В покоях повисла странная тишина, Волков стоял и ждал ответа, а купцы ничего не говорили. И эта тишина превратилась в напряжение, и длилось оно, пока дурёха Эльза не выронила поднос. Деревянный поднос для кушаний грохнулся об пол, а девушка ойкнула.
– Не вспомню я, господин. Ганс сказал, что поедет в Эйден, пока всё не уляжется. И Бог его знает, врал он или нет, – сипел Иштван. – Отвяжите, дышать тяжко. Рёбра ломимт. Я и так всё скажу.
– Да, – изрёк отец Иона,– всеми чертами соблазнительна жена сия.
– Нет его там, экселенц, – сообщил Фриц Ламме. – Что делать будем, искать?
– Герцог не наделял меня правом судить. – Спокойно отвечал Волков. – Я судить и не буду.
– Да уж, была, – лепетал молодой человек, – одному мужику брюхо разрубили, так что кишки вон, всю комнату от кровищи мыть пришлось. И лестницу ещё.