– Следить, чтобы не отлынивали. И чтобы не всех съели. Шутка!
А я молча вскинул винтовку и выстрелил по «стоячему» диску – тот как раз открывал диафрагму, наклоняясь в нашу сторону, так что мы оказывались на линии огня.
– Плохо, что тут осени нет, – сказал я, толкая тележку, – люблю унылую пору. Зато и зимы не бывает, а я ее терпеть не могу.
«Блатные» бушевали сдержанно, косясь на гвардейцев, реявших в отдалении, зачморенные жались к крыльцу, а те отработчики, которых я записал в нормальные, не спеша умывались.
– А как бомжей жгут? – поморщился Кириллыч. – Афоня на вокзале почивать устроился – картонок подложил стопку, и готово ложе. Ага… Подкатили два урода, облили его бензинчиком и спичку кинули. Афоня кричит, извивается, а те гогочут…
Таким, как я, только в Склифе помогут. Да нет, не помогут… Ау, где ты, «скорая»? За сколькими парсеками?