Обычный плацкарт, только окна занавешены. Бомжи, заталкиваемые в вагон, гомонили и ругались, но гвардии их гомон был до одного места. Распихали нас, и поезд тронулся.
На перевале обозначилась каменистая площадка, где нас и высадили, вместе со скарбом. Грузовики развернулись и уехали, а мы остались одни.
Сначала я во всем винил Наташу, потом, подостынув, «разделил» с ней вину, а еще позже пришел к выводу, что я один виновен в нашем с ней общем несчастье.
– Я-то помню… «Человек – это звучит гордо!»
– Это еще от сов… э-э… от первопоселенцев. А что? Деньгикак деньги. Их еще много в запасе, нужно-то немного совсем, на Манге все дешево. Да и зарплаты не сказать, что высоки. Фармбой или, там, лесоруб получает по тридцать рублей в месяц. Бригадиры – по сорок. У нефтяников до пятидесяти доходит. Жить можно. Держи!
Сдержанность ли ослабла, или как раз от слабости я перестал сдерживаться, а только болтливость на меня напала. Стал робота уставу учить, как я его понимаю, а то непривычно как-то слышать из уст автомата: «Базара нет, брателло!»