И снова никаких эмоций – ни злости, ни жалости, ничего. Наоборот, я даже испытал стыдное облегчение – «фактор непреодолимой силы» снял с меня ответственность за девушку и старикана…
Воспользовавшись старым отцовским мотоциклом, к вечеру я добрался до гор. И поднялся по вполне приличной дороге до широкого уступа, куда выходили массивные ворота, запиравшие треугольный проем. Воротина была толщиной в два метра, но так хорошо сбалансирована, что ее легко было закатить одному человеку или цвергу.
– А когда ангар проезжали, видал ли кого?
– Зачем ты пришел сюда, хомо? Ты совершенно здоров, все твои органы функционируют нормально. Я заметил шрамы и внутренние повреждения, но все отлично зажило.
– Куда? – спросила Наталья, обращаясь к Бунше.
Ага, а бандосы стояли рядом и смотрели, как чужой дядя режет их машину. Картина маслом.