— Что «Максим»? — проворчал я. — Я вообще не понимаю, что происходит! Это не я!
— Понимаете, Максим никогда не обидел бы вас сам, равно как не дал бы никому в обиду, — очень серьезно сообщила ей Катя. — Он как-то признался, что не понимает, как за него можно отдать жизнь. Он считает таких людей если не святыми, то очень важными для себя. Например, Света, которая пожертвовала собой, его защищая, почитается им чуть ли не матерью….
Китайцы посмотрели на меня, ожидая отмашки на движение в помещение контроля. Борис Игнатьевич понял их взгляд иначе.
— Ваш фонд, все эти квартиры, машины и гонорары — вы настолько дорого оценили пять лет свободы от университета… Я удивлен, что у вас не хватает средств заплатить за свою свободу от чужих ошибок.
Место встречи с Артемом мы обговорили заранее — возле входа, справа.
В княжествах порядки чуть проще, и проникнуть туда — задача выполнимая, хоть и сложная. Тем более что необходимо было именно подкинуть, а не вынести что-то важное или снять на микропленку. Зря, что ли, нас учили столько лет…