он помнил это судебное заседание так, будто оно происходило вчера, помнил, как он слушал свидетелей, делал заметки, собирал по крох…
— В том-то вся штука, — сказал сэр Томас Легг. — Видно, мистера Онима интересовали преступления, за которые невозможно было привлечь к суду.
— Он может говорить, что угодно, — сказал Блор, и сказал это так многозначительно, что доктор покосился на него.
— Что я вижу? — с издевкой протянул Ломбард. — Исконное женское сострадание?
Вера подумала: «Интересно, что пожилые люди всегда путают имена».
«К счастью, после того случая, когда же это было — десять, да нет, уже пятнадцать лет тому назад, он сумел взять себя в руки. Он просто чудом выпутался. Да, тогда он совсем опустился. Но потрясение з…
— Такая догадка возникала и у нас. Мы проверили ее. Должен сказать, нам кое-что известно о том, что творилось на Негритянском острове. Вера Клейторн вела дневник, вела дневник и Эмили Брент. Старик У…
«Вы явно отстаете, мои маленькие друзья», — сказала она со смехом и вышвырнула двух негритят в окно. Осколки разлетелись по каменной площадке. Зажав третьего негритенка в руке, она сказала: — Пойдем …
— Что у него нет времени. И чтобы его не беспокоили.
— Не столько бурное, сколько темное, — возразил Блор, с минуту подумал, потом продолжал: — Вот вы, например, доктор, вы случаем не прихватили с собой револьвер?
Блор с укором посмотрел на Веру: «Вы, женщины, никому не даете слова сказать», — говорил его взгляд.
— Знаете, Ломбард, никак не могу взять в толк, с какой стати Марстону вздумалось покончить с собой. Всю ночь ломал над этим голову.
— Ничего удивительного, — заметил он, — мотор не работает. Роджерса нет, никто им не занимался. Но мы, пожалуй, смогли бы его завести, — добавил он не слишком уверенно.
— Вполне естественная предосторожность, — согласился Филипп. — В погоню, Блор… На этот раз мы его не упустим! Минуточку! — Он подбежал к двери Веры. — Вера!
Вера встала на стул, глаза ее были раскрыты широко, как у сомнамбулы… Накинула петлю на шею. «Хьюго следит, чтобы она исполнила свой долг — он ждет».
Армстронг проглотил приманку, ничего не заподозрив.
— Вы все слышали, — сказала старая дева, — ее обвинили в том, что она вместе с мужем убила свою хозяйку — пожилую женщину.
— Вперед! — прошептал Блор. Распахнул дверь и влетел в комнату, Ломбард и Армстронг ворвались следом за ним, и все трое остановились, как вкопанные. Перед ними стоял Роджерс с охапкой одежды в руках.
— Как вы думаете, Блор очень рискует? — забеспокоилась Вера.
— Чем могу быть полезен? — сказал он, обводя глазами присутствующих. — Не обессудьте, что я приготовил так мало тостов: у нас вышел хлеб. Его должна была привезти лодка, а она не пришла.
Женщины поднялись наверх, Ломбард и Блор проводили их. Мужчины не ушли с лестничной площадки, пока женщины не закрыли за собой двери. Залязгали засовы, зазвякали ключи.
— Вы меня не поняли, мистер Ломбард, — сказал Блор, — Если мисс Брент ни в чем не виновна, ей было бы страшно разгуливать по острову одной. Так поступить мог лишь тот, кому нечего бояться. Значит, ей…
— Ну, хотя бы поднимем труп повыше, чтобы его не смыл прибой.
Лоренс Джон Уоргрейв, вы виновник смерти Эдуарда Ситона, последовавшей 10 июня 1930 года.
— И тем не менее это чистая правда, — сказал Ломбард. — Хочу также сообщить еще одну небольшую деталь: окно в столовой разбито и на столе всего три негритенка.
— А медицинская экспертиза вам ничего не дала?
— Меня интересует, — не сразу ответил Армстронг, — генерал Макартур — он совсем спятил или нет?
— Спокойной ночи, господа, — мрачно сказал судья, — Хотелось бы завтра встретиться в тем же составе.
В тот день они, как обычно, гуляли по пляжу. Был теплый, лунный вечер, Хьюго обнял ее за талию.
— Получил письмо… от этого типа Онима… он упоминал старых армейских друзей, которых я здесь повидаю. Писал: «Надеюсь, Вы не посетуете на то, что я счел возможным без всяких церемоний обратиться к Вам…
— Что-то не верится в такой несчастный случай, — хмыкнул скептически настроенный Блор.
Миссис Роджерс удалилась бесшумно, как тень.
— Я решил, что лучше сообщить вам печальные новости после завтрака: миссис Роджерс умерла во сне.
Следующим взял слово Ломбард. В глазах его прыгали чертики.
Они вошли в столовую. На буфете аппетитно дымилось огромное блюдо яичницы с беконом, стояли чайник и кофейник. Роджерс придержал перед ними дверь, пропустил их и закрыл ее за собой.
— А что она ела и пила вчера вечером, когда ее уложили в постель? — спросил Блор.
— Это никак не доказательство ненормальности, Блор.
— Рыбачьи лодки сегодня не вышли, — сказал Ломбард. — Надвигается шторм. Досадно, что деревушку отсюда не видно, а то можно было бы подать сигнал.
— А вы как думайте — зачем? — спросил Ломбард.
Вера Клейторн подумала: «С доставкой продуктов наверняка бывают сложности. Чем плохи эти острова — здесь трудно вести хозяйство».
— Не глупи, — сказала себе Вера. — Ты устала и у тебя разыгралось воображение.
Обход был, в основном, закончен. Трое мужчин стояли на вершине скалы и глядели на далекий берег. Ветер свежел.
Вера села. Все вопрошающе посмотрели на Блора.
— Не валяйте дурака, Блор! Я не собираюсь вас убивать. Если хотите, возвращайтесь в свою комнату, забаррикадируйтесь и сидите там на здоровье, а я побегу за Армстронгом. — И вышел на освещенную ярким…
Филиппу Ломбард достаточно было одного взгляда, чтобы составить впечатление о девушке напротив: хорошенькая, но что-то в ней от учительши… Хладнокровная и наверняка умеет за себя постоять, — и в любв…
В веселой светлой спальне раздевался, готовясь ко сну, судья Уоргрейв. Он думал об Эдуарде Ситоне. Ситон стоял перед ним как живой. Блондин с голубыми глазами, чей искренний взгляд производил прямо-т…
— Пожалуй, вы правы, — прервал его Армстронг, — убийца скорее всего прячется на острове. А вот и Ломбард.
— Послушайте, вы забыли об одном, — прервал их Антони Марстон. — Кто, шут его дери, мог завести граммофон и поставить пластинку?
— Неужели? Онимы, похоже, от него без ума. А какие они? Расскажите, пожалуйста.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — рассердилась она.
— Ну что ж, значит, придется дать объяснения во второй раз. — И он кратко и сжато повторил свой рассказ.
В шесть двадцать Вере, стало невмоготу. Она решила подняться к себе, смочить холодной водой виски — уж очень болела голова. Встала, подошла к двери. Тут же спохватилась, вернулась, достала свечу из я…
Тело генерала вносили в дверь, когда разразился шторм. Гости сгрудились в холле. И тут раздался вой и свист ветра — на крышу дома обрушились потеки воды.
— Ну и что из того? — презрительно отмахнулась Вера. — Револьвер мы тоже в свое время искали и не нашли. И тем не менее он был тут, на острове.
— Роджерс ошибается. А может быть, и врет.
— Пора внести ясность, — сказал он. — Что случилось с Армстронгом?
— Это мне известно. Что знаете вы лично об этом человеке?
Какое-то время до нее доносился приглушенный гул голосов из буфетной. Головокружение постепенно проходило. Ею овладела сонливость, она чувствовала, что вот-вот заснет. У нее жужжало в ушах… а может б…
— Прошу прощения, джентльмены, — сказал Роджерс. — Я хотел перенести вещи. Думаю, никто не будет против, если я займу одну из пустующих комнат для гостей этажом ниже. Самую маленькую. — Он обращался …
— Мне кажется, в шторм здесь довольно неуютно.
Хотя к этому времени комнаты всех гостей были подвергнуты обыску, личный обыск еще не производился. Но я знал, что его следует ожидать с минуты на минуту.
Помощью Блора они заручились без труда. Он с ходу согласился с их доводами.
Кто это в комнате… С него капает вода… Это Беатриса Тейлор вышла из реки. Если повернуть голову, она ее увидит…
— Какая маленькая! — сказала Эмили Брент.
— Я дал ей слабую дозу трионала. Абсолютно безвредный препарат.
— Моррис приехал в Стиклхевн, договорился обо всех хозяйственных делах. Сказал, что действует от имени мистера Онима. Он же и разъяснил жителям Стиклхевна, что гости мистера Онима заключили пари, обя…
Четверо мужчин отправились спать часом позже. По лестнице поднимались все вместе. Роджерс — он накрывал на стол к завтраку — видел, как они гуськом идут вверх. Слышал, как они остановились на площадк…
— Пора спать. Уже поздно, — сказала, наконец, Эмили Брент.
— Выпейте, мисс Клейторн, — сказал врач, — вы только что перенесли тяжелое потрясение.
Поистине, Негритянский остров не сходил с газетных полос.
— Что-то вы слишком уверенно об этом говорите! — сказал Филипп.
— Нет, не понимаете. Вы ничего не понимаете.
— Вот как? — удивилась Вера. Подумала минуты две и спросила: — А почему?
Генерал нахмурился, бросил на него взгляд через плечо.
— Вчера вечером, ложась спать, я на всякий случай сунул его в ящик ночного столика.
«Он смотрит на меня, — подумала Вера, — как на любопытный экземпляр, — и вдруг с удивлением поняла: А ведь я ему не очень-то нравлюсь».
Крепкий молодой человек со здоровым сердцем вряд ли умрет от испуга. С другой стороны… — Он взял коньяк, принесенный Блором, окунул в него палец, осторожно лизнул. Лицо его хранило бесстрастное выраж…
— Вся штука в том, — возразил Ломбард, — что это могли предусмотреть.
Блор больше не колебался. Будь что будет, а он узнает, кто это бродит по дому в темноте.
Еще в юности я понял, сколь противоречива моя натура. Прежде всего скажу, что романтика пленяла меня всю жизнь. Романтический прием приключенческих романов, которыми я зачитывался в детстве: важный д…
Они собирались отчалить, но тут моряк — он уже держал в руках концы — замер. По дороге, спускающейся с крутого холма, в деревню въезжал автомобиль. Удивительно мощный и красивый, он казался каким-то …
И тут опять же все прошло без сучка, без задоринки.
— И тем не менее это так, — невозмутимо сказал инспектор.
Мне было необходимо… просто необходимо совершить убийство! Причем отнюдь не обыкновенное убийство. А небывалое, неслыханное, из ряда вон выходящее убийство! Наверное, мое воображение осталось воображ…
Сирил рос хилым ребенком. Тщедушным, болезненным. Он вряд ли прожил бы долго…
— С вашего позволения, господа, мне бы тоже хотелось кое-что добавить, — сказал он почтительно.
— Что до меня, — заметил Блор, — я не могу обходиться без еды. А как насчет вас, мистер Ломбард?
Выдернул письмо из рук судьи и пробежал его.
Вера поднялась, ноги у нее подкашивались.
До утра со мной ничего не случится, — повторяла она как заклинание. — Прошлой ночью ничего не случилось, и сегодня ночью ничего не случится. Ничего не может случиться. Дверь заперта на ключ, засов за…
— А почему вы не рассказали нам об этом вчера вечером? — спросил он.
— Вы предположили, что я приглашен сюда, как и все остальные, в качестве гостя, и я не стал вас разубеждать. Но это не совсем так. На самом деле ко мне обратился странный тип по фамилии Моррис. Он пр…
— А с какой такой стати мистер Ломбард прихватил его?
Мисс Клейторн была на высоте — не растерялась, кинулась вплавь за Сирилом.
— Я все пытаюсь вспомнить — Джон и Люси Комбс, — протянул Антони Марстон. — Это, наверное, те ребятишки, которых я задавил неподалеку от Кембриджа. Жутко не повезло.
— Разумеется, я не захотела держать ее дальше под своей крышей. Никто не может сказать, что я потворствую разврату.
— Ничего странного тут нет. Секретарь миссис Оним внезапно заболела, она послала телеграмму в агентство с просьбой прислать кого-нибудь взамен — и они рекомендовали меня.
— Что вы хотите этим сказать? — дрожащим голосом спросила Вера.
— Это одежда, — сказал Ломбард, когда они спустились ниже. — Вернее сверток с одеждой. Смотрите, вон башмак. Давайте подойдем поближе.
Вера недовольно сдвинула брови: «Восемь человек, с хозяином и хозяйкой — десять, и только двое слуг».
— Что ж, не стану спорить. Женоубийство вещь вполне вероятная, чтобы не сказать естественная. Но не такое. Предположим, Роджерс убил жену из боязни, что она сорвется и выдаст его, или потому, что она…
— Да им и не нужно ничего делать — ни ловчить, чтобы раздобыть яд, ни подсыпать его — словом, им нужно было только ничего не делать. К тому же Роджерс помчался ночью за доктором — у них были все осно…
На площадке второго этажа гости пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по комнатам. Войдя к себе, каждый машинально, даже не отдавая себе в этом отчета, запер дверь на ключ.
— Да вы понимаете, — сказал он, — что этот человек — настоящий маньяк?
— Этого я не знаю, — сказал Блор, — но одно я знаю твердо.
И тут они впервые увидели Негритянский остров.
— В этом вся загвоздка, сэр. Прошлой ночью, когда я убирал со стола, их было уже девять, сэр. Я удивился. Но только и всего. Сегодня утром, сэр, когда я накрыл на стол, я на них и не посмотрел — мне …
— Что он вам сказал? — полюбопытствовал Ломбард.
В распахнутые настежь стеклянные двери столовой доносился шум бившегося о скалы прибоя.
— Еще один спятил, — сказал Блор. — Похоже, мы все рано или поздно спятим.
— Понятия не имею, что имел в виду этот идиот! — буркнул Антони Марстон.