– У купчишки одного, а купца, видно, убили. Вещь взяли, да деть её никуда не могут, нам надобно найти её.
– Выйдите все, – приказал Волков, его уже бесил раненый бандит, подыхал, а заносчив был, кавалер едва сдерживался.
– Кровь, какая кровь? – Не понимал кавалер.
– А вы сначала деньги дайте. Дайте пять монет. – А она не верила ему.
И с этим кавалер был согласен, ему нужно было почти сто монет в месяц, для солдат Брюнхвальда, да за трактир платить, да за богатый стол для отцов-инквизиторов. Тут им стали носить еду: зайцев в кувшинах печёных с молоком и чесноком и пряными травами, буженину свежайшую в горчице и соли. Хлеба, доброе пиво. Такое доброе, что пролив его на стол, так к столу кружка прилипала – не оторвать.
– А ты, Фриц Ламме, – он редко называл Сыча по имени, – не упусти мне Рутт. Не упусти! Не знаю, как ты её выслеживать будешь, но не упусти.