Нашли, наконец, лодочный двор, цепной пёс разбудил лодочника.
– Девок разных в городе вашем толпы, на все вкусы есть, – отвечал кавалер, – и на мой вкус ты малость костлява. А хочешь помочь, так скажи мне, кому твоя Вильма мой меч могла продать.
А на полу извивалась и визжала, каталась в грязи и пыталась уползти под лавки госпожа Рутт.
Женщина поклонилась, подошла к жаровне и стала греть руки.
– Рано отлегло у тебя. – Сухо сказал кавалер и крикнул, – Максимилиан, проси купцов прочь, поздно уже, засиделись, пусть домой идут. Ёган, неси воду и уксус, будем перстень дарёный мыть.
Иштван молчал, всё ещё дышал тяжело после борьбы.