После этого неприязнь обер-прокурора к нему заметно усилилась.
– Хорошо, о нём поговорю,– согласился кавалер,– сколько дадут родители, чтобы ему не было позора?
– Вилли Кройсбахер. У него большая коровья ферма.
А народу на площади было уже столько, что солдат на всё не хватало, именно для этого святые отцы и брали столько солдат, в остальные дни надобно было едва четверть от отряда. Люди приезжали с окрестных деревень семьями, с детьми, брали с собой еду. Ехали смотреть казнь.
– Считай, что простил, но если ещё раз меня так подведёшь, на прощение не надейся, сдам тебя родственникам, пускай тебя оскопят и повесят.
– Так вроде она ж не виновата, неужто мы её имущества лишим?– Удивлялся кавалер.