– Знаю, госпожа моя,– опять говорила Ульрика.
– Идите в трактир, дел сегодня нет у вас больше. А вы, Карл, писаря и этих двух баб в крепкий дом ведите. На сегодня всё.
– Не знаю, лет двадцать пять, может. – Пожимал плечами пекарь.
Матушка Кримхильда стояла и молчала. Нависала над ним не отводя чёрных глаз бездонных.
– Какой ещё кашель, добрый господин, – ласково заговорила девка, – я за ночь всего тридцать крейцеров беру, а за раз, по-быстрому, так и вовсе десять, ежели вы господа хотите, так я вам без денег дам, прямо тут.
– Убери рогатки, дурень, – сказала спокойно Анхен.