— Да ты зажрался! — с негодованием завершил я вызов.
— Максим Михайлович? Очень рад, — заключил он мою ладонь в две своих и энергично пожал. — «Гость» — на втором этаже терминала; я вас лично провожу до эскалатора. — Он открыл дверь и выжидающе посмотрел на меня.
Перед Катей была аналогичная видеосистема, а само рабочее место находилось за спиной у сестры, у противоположной стены.
— Не особо. У нас поход перед первым сентября на нем… — мельком глянул на меня встревоженный взгляд через центральное зеркало. — Что-то не так?
— Кажется, твой преподаватель по английскому? — сбился он поначалу, но потом вгляделся и осторожно добавил: — Виктория Павловна, если не путаю?
Отчего-то вспомнились слова Бориса Игнатьевича о коварстве, совершенном кланом. О том, как ограбили и оставили без всего. О том, как не желают признавать сейчас, лишая положенного по праву крови.