Дверь во двор стояла открытой, и фигура, загородившая выход, сразу убавила свет в бараке. На пороге стоял Саул в одних пижамных штанах – видимо, сегодня сам собой организовался выходной.
Запрыгнув в кабину «Урала», я завел двигатель, прогрел его маленько и тронулся. Кажется, никто и не заметил нашего отъезда.
Дядя Федя тотчас же выдал короткую очередь, не стараясь пустить чудище в расход, – я видел, как 12,7-мм пули колотили по грудным пластинам «динозавра», но до его нутра так и не добрались.
Где он, тот дом? Нет его у меня ни здесь, ни, тем более, на Земле. Впрочем, особо кручиниться по поводу своей бездомности и неприкаянности я не стал.
– Столица? – прищурился я. – А-, ну да… Новая Украина!
– Нету никаких страстей, – пробурчал я. – А тебе в театре надо служить, будешь Луку играть. Помнишь? Горький, «На дне»?