Максимилиан взял у него стилет и теперь поглядел на Вилли, Сыч держал его крепко, лицо секретаря было уже багровым, но он всё ещё был жив и таращился на оружие у Максимилиана в руке. Сипел, пытаясь что-то сказать.
– Кто я? Спаситель ваш, – говорил он и смеялся.
– Она не врёт, они брали её, как шлюху, а она достойная женщина!– Не унимался молодой.
Кавалер без разговоров кинул на скатерть три талера.
– Так, – сказал Сыч, глядя на неё, – ну а ты кто? Никак дочь его?
– Господа хорошие, да откуда же, у меня таких проходимцев дюжина в день останавливается, и с того берега, и с этого, и что на лодках приплыли, и что на телегах приехали, город-то людный, разве всех упомнишь?– Причитал Руммер.