– Ступай,– сказала Анхен, и женщина, дежурившая у постели старухи бесшумно вышла.
Все: и Ёган, и Сыч, и монах через его плечи заглянули в сундук, и по их лицам кавалер понял, что там именно то, о чем он думал.
– Ах, вот как, – уважительно произнёс барон,– значит, вы и еду скоромную не отведаете.
– Сейчас, экселенц, накормим гниду, – Сыч стал помогать Волкову, схватил Рольфуса за руки, и тот понял, что теперь уже конец его неминуем, и он взмолился.
– Выдай нам осквернителей,– орал Липке.– Выдайте!
– Ладно, побудешь пока со мной, – задумчиво произнёс Волков, всё ещё играя последней каплей пива в стакане, и тут же продолжил уже другим тоном, тоном господина, – платье постирай, не терплю замарашек. Сыч, обрюхатишь девку – женишься. И собирайся, поедем в тюрьму, поговорим с нашими сидельцами насчёт Рябой Рутт.