Все ценное, все хрупкое и прекрасное способно быть раздавлено в одно мгновение, оставшись без присмотра и защиты.
Но в его глазах я уже видел легкое мерцание понимания — пока еще робкое, не готовое поверить.
— Где они? — собрался я, прикидывая варианты.
— Кто мы такие для Старших семей, чтобы нам объясняли причины? Мы спрашивали, мы дарили подарки и пытались узнать через влиятельных друзей. А пока узнавали, от нас начали отворачиваться все остальные.
— Там как раз замглавврача по хозчасти приехали, — показал он на того мужчину, скучавшего в тенечке у входа. — Вы ведь с ним говорить хотели?
— Следовало ожидать… — задумчиво пробормотал товарищ. — А ты точно только шоколадом кормил? — вдруг тронуло его беспокойство, а язык явно принялся отыскивать кедровые чешуйки между зубов.