С Никиным факультетом действительно бред какой-то. Учиться, при ее таланте, на простого хирурга… Ну разве что ей просто нравится резать людей — пришла отчего-то тревожная и беспокойная мысль.
Но на переднем плане всего этого все еще оставалась малая часть загадки, оставленная после себя Борецкими, которую тоже следовало решить. Малая — потому что все эти годы я не сидел на месте.
— Ты про этих, из Москвы? Да пусть дергаются и паникуют. Зря, что ли, тот контейнер в красное покрасили и вертолетом подняли… Пусть подключают знакомых в авиации, тратят нервы, деньги и время… — сонно произнес я. День вышел длинным и сложным — таким же, как и прежние два. — Пусть занимаются чем угодно, но не мешают мне спать.
— Но Шуйские не признали нас своими. А Голицыны сказали, что там был кто-то еще, кто-то страшнее наследника Шуйских, про которого он им сказал, но не представил.
— Как же ваше нынешнее место работы? Клятвы? — Впервые мне стало действительно интересно.
Всего пультов у Борецких было три, и два еще предстояло отыскать для синхронизации системы и определения главного для координации удара… Удара, который они так и не смогли совершить, поверив в обещания и гарантии тех, кому верить оказалось нельзя.