– Что ж так бьёшь-то тяжело?– Мужик чесал шею.
– Ведьма, это была, – отвечал кавалер устало и обыденно, – обычная ведьма.
– Якоб, – жалостливо позвал почтмейстер одного из помощников. – Якоб, дай письмо, что принёс юный господин только что.
– Говори, наговаривала ли ты нездоровье на людей, желала ли смерти скотам их, огня имуществу их?
В городе, во всех храмах, с самого утра били колокола. Настоятели местных храмов велели так провожать брата Иону. Его отпели за ночь, и на рассвете схоронили, народу было много, местные пришли поглазеть, как хоронят страшного попа, того, что выносит приговоры. На кладбище ему нашли хорошее место, и, так как ветер нагнал тепла с юга, последний лёд потаял, грязи было по колено. Но, слава Богу, схоронили.
Зима была холодной настолько, что даже большая река, которая катилась с юга, у берегов обмёрзла. Вода в ней ледяная, тёмная.