– Скажу. Вы не виноваты. Спасибо вам, господин комендант.– Волков поклонился ему, а старик обнял его как родного.
– Доброе утро, господин, кони осёдланы, я проверил, кормили их и чистили исправно.
Напуганная Ульрика кивала, поправляя платье, хотела она спрашивать, много у неё вопросов было, но она понимала, что лучше сейчас вопросов сестре не задавать.
Он не скрывал радости, очень хотел кавалер разворошить этот гнилой и жирный город.
– Так отчего же вы нас презрели? – Удивлялся Вацлав. – Отчего человек ваш, на нашей кухне добрую еду в мерзкие кушанья превращает?
– Ну, мало ли… Может, никто не хочет мешать людям, вон как у них всё ладится, – отвечал Волков, глядя, как Ёган своей мужицкой, здоровенной пятернёй лезет девке в лиф платья, а та озорно повизгивая, выпрямляет спину, оттягивает край платья, чтобы купеческая рука туда легче лезла.