Илья Лаврентьевич проследит, чтобы красавцы эти ни в один приличный дом не устроилась. Что ж... старик был памятлив, злоязычен, а уж игр за своей спиною и вовсе не терпел.
Хорош, зараза. Высок. Статен. Глаз синий. Волос золотой, лежит крупными локонами. От такого девки мигом разум теряют. А он и горазд пользоваться... и про него много всякого сказывали, помнится, в прошлом году на одних его похождениях втрое тираж подняли, правда, после и опустили: ни один скандал не длится вечно. Жаль, правда, эту тему не Лизавета вела, но...
Аленушка не ведала. Она хотела милому другу письмецо отправить, но забоялась: тятенька с Аленушкой отправил сродственницу свою дальнюю, злую, что собака цепная. Следила за Аленкой в оба глаза и во дворце только отстала, и то, потому как со своим сопровождением не положено.
Луна, глаза, слеза и роза, и что там еще, может, какая мимоза. Очарованье ночи... главное, потренироваться, а там уж стих пойдет. А то навалилось... вот-вот должен был прибыть Кульжицкий, отец покойной, с которым беседа предстояла непростая. Там и Тарушкевич, с ним тоже поговорить следовало, и тягостно, и перепоручить неприятное дело некому...
Так говорил папенька, когда случилось ему деревенских осаживать. И услышали. Замолчали.
Она видела эту девицу за обедом. Имени, конечно, не знала, но... та сидела ближе к помосту, и значит, звание имела...