Я выскочил из-за руля и понесся к грузовику. Распахнул дверцу кабины, сжимая «Гюрзу», и на меня повалился «двухсотый», неприятно блестя выпученными, застывшими глазами. Я увернулся, разглядывая шофера, осевшего на руль, а макушкой уперевшегося в стекло.
Я ухмыльнулся. Не зря, выходит, я испытываю приязнь к неживым – вон, у Иска даже чувство юмора прорезалось! Потянув за собою Эдика, я покинул зал. Лахин молчал, спускаясь по пандусу, но в холле шумно выдохнул.
– Осторожно, двери закрываются, – проговорил заботливый женский голос. – Следующая станция – «Проспект Маркса».
– Это буффалодон! – крикнул, задыхаясь, Эдик. – Абсолютно тупое создание! Чтобы его завалить, надо целиться в голову, а броню фиг пробьешь!
– Хватаем вот тот ствол и перекрываем дорогу! – приказал я. – Живо, живо!
Удивительно, но ни одного гвардейца в сопровождающие нам не дали – не нашлось дураков конвоировать идиотов. Дальние участки располагались всего в каких-нибудь шестидесяти километрах к северу, но чем дальше, тем опаснее были места, а больше всего пугала полная неизвестность.