– Перебьёшься, – сухо ответил кавалер. Уселся за стол. – Ёган, завтра уезжаем, собирайся.
– Говори без вранья, не то на дыбе спрошу.
– Под монастырь подвести меня думала, а не вышло. Уже отдам тебя экселенцу, уж он тебя не помилует. Шибко ты нужна ему.
– Чего ты, – говорил Сыч, – никак боишься бабу эту?
– Так она ж ведьма! – Крикнул молодой парень.
А она, всё ещё надеясь, что погнёт его, сломит, потянулась к его лицу рукой, словно приласкать хотела, по щеке провести пальцами. Другой какой бы муж, такую руку целовал бы, как пёс языком лизал, но Волкову она рукой лежалого трупа показалась, опасной как алебарда. Он голову убрал привычным движением, что годами службы в нём выработалось, словно не рука женская к нему тянулась, а жало острого копья, голову чуть в сторону, чуть в низ. Не дал себя тронуть.