- Поздно уже, - Лизавета платье погладила и отметила, что, несмотря на сходный крой и ткани, Авдотьино было все же сшито чуть иначе.
- И розовыми лепестками сверху... посыпали...
- Знаю, что вы появляетесь, когда случается нечто... до крайности неприятное, но требующее решения тихого... - она наполнила стакан водой и подала. И пальчики ее влажные были теплы. - Батюшка не любит вас вызывать. Становится мрачен, зол. Кричит на офицеров. Правда, он и так на них кричит, но иначе... поймите, я же там выросла. Я многое вижу. И многое знаю. К примеру, когда наши патрули раз за разом вдруг исчезают... или когда тропы пустеют, те, по которым караваны через границу ходят... значит, где-то новые проложили и повезут по ним вовсе не приправы с шелками.
- Лизавета, - теперь девица смотрела на него хмуро, явно не слишком радуясь знакомству.
- Кажется, - поспешил утешить цесаревича Димитрий. - А вот глаза у тебя того...
- Вам и не за что... - она потянулась и коснулась ленты. - Отец Святозар не подвластен суду мирскому. И... да, полагаю, у вас найдется что ему предъявить, но поверьте, он свое отмучился...