Тихо ругаясь и шипя от боли, я вырвал нож из раны, применяя сразу среднее исцеление. По идее, достаточно было малого, но рана в таком случае затягивалась бы секунд двадцать-тридцать. С облегчением выдохнув, посидел так немного, затем встал, выглядывая в сарай, или, правильней говоря, прихожую. В дом можно было войти только оттуда, и вряд ли хозяева влезают через окно.
— Я могу за себя постоять, — сказала она, старательно избегая взгляда.
Где и при каких обстоятельствах Матео познакомился с Жаком, он не сказал, но на месте они не сидели, немало попутешествовав по империи. Он говорил, что не собирался брать ученика, тем более, совсем не благородного происхождения. Скорее хотел найти толкового подручного, в лучшем случае подмастерье. Жак не обладал большим запасом магических сил, но почти идеально подходил по критериям именно к тем, кто занимался артефактами. Когда же Матео понял, что ученика ждет великое будущее, он усыновил его. Как бы удивительно это не звучало. И под графским именем Герман, Жак поступил в академию.
— Вы говорили, что волыночник очень капризное растение. Ему нужны особые условия. При этом растет он очень быстро, в отличие от румяного корня. Госпожа Диас как-то хвасталась, что в ее оранжерее растет и расцветает все. Даже мох на камнях. У нас в следующем году будет практика по растениям, и я подумал, зачем ждать. Если коротко, то я хочу посадить в оранжерее волыночник. Может быть, еще что-то из редких растений. При этом их истинную ценность будем знать только госпожа Диас и я.
Закончив разговор, я быстрым шагом обогнул шатер, сбегая от кого-то, кто очень хотел меня видеть. У меня вообще-то накопилось много других дел. Да и стоило как можно быстрее вернуться к Илине. Она почувствовала мое приближение, перехватив на полпути. Потом всю дорогу демонстративно со мной не разговаривала.
Если бы не личное покровительство императора, их бы давно извели под ноль. Ну, хотя бы, попытались. Обладая нечеловеческой силой и выносливостью, Асверы имели полный иммунитет к любой магии.