– Да-да, – соглашался отец Иона, – должен поспеть.
– Ну, поехали, покажешь, какой он серый. – Сказал Волков и заорал: – Ёган, сапоги где?
– Слышали? – Спросил кавалер. – Карл, покупайте лошадей и телеги, верёвки купите, распределите сержантов по выездам, но никуда их до ночи не ставьте. Вы станете на выездах, мне дадите десять человек, бургомистра и лейтенанта, стражи буду сам брать.
– Карета с его гербом стоит во дворе. Не трудно догадаться.
– Ну, так, что же, друг мой, примерите перстень?
Хорошо когда делать ничего не нужно. Всё, вроде, сделал, что от тебя зависит. Чтобы дальше искать то, что нужно барону, требуются люди, иначе опасно, иначе – голова прочь. Он чувствовал, что весь город злит. Не весь конечно, но тех, кто тут усиделся, укоренился, тех, кто этот шумный и суетный город считают своим. Тех, кто с города имеют хороший доход, и с этим доходом прощаться не желают. Они все думали, что он по их душу тут, а ему нужны были только опасные для курфюрста бумаги, но разве им объяснишь это. Нельзя. Слово он барону фон Виттернауфу дал, что никто про тайну эту не узнает.