– Дать бы тебе по башке,– сжимал огромный мужицкий кулак бывший крестьянин.
– Значит, баба твоя из приюта была, – продолжал Сыч. – А кто ж в те времена приютом заправлял.
Брюнхвальд забрал письмо, пошёл к выходу, а вдова вдруг зарыдала.
– Отправьте по адресу. Сургуч поправьте только.
– Так возьму если надо, – согласился сержант.
– Отец мой, – Волков не отводил глаз и говорил так же тихо,– даже думать о том, что я утаю мзду, для меня оскорбление.