– Максимилиан, – позвал кавалер, – проводи девицу к этой… как её… к благочестивой Анхен в приют.
И ещё он ждал бургомистра Гюнтерига с деньгами, а потом ему предстоял неприятный разговор с трактирщиком, кавалер даже предположить боялся, какую сумму ему выставит трактирщик. Монахи-то жили на широкую ногу. Спали в хороших комнатах, на перинах и простынях, а уж ели…
Комендант Альбрехт носил панцирь и меч. Этот бойкий и здравый старик лет шестидесяти с белыми усами был уже в курсе. И сразу отвёл пекарю Кирхеру и сынку кузнеца камору. Обещал следить за ними как за «своими детьми».
– Ты мне плащ подготовь дорожный, мало ли, вдруг холодно по утрам будет. Потом ещё ногу от холода заломит.
– Наш город верный слуга императора. Понимаете?
Волову неприятно всё это, никакого зла к этому человеку он не испытывает, хотя всегда не любил это племя, этих Богоубийц. Впрочем, какая ему разница, нужно было сделать дело, о коротом его так просил барон. И всё.