А затем юноша как-то странно качнулся, его повело. Он со странным выражением лица посмотрел на бутылку. А затем — с невероятной горечью и обидой — на Нику, после чего обмяк и рухнул в обморок.
— Так где в этой истории я? — недоуменно поднял я бровь. — Случиться могло всякое…
— Хорошо… Я правда… Извините! — уперлась она взглядом в пол.
Вера не спорила — она напоминала синий бантик, зацепленный за грузовик.
— К вам пришли, Максим Михайлович, — с полупоклоном ответил слуга, указывая на стоявшую рядом Нику.
— Займитесь лучше подбором дворников, — посоветовал я ему, поднимаясь с места.