Тысячи беженцев подались на север и на запад, а Совет ушел в подполье. Это был шок, жизнь рухнула.
– Не совсем, – повторил я. – Полтора года назад я получил сильный удар по голове. Было сотрясение мозга, потом оно прошло, и шрам не болит. Но я потерял память! Я ничего не помню о том, что было со мной раньше, не помню, кто я и как меня зовут. Какие-то навыки остались, но где я приобрел свои умения – понятия не имею.
Вернулись мы на ферму до первой луны и смели ужин в охотку – даже вата показалась мне вкусной.
В отличие от меня, Кузьмич пребывал в отличном настроении.
– Тука сах катта-токко ко Аексанта. Took?
– Приветливые тут места, – сказал я, – тихие и спокойные. Курорт!